Сергей Жоголь - Сыны Перуна Страница 5

Выпустив поводья серой лошадки, которая все время следовала за ним, испуганно озираясь по сторонам, юноша присел на край поваленного забора и опустил голову. Радмир сидел, склонившись над валявшимися вокруг него телами родичей, и сегодняшний день для него завершился, и вместе с ним завершилась старая его жизнь, а новая только начиналась.

Глава вторая

1

Борята сидел за широким столом, не спеша черпая деревянной ложкой наваристые мясные щи, сдобренные мукой и сметаной, приправленные толчеными кореньями и рубленой зеленью. Он то и дело вытирал ладонью окладистую русую бороду, в которой пробивалась первая седина. Боряте было уже под пятьдесят, но он был крепок телом, все так же быстр и силен, как и в молодые годы, когда он с ватагою таких же удальцов ходил охотиться на лесного зверя, участвовал в кулачных боях с соседскими парнями, тогда же он в первый раз пролил кровь врага.

Большая семья у Боряты. За столом по правую руку сидят двое сыновей Рагдай и Самоха, уже взрослые бородатые мужики, оба как две капли похожие на отца. Был и третий, младшенький – Санко, но прошлую осень пришла в дом беда, ушел паренек охотиться на уток да пропал на болотах. Долго его искали да все без толку, сгинул бесследно младший сын пореченского воеводы на горе отцу с матерью. Выплакала по сыну все глаза Борятина жена Улада, да только слезами горю не поможешь, есть для кого жить, кого растить, пестовать и лелеять. Кроме двух старших сынов остались у родителей четыре дочки. Трое – сами уже матери, и поэтому за столом рядом со старшими сыновьями сидят трое зятьев, да их дети, да дети Рагдая и Самохи, все мальчики да юноши. Все они, подражая главе семейства, степенно стучат деревянными ложками по глиняным мискам, едят молча, медленно, со смаком.

На столе кроме щей много разной снеди – каша, хлеб да квас, как неотъемлемая часть славянского застолья. Все это расставлено рядом с вареным мясом, солеными грибочками да квашеной капусточкой, здесь и фаршированная гречей щука, подкопченая стерлядка, зайчатина в сметане да моченые яблочки. Простая пища, да только сытная и вкусная. Вокруг стола снуют девки да бабы – это Борятины дочки, жена Самохи, с ними же и младшая Борятина дочь Зоряна. В углу избы всем заправляет уже немолодая, но все еще статная да пригожая хозяйка дома – Улада. Чуть поодаль, не участвуя в хлопотах, стоит Рагдаева жена Иля с малым ребенком на руках. Все в заботе, все при деле. Женщины не сядут за стол до тех пор, пока мужчины не насытятся, таков обычай, таков уклад во всех славянских семьях с давних-давних пор.

Невер, настежь распахнув дверь, бесцеремонно влетел в избу, едва не сбив с ног вскрикнувшую от испуга Илю. Та, отшатнувшись в сторону от проскочившего мимо нее парня и качая головой да охая, принялась успокаивать сидящего на ее руках потревоженного малыша, который тут же своим громким криком нарушил царившее в доме молчание.

– Ты чего, парень, совсем ополоумел? – Борята грозно посмотрел на ворвавшегося в его дом нежданного гостя. – Уймись, не на игрищах.

– Не гневайся, воевода, не до церемоний! – выпалил Невер, еле сдерживая дыхание.

Он стоял в дверях с расцарапанным в кровь лицом, весь покрытый пылью и придорожной грязью, в надорванной в нескольких местах одежде. Вытирая рукавом струившийся со лба пот, Невер добавил.

– Хазары большим войском идут, все конные с оружием!

Сдвинувшиеся было брови пореченского воеводы слегка распрямились, но через мгновение взгляд его снова стал суровым.

– Сам видел или от кого слыхал? – задал вопрос хозяин дома, отодвинув в сторону душистое варево и распрямившись над столом. – Говори все, что знаешь, да без спешки, с толком, а то вон напугал почем зря баб моих. Говори, откуда такие вести.

Невер начал говорить и вскоре в подробностях рассказал пореченскому воеводе о том, как они с дубравновскими парнями обнаружили в полях большое хазарское войско, рассказал, как Радмир отправил его и Зорко с дурными вестями в оба близлежащих радимичских поселения. Все домашние Боряты внимательно слушали вестника, и даже ревущий младенец вскоре замолчал, словно и ему тоже были понятны ужасные вести. Невер закончил рассказ и только после этого украдкой взглянул на стоящую неподалеку синеглазую Зоряну, но тут же опасливо отвел в сторону глаза, остерегаясь гнева строгого родителя. Сама девушка, не заметив брошенного на нее робкого взгляда парня, с испугом глядела на становившееся все суровее и суровее лицо отца. Борята выслушал дурную новость молча, не прерывая рассказчика. С минуту он обдумывал, что делать, и только после этого поднялся из-за стола и направился к выходу.

Вся мужская половина присутствующих в доме тоже повскакивала со своих мест.

2

В отличие от Дубравного, состоявшего примерно из сорока домов, Поречное было довольно крупным родовым поселением радимичей, раскинувшимся между протекающей с восточной стороны речкой Вежницей и большим лесным массивом с противоположной – западной стороны. За рекой, в которой не переводилась рыба, в нескольких верстах начинались непроходимые топи и болота, в которых было полно клюквы, морошки и сладкой красной ягодки – земляники. Детям, ходившим за реку по грибы, по ягоды, строго запрещалось забредать в зыбкие топи, и только старики да бывалые охотники знали несколько тайных троп через эти труднопроходимые страшные места. Именно в этих зыбучих водах по глупости, ослушавшись родителей, и нашел свою кончину младший сынок Боряты.

Лес, сплошной стеной возвышавшийся с другой стороны поселка, был густым и местами труднопроходимым, в нем было множество разного рода зверья и птиц, вдоволь грибов, орехов и ягод. Здесь пореченские умельцы, оснастившись туесками – цилиндрическими коробочками из бересты, добывали сладкий мед диких пчел. С южной стороны были обрабатываемые земли, на которых в основном сеяли пшеницу и просо, а также ячмень, рожь и овес, выращивали репу, морковь и другие овощи. Поблизости от полей пастухи – в основном малые ребята да подростки – пасли многочисленный домашний скот. Все вокруг было приспособлено для того, чтобы обеспечить людей пищей и кровом. Только не ленись, не сиди сложа руки и будешь в жить в сытости и достатке. Пара сотен домов, окруженных сарайчиками для домашней живности и хранения сенозаготовок, а так же другими вспомогательными постройками были в свое время построены на разном уровне. Поречное к северу уходило в гору, на высокий холм и оканчивалось крутым обрывом, вдоль которого протекал левый рукав разделявшейся надвое речки Вежницы. На вершине этого холма залогом безопасности жителей возвышался деревянный детинец 6, построенный еще прапрадедами сегодняшних жителей и предназначенный для защиты от неприятеля.

Укрепление представляло собой три ряда плотно подогнанных друг к другу бревен, заостренных сверху и разделенных между собой слоем песка, окружающих пространство, внутри которого размещалось с десяток строений. Строения, а точнее полуземлянки, укрепленные рядами бревен, частично уходивших в землю, а частично возвышавшихся над ней, были укрыты настилами и засыпаны сверху толстым слоем земли, и в случае попадания на них пропитанных горючей смолой горящих стрел неприятеля были надежно защищены от огня.

Часть этих укрепленных полуземлянок была предназначена для запасов провианта и оснащена амбарными перекрытиями для хранения зерна. Остальные строения были приспособлены для укрытия людей от непогоды, а также защиты от стрел и копий нападавших. Два глубоких колодца, вырытых на противоположных концах укрепления, обеспечивали защитников в случае осады чистой питьевой водой. Бревна в стенах сооружения регулярно заменялись по мере их износа, а в хранилищах постоянно лежали и по необходимости обновлялись запасы провианта, за этим неукоснительно следил лично сам пореченский воевода и назначенные им помощники. При атаке неприятеля детинец мог вместить до полутора сотен защитников и провиант и был способен выдержать длительную осаду.

3