Вадим Голубев - Чернышёв. Остросюжетный приключенческий роман Страница 4

Метнув взгляд, полный ненависти в Чернышёва, граф низко кланяясь премьер-министру, покинул кабинет.

– Куракин ему не вечен! – усмехнулся Александр Борисович, вслед посетителю. – Графиню жаль! Вгонит ее в чахотку этот честолюбец. Но такова воля монаршая. Точнее – Марии Антоновны Нарышкиной… Мы помочь ничем не можем! А ты, Сашенька, ходи с оглядкой! Где два покушения – там и третье.

Третье покушение не заставило себя ждать. В один из свободных от службы дней молодой человек решил посетить Летний сад, о котором много слышал. Первое знакомство с шедевром парковой архитектуры принесло камер-пажу разочарование. Чернышёв тогда не знал, что изумительные скульптуры Летнего сада на зиму укутываются материей, а сверху обшиваются циновками. Побродив по пустынным аллеям, Александр направился к выходу. Внезапно брошенный снежок сбил с его головы шляпу. Неизвестно откуда взявшийся уличный мальчишка подхватил ее и с криком: «Барин догони!» помчался прочь. Камер-паж устремился за ним. Мальчишка юркнул в пролом в ограде. За забором на берегу реки Мойки Чернышёва ждали трое. Один из них сзади набросился на молодого человека, сдавил его шею согнутой в локте рукой.

– Подожди резать! Шинель надо снять! Хорошая шинель, жаль кровью пачкать, – приказал главный из нападавших и приблизился к Чернышёву.

Камер-паж быстро подтянул к животу колени, затем выбросил вперед обе ноги. У удара убийца рухнул в снег. Александр воспользовался тем, что державший его сзади ослабил хватку. Опустившись на ноги, он швырнул противника через голову, стукнул ногой по шее, когда тот сел на задницу. Молодой человек выхватил пистолет из кармана мундира и выстрелил в третьего. Тот, взмахнув руками, уткнулся лицом в сугроб.

– Что, барчук, стрелять больше нечем? Сейчас мы тебя будем убивать, – осклабился главный и пошел на Чернышёва, поигрывая ножом.

– Ошибся, братец! – хохотнул камер-паж и выстрелил из второго ствола.

Главарь охнул, сделал несколько шагов и осел в снег, окрасив его кровью. Третий метнул в юношу нож. Александр вовремя увернулся. Клинок сбил с него парик. «Братьев порешил!» – заистерил преступник, бросившись Чернышёву под ноги, попытался вцепиться в его ботфорты. Молодой человек отпрыгнул в сторону. Нападавший влетел башкой в сугроб. Теперь Александр впился в ноги убийцы, поставил его на голову, несколько раз воткнул в снег, пока тот не зашелся от кашля. Чернышёв на секунду отпустил врага. Выплюнув снежные комья, убийца бросился к оружию, выроненному братом. Камер-паж успел выхватить из-за голенища свой кинжал. Перехватив руку противника, молодой человек развернул его к себе лицом и воткнул в лоб кинжал.

– Караул! – бежал к месту происшествия по льду Мойки будочник.

– Что случилось?! – оказались рядом с Чернышёвым два офицера. – Я поручик лейб-гвардии Преображенского полка Паскевич. Ваше имя, сударь? Род вашей службы вижу по мундиру, сам был камер-пажом.

Будочника отправили за полицейскими чинами. Пока ждали их, вели светскую беседу. Паскевич рассказывал о своей службе при особе Екатерины Великой, сокрушаясь, что столь ослепительный двор уже вряд ли будет в России. Приехали полицейские допросили Чернышёва и свидетелей. Следом пожаловал начальник сыскной полиции Овсов.

– Наслышан о ваших подвигах, юноша, – скабрезно усмехнулся главный питерский сыщик. – Поверните этих мордами вверх! Снег с их рож сметите! Сам Господь спас вас, молодой человек! Все трое – отъявленные негодяи, наемные убийцы. Не одного человека погубили. Мы их третий год ловим. Грузите мертвецов в сани. Имеются свидетели их злодейств. Устроим опознание, думаю – закроем не одно дело.

Конец ознакомительного фрагмента.