Леонид Жариков - Червонные сабли Страница 59

Между тем Надя притихла, задумалась, а потом сказала с сожалением:

- Да, сейчас не до любви... Такова историческая необходимость. Ничего, парни и девчата будущего долюбят за нас, дорадуются. А нам идти в бой...

4

Съезд продолжался девять дней, а когда закончился, настал для коммунаров самый трудный час - расставанье. Собрались все на последний совет и долго молчали, с грустными улыбками поглядывали друг на друга.

- Ну что, выходит, дружбе нашей конец?

- Она только начинается. Приезжай ко мне в гости в Калугу.

- У вас тесто на локоть меряют, не поеду...

- А ты дубинник орловский: за громом с палкой гонялся.

- А у нас громы знаешь какие? Если над Орлом грянет, в Калуге все попадают.

- То-то у нас пожарная каланча треснула, - сказал Митя.

Яша Пожарник развел руками:

- Братва! Ну что это за дело, как я без вас буду жить? Оля, ну хоть ты приезжай ко мне в Курск.

- Ты почему девушку увлекаешь? - запротестовал Миха Гогуа. - Оля, поедем на Кавказ.

- Лучше со мной в Ереван. Будешь лаваш есть, кишмиш кушать! - крикнул Гаро.

- Стоп, машина! - сказал Митя Азаров, и все поняли - шуткам конец. - Совет коммуны считаю открытым. И я первым прошу слова.

Митя постоял молча, посмотрел на флаг коммуны, на котором кто-то из комсомольцев написал вещие слова: «Вы должны воспитать из себя коммунистов. Ленин», - и продолжал:

- Мы, коммунары, как горсть зерен, - разъедемся в разные концы, как будто рассеемся по всей земле. Вот и пусть каждое зернышко даст новый росток, пусть там, куда отправится каждый из нас, возникнет новая коммуна. И получится, что наша московская комсомольская коммуна обернется сотней новых!..

- Правильно, Митя.

Постановили укрепить флаг коммуны на крыше Третьего Дома Советов - пусть развевается там, где жили комсомольцы, пусть реет над Москвой, возвещая о начале новой жизни.

Яша Пожарник и Михо Гогуа влезли на крышу и укрепили флаг. Его развернуло порывом ветра, и делегаты запели «Интернационал».

Вот и все. Остаток коммунарской казны решили передать в фонд Коммунистического Интернационала Молодежи, и все коммунары получили дорогой подарок - первые значки, изображавшие Красное знамя, а на нем три буквы - «КИМ».

5

...Едет поезд из Москвы на фронт. Возвращается в родную часть конармеец Ленька Устинов. Весело постукивают колеса, бегут за вагонами желтые березы, мелькают ели, машут прощально багряными ветвями кусты калины.

Стоит Ленька у окна и задумчиво смотрит, как проплывают мимо тронутые осенью поля. Остались они опять непаханными: не на чем пахать и некому - под ружье стали миллионы рабочих и крестьян: надо защищать Республику труда.

Скоро встретится Ленька с боевыми друзьями. Как-то им воюется? Газеты приносят тревожные вести: Врангель переправился через Днепр и заходит в тыл каховской группе войск. Скорее бы Семен Михайлович Буденный подходил со своей Первой Конной. Налетят две крылатые армии и погонят Врангеля через Перекоп, через Сиваш в Черное море.

Надо кончать войну - и за работу, за ученье. Так сказал Ленин...

Подумать только: Ленька разговаривал с Лениным. «Вы ранены, товарищ?» Да какой я товарищ, Владимир Ильич?

Я Ленька Устинов, пацан из Юзовки, друг Васьки и Феди Стародубцева, который у вас на посту стоял. Вот что надо было сказать Ленину, да не успел. А насчет ранения тоже надо было ответить иначе: мол, до свадьбы заживет. А вот не сказал, и про Махметку забыл. А ведь просил Махметка, за поездом бежал и все спрашивал: не забудешь? Оттеснили меня, Махметка, каждому ведь хотелось с Лениным поговорить...

Едет поезд на фронт.

Прощайте, друзья коммунары! Наверно, Митя Азаров уже вернулся в свою Калугу и создал новую коммуну. Спасибо Ленину за науку! Теперь Ленька знает, как жить и с кем бороться, кого карать, а кого миловать. Слово «борьба» наполнилось теперь смыслом куда более широким, чем просто рубка или пальба из орудий. Борьба - это и бой, и труд, и ученье.

Мчится поезд на фронт. Смотрит в окно юный буденновец, а думы, как перелески, бегут и бегут одна за другой... В передних вагонах песню поют, и хорошо ее слушать под стук колес:

Коммунаров семья,

Собирайся тесней.

Разобьем мы врага -

Будем жить веселей...

Сумерки сгущались над пустынными просторами курской земли. Спали пассажиры, а Леньке не спалось: то тревога обнимала сердце, то радость наполняла душу - к своим едет! Кончать с Врангелем надо. Найти Геньку Шатохина, поставить точку на его подлой жизни. Всех буржуев стереть с лица земли, дать свободу бедноте измученной...

Лишь когда совсем стемнело и черное небо укрыло землю, не в силах был Ленька бороться с усталостью, заснул.

И приснился ему забавный сон. Будто вернулся он к своим, а тут Ока Иванович сидит верхом на коне, а у него на голове шапка железная, как у князя Игоря, и одежа золотом сверкает. Вынул командарм шашку и говорит: «О, дайте, дайте мне свободу». Потом пришпорил коня и помчался, Ленька - следом, да только не на коне, а на своей шинели - руки раскинул, точно крылья, полы распластались в воздухе, и летит он над землей и кричит: «Товарищи, я товарищ!» А тут и вовсе чудо. Появляется Буденный Семен Михайлович, поглаживает усищи и смеется: «Здравствуй, товарищ. Я знаю, что ты был на съезде в красных галифе».

И дальше говорит Буденный, только почему-то голосом Сиротки:

«Иди, Ленька, дальше в путь. Революция не кончилась, и врагов еще тьма-тьмущая. Иди, сын шахтерский, сражайся за счастье трудового народа, строй Коммуну! А если придется принять смерть в бою, пусть твое сердце не дрогнет...»

Спешит поезд на фронт...

1

«Германия, Германия превыше всего!»

2

Глей - отвалы пустой породы.

3

Плацдарм (фр.).

4

Железный человек.