Андрей Зайцев - Драккары Одина Страница 9

— Неважно, кто что думает, — ответил Раудульф. — Важно другое: какой же прок мне от такого зятя?

— А ты разве не понимаешь? — настаивала на своем Магихильд. — Сейчас он — выгодный зять. Я уверена, что на самом деле они разбогатели даже больше, чем показывают.

— Это возможно... — пробормотал Раудульф задумавшись.

В словах жены был резон, и хедвинг своим безошибочным чутьем человека, большую часть жизни вынужденного скрывать от других страшную тайну, угадывал, что теперь Стейнар также что-то скрывает. Ярл вернулся совсем другим, хотя раньше участвовал во многих походах и оставался почти таким же, каким Раудульф знал его двадцать зим назад.

— Тем более что тогда и Стейнар будет... — Магихильд не договорила, увидев, что траль Стейнара, сухопарый, с восточным лицом Карн, вдруг застыл неподалеку и как будто прислушивается к их разговору.

— Тебе что-то надо, Карн? — презрительно спросила Магихильд, вдруг осознав, какой опасности подвергает себя, если траль что-нибудь услышал. Она не сомневалась, что он тут же доложит обо всем своему хозяину, а со Стейнаром шутки плохи. У него хватит людей, способных сделать так, чтобы она или ее муж внезапно исчезли, и никто бы никогда не докопался, что с ними случилось.

— За столом не хватает пива, и я хотел взять еще бочонок, — осторожно вымолвил Карн. — Там, за вашей спиной, госпожа Магихильд...

Она обернулась и увидела бочонок с пивом, стоявший у стены в паре шагов от нее. Слова траля выглядели правдиво.

— Хорошо, подойди и возьми, — смягчилась Магихильд, взглянув на мужа. — Мы не будем тебе мешать.

Они вернулись за стол. Усаживаясь на свое место, Раудульф поймал пристальный взгляд Торстейна.

«Этому-то что нужно?» — раздраженно подумал хедвинг, но разговор за столом отвлек его. Он выпил пива, чувствуя, что хмель постепенно забирает его все больше и больше.

Тем временем в дом вернулся Стейнар. И сразу за ним еще несколько богатых хедвингов, прибывших к нему со съестными припасами и товарами. Один из них, краснолицый, высокий, возрастом постарше Стейнара, оглядев собравшихся, скользнул настороженным взглядом по фигуре Раудульфа.

— Присаживайся, Хальфдан! — пригласил его к столу ярл.

Услышав имя, Раудульф замер, но не обернулся, продолжая поглощать жареную свинину.

Хальфдан и еще двое сели за стол. Изрядно пьяные викинги из ближайшего окружения Стейнара смотрели на гостей с плохо скрываемым презрением. Им было известно, что Хальфдан когда-то был викингом и участвовал в набегах на Шотландию и Ирландию, но вот уже более десяти зим сидит в своей усадьбе, занимаясь хозяйством. Остальные двое были его соседями, но сидевшие за столом викинги с трудом переносили их присутствие. В этом отчуждении было что-то, не совсем понятное даже им самим. Но, пожалуй, Рулаф Беззубый мог бы попытаться кое-что объяснить.

Когда-то, более двадцати зим назад, он, младший сын Торвальда Угрюмого, был вынужден податься в викинги, а все хозяйство отца досталось его старшему брату Горму. С тех с пор Рулаф не видел родного дома, а настоящим домом ему стал корабль викингов — «большой змей» или драккар. Все тело Рулафа было обезображено шрамами, полученными в бесчисленных стычках с воинами Англии, Ирландии, Шотландии, а также франками и сарацинами. Он участвовал в экспедиции Бьорна Железнобокого в Валланд и чудом остался жив, после многих приключений вернулся в Скандинавию... Он сильно помог Стейнару в походе, указывая путь, вспоминая важные подробности похода Бьорна и Халстейна, позволившие сыну Асмунда избежать фатальных ошибок, хотя смерть нашла многих. Беспрекословно подчиняясь Стейнару, он уважал его как вождя и морехода. Но сейчас вид Хальфдана и его приятелей, одетых в богатые одежды, напомнил ему о ненависти к старшему брату. И Рулаф с трудом сдерживал себя, чтобы не вспылить.

Инегельд, который знал, что Хальфдан когда-то участвовал в штурме Дублина, и проявил себя как испытанный боец, вел себя более сдержанно. Он предложил Хальфдану выпить с ним. Рулаф демонстративно поднялся из-за стола и вышел вон.

Тем временем Стейнар разговаривал с Гейдой о покупке товаров. Внешне она была рада всему, что происходило сейчас в ее доме. Но на душе было неспокойно. И она пыталась понять, в чем настоящая причина ее беспокойства? Не хотелось думать, что все дело в этом чужаке, мальчишке, появление которого что-то неуловимо перевернуло в их доме...

Она заметила, что мальчика с первого взгляда невзлюбил Рагнар. И даже пытался натравить на него огромного Мидда. Но, к удивлению всех, кто видел это, Мидд даже не зарычал на чужака, хотя мог перекусить шею матерому волку, и его клыков боялись все, кто приходил к ним в дом.

Этот мальчишка-русс, до сих пор ничего не говорил, даже по-своему. Отмывшись, он перестал быть похожим на дикого зверька, и только ужасающая худоба отталкивала. Его светлые глаза, похожие на глаза местных жителей, смотрели испытующе, исподлобья. Казалось, он изучал их всех, затаив что-то про себя. Только Хафтур пользовался его доверием. Когда старый викинг подходил к нему, мальчишка переставал бросать вокруг себя исполненные неприязни взгляды и делался покладистым и мирным.

Но более всего Гейду удивляло отношение к нему Стейнара. Здесь скрывалась какая-то тайна. За три дня никто из людей ярла, бывших все время навеселе, ни словом не обмолвился, откуда взялся мальчишка.

Сидящие за столом викинги вспоминали о минувших годах. Хальфдан рассказывал давнюю историю, случившуюся с ним на острове Мэн... Постепенно напряжение, которое появилось за столом после прихода новых гостей, исчезло. Хмельные пары и общность воспоминаний сделали свое дело...

— У мавров есть такая штука, которая может показывать направление на север, даже когда не видно звезд и солнца, — сообщил, подливая себе пива, Хафтур.

— Я знаю про это, — кивнул Хальфдан. — Когда я был в Дублине...

Он не успел договорить. Снаружи послышался непонятный шум, в дом вбежал молодой траль — финн по имени Айво, и крикнул что-то про Рагнара.

Стейнар первым выскочил из дома. За ним последовали и остальные.

Во дворе они увидели старшего сына Стейнара, который держал за волосы мальчишку-русса и бил его свободной рукой по лицу. Новая рубашка чужака была разорвана, лицо в крови. Рагнар избивал его со спокойствием человека, уверенного в своих силах. Когда мальчишка поднимался с земли, Рагнар сбивал его снова и продолжал бить, пока тот сопротивлялся. За все время избиения чужак не издал ни звука. Могло показаться, что он — немой. Но викинги помнили его крик на корабле, когда горел «Эйктюрмир».

Стейнар, приблизившись, оттолкнул сына.

— Что ты делаешь? — недовольно выкрикнул вошедший во вкус Рагнар.

— Ты мог бы поискать себе более серьезного противника, — усмехнулся ярл, разглядывая избитого мальчишку. В глазах русса не было и тени страха. Только неизбывная ненависть.

— Как ты? — Стейнар спросил наугад, понимая, что ответа не будет.

Мальчишка, размазывая кровь по лицу, неожиданно резким движением сорвал с себя разорванную рубаху. И тут ярл увидел на его груди, чуть пониже сердца — большое родимое пятно, формой напоминающее голову животного. Три дня назад, когда они прибыли, мальчишку отмывали трали, поэтому Стейнар не видел пятна. Как и Гейда.

И сейчас, остановившись за спиной мужа, она прикусила губу от внезапно нахлынувшего ужаса. Родимое пятно напоминало голову собаки!

Между тем мальчишка, чувствуя на себе внимательные взгляды собравшихся, пошел прочь.

— Почему ты защищаешь этого... немого? — обиделся Рагнар.

— Он такой же немой, как все мы, — возразил Стейнар.

— Он не нашей крови. Что же, он будет жить здесь?

— Он нашей крови, — твердо сказал ярл. — Но он, разумеется, не наш родственник.

— Он пленник? Разве нет? — не унимался Рагнар. — Все пленники — рабы. Он должен слушаться меня.

— Я знал его отца, — после некоторого раздумья произнес Стейнар. — Это был настоящий викинг.

И странно, вымолвив это, ярл почему-то почувствовал облегчение, будто высказал нечто, давно мучившее его. Правду, от которой не скроешься.

Стейнар подозвал Хафтура.

— Проследи, чтобы мальчишке дали новую рубаху. Пьяный Хафтур склонил голову в знак согласия.

— Кто этот заморыш? — спросил у Карна Раудульф.

— Его привез с собой хозяин.

— Я никогда не видел, чтобы так заботились о пленниках.

— Я тоже этого никогда не видела, — сказала, проходя мимо него, Гейда.

Глава 3

Жертва

С того дня, как ярл Стейнар, сын Асмунда, вернулся домой, прошло больше месяца. Дружина его за это время поредела еще больше. Полтора десятка викингов, пропьянствовав и промотав часть своей доли, подались в Данию, в Бретраборг, где готовились новые экспедиции в Британию. Стейнар никого не удерживал. В самые хорошие годы он оставлял при себе не так много людей, только самых испытанных и верных.