Виктор Андриянов - Полынь чужбины Страница 70

Помните размышления Экзюпери? Летая над землей, французский летчик, знаменитый писатель и великий мечтатель часто думал о несовершенстве мира, мира, уносимого одной и той же планетой, где все — команда одного корабля.

Увы, люди на корабле-планете пока что в разных классах.

Каким он будет, этот завтрашний день корабля-планеты?

Мы задавали этот вопрос и по ту сторону океана людям, пытающимся понять сложности этого неспокойного мира; мы беседовали об этом с теми, кто по разным причинам потерял связь с прародительским корнем; мы спрашивали об этом наших соотечественников, строящих на топких сибирских болотах новые города.

Какой же он, человек наших дней, какие они, наши современники, которых разделяют океаны?

Трудно ответить однозначно на эти вопросы. В поисках ответа и рождался замысел нашей книги.

А книга эта была задумана давно. Из огромного материала, из множества блокнотов, исписанных за многие годы в самолетах, поездах, на житейских перекрестках, в архивной тиши и «в лихорадке будней» мы отобрали лишь самую малость.

В наших судьбах много общего. Мы из поколения детей войны, которая забрала .отцов. У нас растут сыновья и появляются внуки. Мы хотим, чтобы они были счастливее нас. Чтобы не знали ужасов разрушительного смерча. Чтобы жили спокойно. Любили и уважали добрых людей, ненавидели подлецов, приспособленцев и предателей в любых ипостасях. Честно смотрели людям в глаза.

А люди на земле сеют и жнут, варят сталь, возводят дома под небом отчего дома.

Хорошо, когда работа у человека сладкая.

Всякая жизнь заканчивается там, где стынет сердце, где глаз не видит пути, где уже не слышен зов любви, человеческих желаний, где в могильном холоде мир теряет тепло вечно манящего света и опустошает душу, где бессмысленность бытия приходит как конец.

В современном мире с его сложностями, идеологическими, политическими, социальными взрывами противостояний очень хотелось бы увидеть торжество человеческого разума, которое, конечно же, приведет каждого в счастливый домашний очаг, где дети, семья, Родина встают высшим смыслом жизни.

ЗЕМЛЯ У НАС ОДНА

Размышление -монолог, исповедь е письмах и еще о том, кто есть кто

Итак, вылет на Крайний Север, где у сибирского озера Ханто рождается новый город. Накануне довелось побывать на научной сессии. Ученые с мировым именем говорили о необходимости всесторонней разработки концепций развитого социалистического общества.

Характерная деталь: каких бы аспектов ни касались ученые (научно-техническая революция, совершенствование хозяйственного механизма, развитие социально-классовых и национальных отношений), они неизменно говорили о воспитании нового человека: его нравственном здоровье, социальном оптимизме, духовном богатстве, глубокой идейной убежденности— этих важнейших гранях нашего образа жизни.

О человеке и его месте в жизни.

Просто о счастье.

Монолог водителя

Путь в Ноябрьский неблизкий. И часто приходится застревать в Сургуте, ожидая попутный вертолет и поглядывая в серое клочковатое небо. Но вот наконец и нам повезло. После многочасовой непогоды небесная твердь вдруг прояснилась — и вахтенные вертолеты один за другим начали отправляться в рейс. На диспетчерском пункте, расположившемся неподалеку от городского аэродрома, коротко разъяснили: всем, кто держит путь в Ноябрьский, собраться у площадки вертодрома, перегрузить из КрАЗа в вертолет прибывшее некомплектное оборудование и вместе с контейнерами можно отправляться в полет.

Нас было шестеро: представитель домостроительного комбината— заспанный парень, коротавший всю ночь на диспетчерском пункте; учитель — чистенький, в модном галстуке и широкополой шляпе, собиравшийся проводить свой отпуск в гостях у брата-геолога (с этими двумя мы вместе обивали пороги диспетчерской), хрупкая девушка в джинсах и пестром дождевике, а также сухощавый парень с хитроватой улыбкой и тонким гоголевским профилем.

Из кабины вертолета вышел пилот. И надо же такое: встреча, как в кино. Неужели он самый? Женя. Где-то в начале 60-х годов встретились мы в Березове: он, по окончании авиационнного училища, только начинал работу на Севере, летал к Ледовитому океану; мы же приехали сюда специальными корреспондентами газет.

Тогда здесь только начиналась промышленная добыча нефти, и вертолеты очень нужны были в этих краях: они поднимали на борт геологов, доставляли продовольствие, прокладывали воздушные мосты к промысловикам. А сейчас их роль возросла стократ.

Мы здорово помотались тогда с Евгением Ивановичем по Сибири. От Усть-Балыка тянули нефтепровод: спешили побывать у строителей. Геологоразведчики открывали новые месторождения: тоже интересно попасть в самые горячие точки.

А теперь, на вертодроме в Сургуте, Евгений Иванович, подставляя и свое плечо под ящик с оборудованием, роняет:

— Как видите, многое изменилось с тех пор. Да и сам Сургут какой стал! Помните эти запыленные улицы, маленькие домишки? А теперь — город, с улиц которого прямо начинаются дальние рейсы к вышкам, самый современный.

Да, не узнать теперь Сургута. Бывший купеческий городишко стал крупным молодежным городом, где перекрещивается много сибирских дорог.

Евгений Иванович продолжает серьезно:

— А вот дух тех шестидесятых годов, когда поднималась целина, когда началось освоение Сибири, остался тот же: если надо — плечо свое каждый подставит. Здесь у нас нет места белоручкам.

Смотришь на учителя и улыбаешься: галстук сбился набок, рукав модного пиджака испачкан. Кряхтит модный усач, а, ничего не поделаешь, грузит. Как все.

И еще одна встреча, тут же, у трапа. Прибежал наш давний знакомый по Киеву — Валерий. Бывший комсомольский работник, затем секретарь парткома одного из строительных трестов, он был избран в свои тридцать с небольшим лет парторгом строительно-монтажного поезда в Ноябрьском. Валерий Дмитриевич возвращался из Свердловска. Дело у него было неотложное: строители Ноябрьского включились в соревнование по принципу «рабочей эстафеты». Это значит, что все, кто участвует в технологической цепочке — от поставщиков панелей до железнодорожников,— берут на себя обязательство: не подвести. А вот свердловские железнодорожники немножко замешкались — и парторгу срочно пришлось отправляться туда.

От Сургута летим на север к Ноябрьскому, где обосновались нефтяники и газовики. С небольшой высоты видишь озера (их в Тюменской области 450 тысяч!), бесконечные топи, тайга, через которую пролегли желтые ленты трасс к нефтяным и газовым вышкам. Просто диву даешься: неужели среди этих болотных узоров может вырасти город, где негде, кажется, и ногой ступить?

— Здорово! — перехватив взгляд, кричит сидящий рядом сухощавый парень.—А вот и наше озеро Ханто. Видите —кусок суши. Это наш город. Выбрали место удачно. А вон по тем дорогам-ниткам утюжим грузовиками...

Брать интервью на лету трудно: шум мотора, ветер усилился— вертолет швыряет из стороны в сторону. В этих краях буквально на глазах рождается город нефтяников, геологов, газостроителей. Размах — небывалый и в нашей, и в мировой практике. На Тюменскую область приходится большая часть прироста нефтедобычи в стране, и самым перспективным регионом будет здесь Ноябрьский.

Уже когда мы сидели в маленьком автобусике, то увязающем в рыжеватой жиже, то вырывающемся на бетонку, Валерий Дмитриевич пообещал:

— Ас тем разговорчивым попутчиком и девчонкой в модных джинсах где-нибудь встретимся на пятачке в Ноябрьском. Тут тяжело разминуться.

— У нас как в деревне,—добавил Евгений Иванович. И они оказались правы.

...Евгений Иванович с сожалением посмотрел на небо: просвета не было. Сорокаградусная жара сменилась резким похолоданием: три градуса. Так что вылет на буровую откладывается.

— Впрочем,— вспомнил белобрысый парень, комсорг геологоразведочной экспедиции,— на буровую повезет трубы своим грузовиком водитель-ас. Геннадием его зовут. Парень молчаливый, но мастер своего дела. Рейс не из легких. Дороги развезло. Кое-где бетонка осела.— И добавил: — Да, вместе с ним едет Ефим, профорг автохозяйства экспедиции. Друзья они с Геннадием, напарники. Ну, а вам обоим местечко в кабине найдется. Так что решайте.

И коротко рассказал о Ефиме: приехал он из Харькова на время, а задержался надолго. Семью перевез. Остряк. Балагур. С ним не соскучишься. Душа коллектива. А главное — совету секретарей комсомольских организаций помогает здорово. Организовать вечер отдыха, достать новую книгу или заманить лектора — лучше Ефима никто не справится.

Евгений Иванович хитро улыбнулся:

— Ефим уже ждет. Это тот сухощавый парень, который с нами летел из Сургута. Был там тоже по общественным делам. Только это не совпадение: запасной вариант подготовили, на случай нелетной погоды.