Сокровище тамплиеров - Джек Уайт Страница 57

Рыцарь выпустил конец свитка, и упругий пергамент свернулся в трубочку. Держа в пальцах послание, Андре взглянул на Монтидидье.

— Почему вас прислали сюда, мессир Готье? Почему Ричард поручил вам явиться за мной, да ещё в сопровождении шести человек? Неужели он считает, что я не могу путешествовать в одиночку?

— Вряд ли он так считает, мессир Анри. По моему разумению, король хотел, чтобы мы с вами некоторое время провели вместе и побеседовали в пути.

— Побеседовали? О чём? Я вовсе не хочу унизить и оскорбить вас, мессир Монтидидье, но сомневаюсь, что у нас с вами много общего. При такой разнице в возрасте мы вряд ли сможем стать близкими товарищами.

— Это верно, но, возможно, король считает, что я мог бы рассказать вам кое-что полезное. Дело в том, что я недавно вернулся из Святой земли, где был ранен в великом сражении при Хаттине. Король полагает, что мои рассказы могут показаться вам интересными.

Теперь Анри посмотрел на госпитальера куда более уважительно.

— Пожалуй, так оно и есть. Господу ведомо, я нуждаюсь в любой помощи, которую он может мне послать. Но как вам удалось уцелеть в тот день при Хаттине? Мне говорили, Саладин убил всех захваченных в плен членов военных орденов, и храмовников, и госпитальеров.

— Это правда. Я видел, как они умирали, и ожидал, что меня постигнет та же участь, ибо был серьёзно ранен. Но мне удалось уцелеть — меня, лежавшего среди убитых, приняли за мертвеца. Когда стемнело, я сумел отползти в укрытие. Я получил стрелу в пах, так что надежд на спасение всё равно было мало, однако у меня достало ума снять с себя мантию рыцаря ордена и натянуть простую, коричневую, снятую с убитого воина. На следующее утро я сдался в плен. Сарацины обращались со мной хорошо, вылечили мою рану и в конце концов вместе с четырьмя другими пленными рыцарями освободили за выкуп. Мне повезло.

Двери открылись, появился Эктор в сопровождении двух слуг, которые несли подносы с едой и вином. Слуги расставили содержимое подносов на одном из столов и удалились, не поднимая глаз. Сен-Клер посмотрел сперва на еду, потом на Монтидидье.

— Что ж, мастер Монтидидье, король оказался прав. Мне действительно будет полезно побеседовать с вами, причём обстоятельно и подробно. Вы — первый встреченный мною человек, побывавший в тот роковой день у Хаттина.

Сен-Клер встал и жестом указал на стол.

— Угощайтесь, а потом Эктор проводит вас в спальню, где вы сможете несколько часов отдохнуть. Я распоряжусь, чтобы вашим людям дали приют. Позже мы встретимся снова, но сейчас я покину вас: у меня много дел, которые необходимо завершить до отъезда. Мы отправимся в путь послезавтра на рассвете. Ну а пока мой дом — ваш дом.

Анри наклонил голову и вышел, закрыв за собой двери. Госпитальер остался наедине с едой и вином, но спустя мгновение Сен-Клер вернулся.

— Прошу прощения, мессир Готье, а как вы сюда добрались? Каким следовали путём?

— Западным, — с набитым ртом пробормотал госпитальер. — Высадился в Ла-Рошели, потом следовал по дороге на северо-восток: через Ниор, далее — в Пуатье. А после двинулся сюда, на северо-запад.

Сен-Клер кивнул.

— Самый удобный путь. Так гораздо короче, чем путешествовать на северо-запад через Нант и Сен-Назер. И сколько времени вы сюда добирались?

— От Ла-Рошели? Пять дней... сегодня пошёл шестой. Мы делали каждый день по двадцать миль, оставаясь в дороге от рассвета до заката.

— Хмм. Что ж, обратный путь займёт у нас больше времени. Я возьму с собой четырёх человек и повозку для пожитков — значит, нам придётся двигаться не быстрее, чем едет повозка. Если повезёт, будем делать по пятнадцать миль в день.

— Итак, семь дней.

— Да, но не больше. Сколько, по-вашему, нам придётся ждать корабля?

— Вообще не придётся. Корабль уже нас ожидает — тот, что доставил меня сюда. Он пробудет в Ла-Рошели ещё четырнадцать дней, и если за это время мы не явимся, отплывёт без нас: все решат, что нас уже нет в живых.

— Понятно. Значит, придётся поторопиться и приложить все усилия, чтобы остаться живыми.

Сен-Клер кивнул, словно соглашаясь с собственными мыслями, и снова вышел.

Анри Сен-Клер стоял на корме корабля, который вёз его вместе с другими крестоносцами из Ла-Рошели в Англию.

Около полутора часов назад ветер неожиданно начал стихать.

Склонившись над поручнем правого борта, рыцарь смотрел на морскую воду. Чтобы удержать равновесие, он пошире расставил ноги, чуть согнув их в коленях, и зацепился сгибом правого локтя за туго натянутый канат, уходящий к облакам парусов. Палуба то и дело норовила уйти из-под ног, но рыцарь уже приспособился к качке, и она почти не беспокоила его. Вытянув шею, он восхищённо наблюдал за вздымающейся и опадающей водой, которая дышала, словно живая.

Море то подступало совсем близко — так что, наклонившись, его можно было коснуться рукой, то отступало, обнажая деревянные борта корабля, а с кормовой надстройки выглядело таким же далёким, как земля с крепостной стены. Судно словно зависало в воздухе, но набегала следующая волна и захлёстывала палубу.

Анри знал, что на шкафуте команда корабля трудится не покладая рук, стараясь вычерпывать морскую воду быстрее, чем она прибывает, но сейчас ситуация была не такой опасной, какой была всего лишь час назад. Тогда вокруг завывал штормовой ветер, взметая брызги и пену, и судно шло сквозь завесу непроглядного тумана. Час назад Анри не смог бы вот так стоять у борта и любоваться волнами. Теперь же волны, хотя всё ещё большие, плавно вздымались и опадали, лишь по бокам обшитые клочьями пены.

— Шторм стихает. А ещё недавно мне казалось, что нам конец.

Монтидидье подошёл и остановился рядом. Судно снова качнулось,