Владимир Рынкевич - Мираж Страница 51

— Конечно, будем вместе, в одних рядах, Ваше превосходительство, а сейчас я защищаю остатками своего корпуса Ростов и Новочеркасск. Посмотрите на карту: против меня 5 стрелковых и 3 кавалерийские дивизии, 3 кавбригады, 3 кавалерийских и 3 пехотных отдельных полка. И я стою.

Потом Кутепову рассказали, что в эти рождественские дни Врангель развил весьма энергичную и не совсем корректную для генерала-аристократа деятельность. Сначала вместе со своим начальником штаба генералом Шатиловым он поехал к Шкуро, которого сам совсем недавно изгнал из армии, помирился с ним и заявил, что главное командование совершенно не понимает обстановки и ведёт армию к гибели, и надо искать выход. Завтра с той же целью и с таким же разговором Врангель посетил терского атамана. Поддержки он не нашёл. Всё кончилось тем, что Сам же явился к Деникину, объявил Шкуро предателем и вручил Главнокомандующему обширную лояльную записку со своими стратегическими предложениями.

Кутепов понимал, что всё это о Врангеле надо знать, — война ещё долгая, ещё многих красных надо перебить в боях, расстрелять, повесить — без Врангеля здесь не обойтись.

«Главнокомандующему ВСЮР Генерал-лейтенанту Деникину

В связи с последними нашими неудачами на фронте и приближением врага к пределам казачьих земель среди казачества ярко обозначилось, с одной стороны, недоверие к высшему командованию, с другой — стремление к обособленности. Вновь выдвинуты предположения о создании общеказачьей власти, опирающейся на казачьи армии. За главным командованием проектом признается право лишь общего руководства военными операциями, во всех же вопросах как внутренней, так и внешней политики общеказачья власть должна быть вполне самостоятельной. Собирающаяся 15 января в Екатеринодаре казачья Дума должна окончательно разрешить этот вопрос, пока рассмотренный лишь особой комиссией из представителей Дона, Кубани и Терека. Работы комиссии уже закончены, и соглашение по всем подробностям достигнуто. Каково будет решение Думы, покажет будущее. Терек в связи с горским вопросом, надо думать, займёт положение, обособленное от прочих войск. Отношение Дона мне неизвестно, но есть основание думать, что он будет единодушен с Кубанью. Она же, учитывая своё настоящее значение, как последнего резерва вооружённых сил Юга, при условии, что все донские и терские силы на фронте, а кубанские части полностью в тылу, — стала на непримиримую точку зрения. Желая использовать в партийных и личных интересах создавшееся выгодное для себя положение, объединились все партии и большая часть старших начальников, руководимых мелким честолюбием.

Большевистски настроенные и малодушные поговаривают о возможности для новой власти достигнуть соглашения с врагом, прочие мечтают стать у кормила правления. Есть основания думать, что англичане сочувствуют созданию общеказачьей власти, видя в этом возможность разрешения грузинского и азербайджанского вопросов, в которых мы до сего времени занимали непримиримую позицию.

На почве вопроса о новой власти агитация в тылу наших вооружённых сил чрезвычайно усилилась.

Необходимо опередить события и учесть создавшееся положение, дабы принять незамедлительно определённое ? решение.

Со своей стороны, зная хорошо настроение казаков, считаю, что в настоящее время продолжение борьбы для нас возможно, лишь опираясь на коренные русские слои. Рассчитывать на продолжение казаками борьбы и участие их в продвижении вторично вглубь России нельзя. Бороться под знаменем «Великая, единая, неделимая Россия» они больше не будут, и единственное знамя, которое, может быть, ещё соберёт их вокруг себя, может лишь борьба за «права и вольности казачества»; и эта борьба ограничится в лучшем случае очищением от врага казачьих земель.

При этих условиях главный очаг борьбы должен быть у перенесён на запад, куда должны быть сосредоточены все наши главные силы.

По сведениям, полученным мною от генерала английской службы Киз, есть полное основание думать, что соглашение с поляками может быть достигнуто. Польская армия в настоящее время представляет собою вторую по численности в Европе (большевики, поляки, англичане). Есть основание рассчитывать на помощь живой силой других славянских народов (болгары, сербы).

Имея на флангах русские армии северо-западную и новороссийскую и в центре поляков, противобольшевистские силы займут фронт от Балтийского до Чёрного моря, имея прочный тыл и обеспеченное снабжение.

В связи с изложенным казалось бы необходимым принять меры к удержанию юга Новороссии, перенесению главной базы из Новороссийска в Одессу, постепенной переброске на запад регулярных частей с выделением ныне же части офицеров для укомплектования северо-западной армии, где в них огромный недостаток.

Генерал-лейтенант барон Врангель».

Датирована записка 7 января — Деникин не ответил на это рождественское послание.

Новый год встречали по новому, большевистскому стилю — в ночь на 14 января. Штабной поезд Кутепова стоял у станции Каял. В салон-вагоне накрыли стол. Много незнакомых лиц — из расформированного штаба армии прислали новых офицеров Генерального штаба. И начальник штаба корпуса тоже теперь генштабист — генерал Достовалов, и на него уже идут жалобы. Невесело было за столом. В полночь Кутепов поздравил всех и вскоре ушёл. За ним — начальник штаба, заместитель. Если те пошли спать, то Кутепов с дежурным офицером направился проверять караулы.

Празднование продолжалось. Молодой поручик, только что переведённый в корпус из Ставки вместе с генштабистами, произнёс тост, который был скорее речью, нежели застольным спичем.

— Господа, мы встречаем новый год на берегу Каялы, где когда-то «сила русская потопла», а потом по Руси разнёсся плач княгини Ярославны. Не здесь мы мечтали встретить этот год. Так неожиданно, так быстро разрушились наши надежды. Почему же произошла такая роковая катастрофа? Надо иметь мужество глядеть правде в глаза. На ошибках учатся, и нам надо понять наши ошибки. Их много, но вот, по-моему, главнейшие из них.

Беспощадной красной диктатуре Ленина мы, белые, не противопоставили такой же сильной власти. Там рубили сплеча, а мы самые насущные социальные и политические вопросы всегда откладывали до будущего Учредительного собрания, в которое уже никто не верил. Национальная Россия ждала своего диктатора, а получила Особое Совещание — эту окрошку из либералов с черносотенцами.

Неудачна была и вся наша политика на местах. Наш лозунг — «Единая, великая, неделимая Россия» — был органически чужд тем окраинам, откуда началась наша борьба. Не прельстишь казачество звоном московских колоколов. Казачество поднялось против неслыханного гнёта, который шёл как раз из Москвы. Но эта борьба казаков была только борьбой за свои казачьи вольности, за свои станицы, борьбой за землячество, а не отечество. На самом деле казаки, которым Добровольческая армия помогла сбросить большевиков, признавали её не как носительницу государственного национального начала, а только как вооружённую организацию, которая умеет воевать. Мы, добровольцы, не сумели стать цементом, который спаял бы эти окраины в одно целое, родственное нам по духу, и потому в вооружённых силах Юга России между добровольцами и казаками не было ни духовной скрепы, ни одинакового понимания своих задач. В них не было единого духа. Неправильная оценка настроений казачества повлекла за собой и ошибочный стратегический клан. Нам, подняв казаков, надо было немедленно идти на Соединение с восставшими русскими силами, которые вёл Колчак. Вместо этого мы, опираясь на свою неустойчивую базу, пошли на Москву, да к тому же фронтом в виде изогнутой дуги и безо всякого сосредоточения своей кавалерии против Конной армии Будённого. И отступать от Харькова нам надо было не на Ростов, а на Крым и Новороссию, где мы могли бы опять-таки опереться на русские силы. Мы наказаны за ошибочную политику и ошибочную стратегию. Но я уверен, что наше Белое движение, уже давшее столько героев, выдвинет, наконец, вождя, рождённого быть диктатором, который и приведёт нас к полной победе!

Кто-то запел:

Смело мы в бой пойдём...

Подхватили все:

За Русь СвятуюИ, как один, прольёмКровь молодую...

Услышав пение, Кутепов подошёл к вагону и остановился под окнами. Несколько офицеров вышли освежиться, подошли к генералу, пересказали речь.

   — Прошу вас, — сказал Кутепов одному из офицеров резким, не предвещавшим ничего хорошего, голосом, — узнайте, спит ли начальник штаба, и если нет, пригласите его сюда ко мне.