Александр Лоза - Не изменяя присяге Страница 5

27 апреля, среда. 1916 г. Гельсингфорс.

«15:00 Эскадренный миноносец “Разящий” снялся с якоря и швартов и вошел в плавучий док».

(РГАВМФ. Ф. 870. Оп. 1. Д. 60217)

Мичман Садовинский впервые в своей офицерской жизни участвовал в доковании корабля. Миноносец втягивался в узкое тело дока незаметно для глаза, сантиметр за сантиметром. Бруно с волнением ожидал того загадочного момента, когда корабль, медленно обсыхая, сам станет сушей.

Швартовая команда, выбирая и травя тросы, располагала миноносец строго по осевой линии дока. После откачки балласта и всплытия дока корпус миноносца, опершись на кильблоки, обнажился ниже ватерлинии. Запахло морскими водорослями и тиной.

Старший боцманмат распределил матросов по работам: одни скребками скоблили борта миноносца, обернув головы старыми тельняшками на манер бурнусов, оставив узкую щелку, чтобы не попадали в глаза осколки ракушек, счищали с бортов обрастания — раковины моллюсков, водоросли, ржавчину, другие грунтовали очищенные участки корпуса и красили их.

Корабельный инженер-механик лейтенант Владимир Иванович Нейман 2-й с вольноопределяющимся по механической части Г. С. Игнатьевым произвели осмотр линий гребных валов и дейдвудных сальников. Задержались у гребных винтов. Нейман внимательно осматривал и ощупывал лопасти каждого бронзового винта, не обошли вниманием баллер и перо руля. Игнатьев записывал замечания в формуляр. Работы необходимо было выполнить силами команды за два дня.

Экипаж выполнил все работы в срок, и «Разящий» покинул плавучий док.

Из вахтенного журнала «Разящего»:

«29 апреля, пятница. Из Гельсингфорса в Ревель.

17:15 Вышли из плавучего дока и пошли в Ревель, для производства артиллерийской и минной стрельбы.

20:40 Пришли в Ревель и стали на швартовы к миноносцу “Ловкому”, левым бортом».

(РГАВМФ. Ф. 870. Оп. 1. Д. 60217)

На переходе повезло с погодой. Безбрежная даль моря, голубое небо, ровный ход миноносца — все это вызывало хорошее настроение офицеров на ходовом мостике и передавалось матросам — рулевому, стоявшему за штурвалом, и сигнальщикам, находившимся слева и справа на крыльях мостика. Мичман Ляпидевский, держа обе руки на машинном телеграфе, мурлыкал популярный мотив. Бинокль колебался на его груди и, казалось, подпевал в такт хозяину. Садовинский, стоя за спиной Ляпидевского вполоборота по ходу корабля, наблюдал за большой чайкой, камнем бросавшейся в воду и оставлявшей после себя на поверхности маленький белый бурунчик. Внешняя благодать длилась недолго. Мысли вернулись к предстоящим на полигоне в Ревеле стрельбам. Средневековый город Ревель — город медлительный и неторопливый. Шпили католических церквей соседствуют в нем с островерхими крышами домов горожан. Старые парки, заполненные ветвистыми деревьями — дубами и липами, располагают к покою, а узкие улицы старого города, многое повидавшие на своем веку, не любят суеты.

В отличие от штаба Балтийского флота, который располагался в Гельсингфорсе, штаб Минной дивизии был размещен в Ревеле, поэтому миноносцы 9-го дивизиона под брейд-вымпелом начальника дивизиона капитана 1-го ранга А. В. Развозова, базировавшиеся на Гельсингфорс, частенько выступали в роли посыльных для связи штаба флота со штабом Минной дивизии, которой командовал контр-адмирал А. В. Колчак.

Переходы миноносцев были короткими и недолгими. Туда и обратно. Круглые сутки миноносцы Минной дивизии Балтийского моря несли здесь дозоры и прикрывали в проливе новые постановки минных заграждений, частично сорванных в период зимних штормов. Разнорабочие войны делали свое будничное, боевое дело.

Миноносец «Разящий»:

«30 апреля, суббота. Ревель.

9:45 Снялись со швартовых и подошли к стенке для погрузки угля.

13:20 Окончили погрузку угля. Уголь Кардиф, команды грузило 42 чел., приняли 38 ½ тонны.

14:10 Отошли от стенки и стали на швартовы к миноносцу “Видному”, левым бортом».

(РГАВМФ. Ф. 870. Оп. 1. Д. 60217)

Угольные ямы на миноносцах типа «Деятельный», к которым относился эскадренный миноносец «Разящий», располагались вдоль бортов. Побортное расположение угольных ям служило дополнительной защитой котельных отделений корабля в случае попадания в борт снарядов.

Девять горловин угольных ям на палубе «Разящего» — по правому борту, девять — по левому. Старший на погрузке угля — «чернослива», как называли его матросы, — кочегарный унтер-офицер 1-й статьи расставил выделенных на погрузку матросов у горловин. Матросы переносили уголь в мешках на спине, ссыпали его в горловины и так — до полного заполнения ям. Переносили тонну и более на человека. Опытные матросы заталкивали в рот паклю от проникновения в легкие тонкой угольной пыли. Матросские спины заливал пот, смешанный с угольной пылью, и эта абразивная смесь раздирала кожу шеи, плеч, подмышек, проникала в глаза и уши. Погрузка угля на угольных миноносцах — тяжелейшая, адская работа. По окончании погрузки горловины задраивались крышками, палуба окатывалась водой, отмывалась от угольной пыли надстройка, и экипаж отправлялся на берег в баню.

Миноносец «Разящий» снова был готов к выходу в море.

«1 мая, воскресенье. Ревель.

9:20 Снялись со швартовых и пошли на минную и артиллерийскую стрельбу.

10:40 Произвели артиллерийскую стрельбу из 75 мм орудий, израсходовано 30 снарядов.

11:00 Произвели минную стрельбу — 1 выстрел, мина потонула.

12:00 Возвратились со стрельб.

17:30 Приняли мину Уайтхеда обр. 1912 г. из Ревельского порта».

(РГАВМФ. Ф. 870. Оп. 1. Д. 60217)

Накануне стрельб мичман Садовинский спал не более четырех часов. Вместе с артиллерийским унтер-офицером 1-й статьи Михеевым проверяли материальную часть орудий и механизм механической подачи 75-миллиметровых снарядов из носового снарядного погреба к носовому орудию. Инструктировал старшин орудий, с секундомером в руках проверял тренировки орудийных расчетов. По докладу минно-машинного кондуктора Алешина, о готовности 450-миллиметровых минных (торпедных) аппаратов, проверил и проинструктировал минеров.

Ревун резанул тишину. Прозвучал выстрел носового орудия, напористо шибанув всех, стоявших на мостике, ударом воздушной волны и дыма. У носового орудия возилась прислуга, выбивая из ствола пушки дымно воняющий унитар. Старшина орудия оглянулся на мостик.

Первый снаряд пристрелки взметнул воду на перелете за щитом.

Ревун и второй залп. Опять воздушная волна и дым. Второй снаряд рухнул под левой скулой щита. Третий снаряд.

— Накрытие! — не удержал возгласа мичман Садовинский.

«Разящий» маневрировал. Стреляли практическими снарядами по очереди — то носовое орудие, то — кормовое. Израсходовали тридцать снарядов.

В 10 часов 55 минут прозвучала команда: «Дробь. Орудия “на ноль”».

Наступила очередь минеров.

— Минный аппарат № 1, товсь!

— Минный аппарат № 1, пли!

Минный аппарат эсминца, развернутый в диаметральной плоскости корабля, выплюнул длинную стальную сигару, и та медленно, словно недовольная, шлепнулась в воду и, слегка погрузившись, взбивая за собой винтами пенный след, двинулась к цели. Не дойдя до цели, мина Уайтхеда утонула. Сложное оружие — самодвижущаяся мина Уайтхеда — требовала тщательной подготовки как в арсенале на берегу, так и в море перед стрельбой.

Мичман Б. Садовинский чертыхнулся и вспомнил своего наставника, преподавателя минного дела в Морском корпусе генерал-майора Гроссмана Леонида Александровича, вдалбливавшего гардемаринам на репетициях по минному делу, как производится изготовление самодвижущейся мины к выстрелу. Бруно повторял про себя, как на экзамене: «Запирающий клапан, стержень глубины, прибор расстояния, стопора на рулях и гребных винтах».

Самодвижущаяся мина образца 1912 года, наиболее совершенная из торпед, созданных на Фиумском заводе (Австро-Венгрия), с началом войны производилась в Петрограде на заводе Лесснера и Обуховском заводе. Это первая из торпед с «влажным подогревом», длиной 5,58 м, диаметром 450 мм, общим весом 810 кг, из них взрывчатого вещества 100 кг.

По прибытии «Разящего» в Ревель мичман Б. А. Садовинский получил в арсенале Ревельского порта новую мину Уайтхеда образца 1912 года. Минеры «Разящего» загрузили мину Уайтхеда на борт миноносца с помощью кран-балки, и установили ее в минные кранцы левого борта.

Боевые части мин Уайтхеда хранились отдельно от корпуса мины, в погребах, расположенных рядом с минными (торпедными) аппаратами, и подавались по элеваторам непосредственно перед заряжанием.

На следующий день миноносец «Разящий» снова вышел в море.