Александр Майборода - Путь на юг Страница 64

От этого балансирования на грани жизни и смерти, Абадия чувствовал холодок на спине. С трудом, разлепив пересохшие губы в подобие улыбки, Абадия проговорил мягким голосом:

Господа тарханы, пригласил вас, чтобы обговорить план ведения дальнейшей войны. Я хотел бы услышать ваше мнение о том, как нам действовать дальше.

Тарханы были изумлены словами бека, — никогда он еще не просил у них совета и обычно только сыпал в их адрес оскорбления и угрозы, словно они были его рабами. Им также многое хотелось сказать, но, помня о казненных, предпочли промолчать.

Хотя один из тарханов все же негромко заметил:

— Хитрит иудей.

Абадия окинул быстрым взглядом тарханов — все они сидели с непроницаемыми лицами. Однако Абадия знал, кто позволил себе сделать непочтительное замечание.

Абадия мог бы крикнуть верную стражу и отдать приказ казнить дерзкого. Не раз уже такое происходило. Но только не в этот раз, потому что замечание сделал Барсбек — вождь тюрков.

За Барсбеком стояла могучая сила тюркских племен, и попытка задержать Барсбека мгновенно привела бы к вое станию. Да и не смогла бы стража арестовать Барсбека, потому что его охраняла сильная охрана, которая, почувствовав опасность для своего вождя, тут же перебила бы стражу, а заодно прирезала бы и самого бека.

Эти мысли пролетели в голове Абадии в одно мгновение.

— Так, может, нам оставить этот проклятый город в покое и уйти домой? — спросил Абадия, коварно улыбаясь.

Тарханы и в самом деле предпочли бы уйти домой. Они уже договорились, что когда вернутся домой, то свергнут бека и вернут власть законному кагану, который томился в заключении в своем же дворце.

Но их подобной хитростью не проймешь, они сразу догадались, что Абадия проверяет их. Но и заверять в своей верности они не хотели, поэтому они снова промолчали.

«Проклятые изгои!» — мелькнула в голове Абадии раздраженная мысль. Но снова скрыл за улыбкой злобу и проговорил:

— Я решил...

Тут он замолчал, помедлил и, вглядываясь в лица тарханов, только затем продолжил:

— ... что хватит нам нести напрасные потери...

На лицах тарханов мелькнуло изумление.

«Ага, попались на крючок!» — подумал Абадия и продолжил:

— Таким образом, я решил, что штурм города прекращаем. Будем город брать осадой. А чтобы быстрее они сдались, мы сделаем под город подкоп и разрушим их колодцы. Оставшись без воды, они сдадутся через неделю.

На лицах тарханов появилось недовольство.

Один из тарханов скептически проговорил:

— Ты хочешь заставить воинов рыть землю?

Вот тут Абадия не стал себя сдерживать — он грозно повел глазами и рыкнул:

— Если воины не умеют воевать, то какие же они воины?! Понадобится — заставим их рыть землю. Но сейчас никто их не собирается заставлять копать землю. Вы тупы, как всегда! Вы забыли, что на грязную работу существуют рабы. Рабы сделают всю грязную работу. А отряды пусть займутся ловлей новых рабов. Чем больше их наловят, тем скорее возьмем город и уйдем домой.

Глава 102

Как только утренняя заря освещала стены Белой Вежи, так хазары уже были тут как тут. С лестницами, с камнеметными орудиями и таранами.

Дубыня уже привык к утренним штурмам хазар. Утренние штурмы уже вошли в привычку, подобно умыванию по утрам.

За два месяца безуспешных штурмов хазары нанесли большие разрушения домам в городе, но жители ушли в подвалы, перекрытые сверху толстыми бревнами и толстым слоем земли. Таким укрытиям не были страшны ни камни, ни огонь.

Камни даже шли в дело, — женщины и дети их собирали и относили на стены. Там ими били самих же хазар.

Через два месяца отряд, защищающий башню, уменьшился больше, чем наполовину, поэтому Дубыня с радостью встретил вылечившегося Полыню.

Раны Полыня залечил не полностью, сильно хромал, но и в таком состоянии он был хорошим помощником. Чтобы поберечь друга, на первое время Дубыня поручил ему кашеварить.

Это утро ничем не отличалось от других: Полыня еще до рассвета наварил каши, все поели и стали ждать, когда хазары пойдут на приступ.

Солнце быстро встало, но хазары не пошли на приступ. Подождав еще немного, Дубыня выглянул за стену и отметил, что вроде бы внешне ничего не изменилось — в хазарском лагере дымились костры, пахло горелым кизяком и горячим овечьим салом.

Дубыня видел, как отряд конников вышел из хазарского лагеря и, поднимая пыль, ускакал в поле.

Однако под стенами было тихо, и не было ни единого намека на приготовление хазар к очередному штурму.

Дубыня снял железный шлем с головы и почесал мокрый затылок.

— Однако странно, — проговорил он.

— Чего — странно? —- спросил Полыня и высунулся из-за стены.

Окинув взглядом местность, удивленно воскликнул:

— Ба, чего это они?! Куда все хазары делись?

— Однако, похоже, они сегодня не собираются идти на штурм, — проговорил Дубыня.

— Похоже, — согласился Польши и уже смелее нагнулся над стеной.

Дубыня потянул его за плечо назад.

— Осторожно, Полыня, так тебя подстрелят лучники.

— Так нет никого там, — сказал Полыня.

Он едва не уронил шапку. Поспешно схватил ее на лету и отпрянул назад.

— Вот, видишь, и сам мог свалиться, — проговорил Дубыня.

— А то жалко меня? — хохотнул Полыня.

— Жалко, хоть ты и дурень, — сказал Дубыня.

— Это почему еще я — дурень? — обиделся Полыня.

— Потому что нос свой вечно суешь, куда не следует, — невозмутимо проговорил Дубыня.

— Это куда я свой нос совал?

— Сейчас — за стену.

— Ну и что?

— Ничего. — Дубыня почесал затылок и задумчиво пробормотал: — И в самом деле — ничего. Похоже, они сегодня не собираются воевать.

— Может, они хотят уйти? — предположил Полыня, который уже уселся в тень.

— Тогда бы они уже ушли, — сказал Дубыня.

Их разговор прервало появление князя Вячеслава и Борислава. Во время штурма кто-либо из них обычно находился в башне.

Застав в башне тишину, князь Вячеслав спросил:

— Что тут происходит?

Дубыня шутливо промолвил:

— Так сегодня у нас выходной.

— Какой выходной? Где хазары? — спросил князь Вячеслав.

Полыня хохотнул:

— Передумали они сегодня штурмовать город.

Борислав выглянул за стену и согласился:

— И в самом деле, хазар не видно. И похоже, сегодня они на штурм не пойдут.

Князь Вячеслав тоже выглянул за стену. Он задумчиво глядел на лагерь хазар минут десять, затем проговорил:

— Во время приступов хазары понесли большие потери... как видно, они решили дать себе отдых.

— Думаешь — будут брать нас измором? — спросил Борислав.

Князь Вячеслав пожал плечами:

— Не знаю. Пока не знаю.

— Измором нас не возьмут — у нас запасов на семь лет, — сказал Борислав. — А за это время кто-либо придет нам на помощь.

— Семь лет под стенами города хазары стоять не будут, — сказал князь Вячеслав.

— Не будут, — сказал Борислав. —.Они же не сошли с ума?

— Слышал я об ихнем беке Абадии. Иудей жесток, хитер. Если нападает, то не отступает, не добившись своего. Несколько лет назад сжег и разрушил Армению за то, что ему показалось, что его дочь, которую он отдал замуж в Армению, отравили, — задумчиво проговорил князь Вячеслав.

— Но на что же они тогда рассчитывают? — спросил Борислав.

— Не знаю, пока не знаю, — проговорил князь Вячеслав.

Шустрый Полыня вмешался в разговор:

— Нутром чую, они какую-то хитрость задумали.

Князь Вячеслав покосился на него, — не в свое дело лезет простой человек, — но проговорил:

— Да. Только — какую?

На его вопрос никто не смог ответить, и князь Вячеслав, поняв, что хазары и в самом деле устроили себе выходной, ушел со стены. При этом он был сильно недоволен, потому что, когда не знаешь, что собирается предпринять враг, жди больших неприятностей.

Глава 103

Хотя Абадия и согласился с планом Аарона, однако сомнения у него остались — не так-то просто найти водяную жилу в толще каменистого утеса, на котором была построена крепость. Если это вообще возможно.

«Конечно, скорее всего, хазарскому войску все же придется уйти от города, так и не взяв его», — думал Абадия.

С таким развитием ситуации он уже смирился.

Разумеется, неудачное возвращение вызовет недовольство хазарской аристократии, подорвет авторитет бека. Впрочем, это особенно не изменит отношение к нему тюркско-аланской аристократии. Да и мадьяр, и кабаров и многих других племен. Они и так мечтают свергнуть его.

Но пользу из плана Аарона Абадия все равно получал. По крайней мере, пока он будет рыть скалу, осада города не закончится. Это время Абадия может использовать, чтобы обезопасить себя и первым делом, — срочно осуществить задуманное им перед выходом на войну дело — набрать корпус из надежных двенадцати тысяч воинов-иудеев.