Юлия Андреева - Ирод Великий Страница 7

И вот же, точно в подтверждении мысли, остановился уставший с дороги правитель Идумеи, забыв про воду, вино и отдых, раскрыл, растворил героические объятия, словно сам бог Марс, отбросил в сторону бесполезный уже меч и принял нежную голубку, бережно прижав к широкой груди.

Здесь я чуть отступлю, так как, если для идумеев и иудеев привычно называть иродову супружницу Дорида, то мне – иноземцу легче дается звонкое Дорис. Так и буду называть госпожу сию. За глаза, понятное дело, кто бы в глаза-то посмел?

На следующий день был шаббат, странный праздник, когда евреям неразрешено ничего делать.

Блуждая без цели по дому, вечером я поднялся на балкончик над покоями Ирода и вдруг услышал тихое пение:

«Кто найдет жену добродетельную? выше жемчугов цена ее.

Уверено в ней сердце мужа ее, и он не останется без прибытка.

Она воздает ему добром, а не злом, во все дни жизни своей.

Добывает она шерсть и лен, и с охотою работает своими руками.

Она подобна купеческим кораблям и приносит хлеб свой издалека». – Пел Ирод песню царя Шлома[16], и его голос при этом был таким нежным и любящим, что хотелось завернуться в него и заплакать. Никогда мой отец не обращался так к матери, я перегнулся через бортик и увидел их двоих мирно сидящих в тени на балкончике.

Этой песней, суть которой сама любовь, Ирод благословлял Дорис, и она с радостью принимала благословение счастливая браком с самым нежным и замечательным мужчиной на свете.

Я не дослушал песни, и долго после этого думал о жене подобной купеческому кораблю, цена которой выше жемчугов, в которой может быть уверено сердце ее мужа. И еще мне хотелось убежать куда-нибудь далеко-далеко, туда, где меня бы не смогли найти, потому что уже тогда я знал, что как бы ни сложилась моя судьба, никогда мне будет не дано, найти женщину, которой я смогу произнести все эти прекрасные слова. Ну, хотя бы в душе своей.

Глава 6

В тот же вечер я был призван пред светлые очи воеводы и брата правителя Идумеи Ирода. Искупавшийся и позволивший лекарем еще раз обработать его раны, я так понял, что в пустыни он незамысловато прижег их головней, дабы не загнили, Ирод завернулся в шелковую накидку и в таком виде принимал нас с Криспином Марцием Навусом. Точнее, поначалу он беседовал с ним, а я изнывая от невозможности подслушать, был вынужден ждать милостивого приглашения. Ну да ладно, и дольше приходилось ждать.

– Это и есть тот римлянин, которого присылает мне мой отец?

Лицо Ирода скривилось в усмешке, он полулежал на покрытом шелком топчане, попивая что-то из округлой чаши. Чисто вымытые густые волосы были закручены на особый манер и заколоты при помощи золотых фистул, как в Риме могут носить только женщины, но тут другие законы. Небольшая бородка аккуратно подстрижена. Забавно, днем я оказывается, и не разглядел его из-за убруса и дорожной одежды.

– Глазам не могу поверить! Прекрасно зная, каково мне здесь, он шлет мальчишек! Ребенка, в то время как мне нужны воины! Господи, на всё твоя воля, но ты же знаешь, насколько мне необходимы настоящие воины! Римские легионеры – сильнее которых нет на всей земле. Один ничтожный легион и мои проблемы были бы решены раз и навсегда.

– В Риме нет ничтожного легиона! – Тряхнул бородой Криспин Марций, сам бог Марс управляет легионами Цезаря! Вулкан кует оружие для них! Военная магия Рима непревзойденна, и ты – идумей не можешь называть легионы ничтожными! – Взбешенный он грохнул об стол свой кратер и вышел прочь, оставив меня переминаться с ноги на ногу подле сердитого правителя.

– Магия… хотел бы я знать секрет создания настоящей армии, секрет Рима покорившего мир, – Ирод казался расстроенным.

– Прости почтенного Криспина Марция за его невольную вспыльчивость, но, – я опустил глаза, добиваясь, чтобы Ирод посмотрел на меня, и тут же вперил в него взгляд. – он оскорбился на слово «ничтожный». Могу я спросить, сколько ты хочешь получить обученных Римом воинов? С мечами, копьями и с полной боевой амуницией легионера?

– Ну, несколько сотен, у меня только что вырезали целую деревню. А соседи нападают то там, то здесь!

– Несколько сотен, а в легионе ровно три тысячи воинов? В «ничтожном» легионе, как ты изволил выразиться.

– Да… ты, несомненно, прав, – Ирод почесал бороду. – Но, клянусь богом, я не собирался обижать друга моего отца и уж тем более… – он присвистнул, показывая глазами на расписной потолок. – Цезаря.

– У нас только и говорят, о непобедимых легионерах, храбрых центурионах, сеющих смерть конниках, но ничего конкретного. Вот если бы у меня на службе были такие воины…

– В когортах числятся 500 человек, – доверительным тоном сообщил я, – но, – я огляделся, прислушался и продолжил шепотом, так что правитель был вынужден придвинуться ближе, – римские всадники – это особое, почетное сословие. Второе сословие после сенаторов. Если же ты имеешь в виду конников служащих на границах и при легионах по всей огромной империи, я никогда не слышал, чтобы в ряды последних поступали римские солдаты. Так как, у нас говорят, что Нептун конный отвернулся от граждан Рима, расточая свои благословения на иноверцев, которые, рождаются в седлах, и живут всю жизнь, не расставаясь с конями. Именно из них и набирают приграничные конные отряды, тем более, что они идут служить со своей лошадью, доспехами и вооружением не вводя в излишние траты Рим.

– Да? – На лице Ирода было написано неподдельное удивление.

– Я знаю это доподлинно, – впрочем, сам я не был еще в армии, по причине юного возраста и необходимости закончить обучение в школе.

– Понятно. Ты не служил легионером, но жил среди людей, которые отправляли своих сыновей в легионы, а стало быть, ты знаешь такое, чего не знаю я.

– Если я смогу хоть чем-то помочь тебе, – я поклонился.

– Мы непременно вернемся к этому разговору, я рад, что мой отец догадался прислать тебя, мои наставники-римляне не говорили со мной столь откровенно, и мне приятна твоя осведомленность. Сейчас же, я обязан решить непростую задачу, кого направить на потревоженные рубежи и как наилучшим образом устроить вызволенных из полона женщин. Мало того, что у меня под носом разбойники вырезали целую деревню, так теперь, зная, что в этом месте людей нет, и зияет здоровенная прореха, они будут лазить в нее уже без опаски, как к себе в овин!

– Этот вопрос можно решить одним верным ходом, – я потупился, ожидая реакции своего будущего хозяина.

– Одним? Конечно, послать туда несколько десятков воинов, чтобы караулили днем и ночью. – первый шаг. Ты забываешь, что воинов еще нужно чем-то кормить, а деревня сожжена, и люди еще даже не похоронены – значит, прислать новых пастухов и крестьян – это второй шаг. И, наконец, у меня на шее теперь сидят два десятка несчастных женщин и девушек, которых придется пристраивать в дома в качестве служанок. А кому приятно кормить лишний рот, да и что они могут, всю жизнь прожив в деревне?

– Если господин позволит, я осмелюсь дать совет, как можно решить эти три проблемы всего одним шагом. – Я сделал паузу и продолжил, едва только Ирод кивнул в знак согласия. – римский легионер служит около двадцати лет, получая отличное жалование. Конечно, многие погибают в бою или после умирают от ран, но те, которые доживут до дня, когда их служба официально закончится, получают земельный надел, плюс избавление от налогов. И это не мало.

– Наделы земли, да хорошо говорить о наделах в огромной империи, и что могу дать своим солдатам я в крошечной Идумеи?

– Ты можешь облагодетельствовать тех из своих воинов, которые согласятся осесть на земле, где недавно лютовали разбойники, взяв в жены или наложницы спасенных из неволи женщин. Пусть владеют землей, трудятся на ней, а если понадобится, и сражаются за свою собственность. Пусть каждый бьется за свой дом, или все вместе они сколотят особый пограничный гарнизон, в котором мирная трудовая жизнь будет сочетаться с караулами и патрулированием, как это обычно делается в гарнизонах при крепостях.

– Гарнизон при деревне, созданный наподобие крепостного гарнизона?! А ведь ты прав! – Ирод вскочил, запахивая на себе шелковую ткань. Если мне удастся расположить такие военизированные поселения в местах, где чаще всего появляются, перебравшиеся через горы разбойники, мы получим внешний щит от неприятеля, и нам не придется метаться по всей Идумеи, приколачивая к крестам грабителей и насильников. Но, что делать, если все-таки в том или ином месте щит будет прорван? Как пограничники сумеют возвестить центр, то есть меня, о произошедшем?

– Можно воспользоваться дымом. Если заранее выбрать возвышенности, на которых будет сложен хворост, и приставить к этому сигнальному месту часовой пост, в случае беды он сможет дать дымовой сигнал. В соседних гарнизонах наблюдатели должны четко знать, на каких местах может появиться дымовой столб, чтобы не спутать его ни с чем иным. Заметив сигнал бедствия, из соседнего гарнизона немедленно выезжает отряд. Дымовой сигнал – быстрее гонца и почтового голубя.