Виктор Поротников - Три побоища – от Калки до Куликовской битвы (сборник) Страница 5

Ольговичам и Мстиславу Романовичу понятно такое поведение Мстислава Удатного. Из далекого Галича ему непросто контролировать Киев и Переяславль, зато это удобно делать из близкого к Киеву Торческа. Ольговичи имели намерение поторговаться с Мстиславом Романовичем: они помогут ему выбить воинов Мстислава Удатного из Торческа, за это киевский князь должен уступить им Переяславль.

В недалеком прошлом в Переяславле княжил Михаил Всеволодович. Ему вольготно жилось в Переяславле. Он давно облизывался на этот богатый удел, которого лишился после кончины своего отца Всеволода Чермного, прозванного так за огненно-рыжий цвет волос и бороды. («Чермный» – по-древнерусски значит «багрово-красный»).

Вот и теперь именно Михаил затеял этот разговор, подбивая князей-родственников покончить с влиянием Мстислава Удатного на Киев, а заодно снова прибрать к рукам Переяславль.

Глава четвертая

Гнев великого князя

В пеших полках киевского князя собралось десять тысяч человек, в основном это были смерды и ремесленный люд, привлеченный в поход обещанием богатой добычи. В конном полку Мстислава Романовича было две тысячи воинов. Это были киевские бояре и их сыновья, а также дружинники дубровицкого князя и князя вяземского.

Супруга и дочь Мстислава Романовича взяли с него слово, что он приглядит в походе за своим юным зятем, будет держать его подле себя. На том же настояла племянница великого князя, беспокоясь за своего мужа Александра Глебовича, хотя тот в опеке совершенно не нуждался, так как был не только неимоверно силен, но и имел опыт многих сражений. Варвара Ярополковна беспокоилась скорее о том, как бы бездумная храбрость не лишила Александра Глебовича головы, а значит, и пинского княжения.

«Будь всегда рядом с дядюшкой моим, оберегай его в сече, – наставляла мужа Варвара Ярополковна. – Не дай бог, шальная стрела его сразит, тогда не видать нам Пинска как своих ушей!»

Смоленский князь собрал двенадцать тысяч пеших ратников и две тысячи конников. К нему присоединился на марше несвижский князь Юрий Глебович с двумя сотнями своих гридней. Он доводился братом дубровицкому князю.

Пешая рать объединенного русского воинства шла на ладьях вниз по течению Днепра. Конные княжеские дружины двигались вдоль берега могучей реки.

У городка Заруба, что на Днепре ниже Переяславля, русские рати задержались на два дня, чтобы дождаться отставших ратников и произвести общий подсчет всего собранного воинства. В пеших полках насчитывалось больше сорока тысяч воинов, конников было десять тысяч.

Изначально Заруб был пограничной крепостью. Со временем крепость превратилась в торговый город; здесь каждый год в летнюю пору скапливалось множество иноземных купцов. Одни из них шли на ладьях от теплого Греческого моря вверх по Днепру до Киева, Смоленска и дальше, до Новгорода. Другие тем же днепровским путем двигались с севера на юг. В Зарубе купцы задерживались, чтобы исправить различные неполадки на своих судах. Именно для этой цели тут имелись сухие доки, большие ручные лебедки для вытягивания судов на сушу и огромное количество просушенной древесины: брусьев, досок и жердей. Артели киевских плотников и корабелов трудились в Зарубе не покладая рук все лето от зари до зари.

Торговые корабли приходили и уходили все светлое время суток. Над тесовыми крышами Заруба, над его бревенчатыми стенами и башнями постоянно разносился перестук топоров и визг пил, со стороны речных причалов ветер веял запахом дегтя и разогретой на огне сосновой смолы.

Огромный военный стан, раскинувшийся в степи близ Заруба, наполнил городок тревогой. С кем это собрались воевать русские князья? Неужели опять – уже в который раз! – назревает война с половцами?

Половцы в прошлом много раз осаждали Заруб, но взять его так и не смогли. О татарах местные жители и слыхом не слыхивали.

В большом красном шатре киевского князя шумело застолье: сегодня была Радоница – день поминовения усопших. Подвыпившие князья после торжественных речей в честь своих покойных родственников завели разговор о давно наболевшем. О том, что суздальские Мономашичи не признают главенства Киева на Руси, то и дело покушаются на Новгород и Рязань, требуют вернуть им Переяславль, откуда их изгнал Всеволод Чермный.

– Суздальский князь и его братья надежно оседлали волжский торговый путь, но им этого мало, – возмущался Владимир Рюрикович. – Суздальские Мономашичи и к днепровскому торговому пути подбираются. Сегодня они взяли Торжок и Волок-Ламский, а завтра захватят Велиж и Торопец.

Смоленского князя поддержал Мстислав Старый.

– Зазнайству суздальских Мономашичей нет предела! – сказал он. – Никто из них не приехал на съезд князей. Войско против татар они не выслали. Особняком стоят потомки Юрия Долгорукого, хотят показать, что все прочие Рюриковичи им неровня!

– Нельзя с этим мириться, братья! – выкрикнул Святослав Владимирович, племянник киевского князя. – Надо проучить суздальских Мономашичей!

Поднялся шум.

Реплика каневского князя была подобна искре, упавшей на сухую траву. Зазвучали голоса, что после похода на татар нужно повернуть полки на Суздаль! Ныне у южных Мономашичей и Ольговичей такая сила, что всю Залесскую Русь можно разорить дотла!

Неожиданно в шатер быстро вошел дружинник киевского князя.

– К Зарубу подошла бохмитская ладья, на ней прибыли татарские послы, – громко сообщил гридень. – Татары желают видеть великого киевского князя.

Князья за столом замолкли, и все разом обернулись на дружинника, который в ожидании глядел на Мстислава Старого.

– Где татары? – спросил киевский князь.

– На пристани, – ответил воин, кивнув через плечо.

– Веди их сюда, – промолвил Мстислав Романович. – Послушаем, что они скажут.

Дружинник с поклоном удалился.

Бохмитами на Руси называли мусульман.

Нетерпение и любопытство князей были столь велики, что никто из них не проронил ни слова, когда дружинник скрылся за пологом шатра. Забыв про яства и недавний жаркий спор, князья не спускали глаз с входного полога, прислушиваясь к звукам, доносившимся снаружи. Там гудел многотысячный стан. Прошло немало времени, прежде чем дружинник вернулся обратно в сопровождении татарского посольства.

В шатер вошли низкорослые коренастые люди в долгополых шубах, несмотря на майскую жару. Татар было шестеро. Все они были желтолицы, скуласты и узкоглазы. На головах у них возвышались шапки с узким высоким верхом и широкими отворотами из лисьего меха. Эти меховые отвороты напоминали длинные уши и были скреплены на затылке тесемками. На ногах у татар были кожаные сапоги с загнутыми носками, без каблуков. Все татары были подпоясаны широкими поясами, украшенными золотыми пластинками с тонким чеканным узором. Оружия ни у кого из татар не было.

Послов сопровождали два толмача-араба. Оба были в роскошных шелковых халатах, легких замшевых башмаках, с круглыми шапочками на головах. Толмачи были заметно выше и стройнее татар.

Было видно, что и татары впервые видят перед собой русских князей: они таращили на них свои раскосые глаза, криво усмехаясь и чуть слышно о чем-то переговариваясь.

Гридничий великого князя Ермолай Федосеич широким жестом указал послам на Мстислава Романовича, громко произнеся:

– Перед вами киевский князь, грозный воитель и справедливый владыка! Он желает знать цель вашего приезда, гости дорогие.

К удивлению русичей, послы упали на колени и, опираясь на ладони, отвесили киевскому князю низкий поклон. Видимо, такой у них был обычай. Затем татары встали на ноги, один из них выступил вперед и заговорил резким гортанным голосом, обращаясь к великому князю.

Один из толмачей стал переводить речь главы посольства с татарского на русский.

– Непобедимые полководцы потрясателя вселенной Чингисхана, славные Субудай-багатур и Джебэ-нойон говорят русским князьям так. – Старший посол сделал паузу, сердито зыркнув на толмача, который с явными ошибками произнес имена татарских военачальников. – Мы узнали, что вы идете против нас, послушавшись половцев. Знайте, мы вашей земли не занимали, ни городов ваших, ни сел; войной на вас не приходили. Пришли мы в донские степи, гоняясь за погаными половцами, коих мы обратили в своих конюхов и пастухов. На Русь наша конница идти не собирается. Если половцы бегут к вам, то вы бейте их безжалостно, берите себе их добро и жен, отнимайте скот. Нам известно, что половцы много зла причинили Руси. Давайте же истребим половцев, навалившись на них с двух сторон.

Татарин умолк, бесстрастно взирая на киевского князя своими черными глазами-щелочками. Его широкое безбородое лицо с жидкими усиками и приплюснутым носом более походило на бездушную маску, никакие эмоции не отражались на нем.

Князья зашушукались между собой. Кривоногие низкорослые татары в своих мохнатых шапках произвели на князей отталкивающее впечатление. Кто-то со смехом сравнил татар с чертями, выскочившими из преисподней. Кому-то не понравился исходящий от послов запах, некая смрадная смесь человеческого и лошадиного пота, дыма костров и грязной овчины.