Элизабет Фримантл - Гамбит Королевы Страница 9

Она обернулась к нему, надеясь найти в нем хоть какой-нибудь изъян. Но нет, в нем все прекрасно: и идеально разглаженные оборки шелковой рубашки, и аккуратно подстриженная бородка, и то, как его шапочка лихо сдвинута набекрень, и даже его ужасное длинное перо. Алая атласная подкладка, видная в прорезях дублета, напоминает окровавленные губы. Ей захотелось дотронуться до него. Снег лежал на его бархатных плечах, и кончик его носа покраснел. Катерина с улыбкой сняла ожерелье, передала ему, сама себе удивляясь. Она вовсе не собиралась так поступить, но что-то в его открытой улыбке и выражении лица говорило о том, что она все же ошиблась в нем.

Сеймур взял у нее ожерелье и, прежде чем спрятать под одеждой, на миг поднес к губам. Ее словно ударила молния, как будто он поцеловал не ожерелье, а ее шею.

– Берегите его. Оно принадлежало моей матери и очень дорого мне. – Ей удалось взять себя в руки и ответить со своей обычной прямотой.

– Уверяю вас, миледи, я буду беречь ваше ожерелье как зеницу ока, – заверил он, добавляя после паузы: – Искренне соболезную вам по поводу кончины вашего мужа. Уилл говорил, что он очень страдал.

Ей совсем не нравится, что брат обсуждает с Сеймуром ее и ее мужа. Интересно, о чем еще они говорили?

– Да, страдал, – кивнула она.

– Должно быть, вам невыносимо было видеть его страдания.

– Да. – Она по-прежнему смотрела на него; похоже, на его лице отражается неподдельная забота. Из-под его шапочки выбился локон; ей с трудом удается удержать руку – так хочется заправить его за ухо. – Невыносимо.

– Ему повезло… ведь о нем заботились вы.

– Вы думаете, ему повезло? – вскинулась она. – Нисколько! Нельзя назвать везением то, что случилось с ним. – Ее голос резок и сух. Она ничего не могла с собой поделать.

Сеймур пристыженно пробормотал:

– Я вовсе не хотел…

– Знаю, вы ничего плохого не имели в виду, – перебила она его, видя, как Мег спускается по ступенькам. – Мег вернулась, нам пора ехать. – Она встала и заметила, что конюх Рейф с лошадьми уже ждет их.

Мег направилась прямо к нему. Похоже, девочка нарочно избегает Сеймура после разговоров об их браке?

– И еще жемчужину, – напомнил Сеймур.

Слегка смутившись, Катерина раскрыла ладонь. Жемчужина лежала там. Ей показалось, что ее снова провели.

– Ах да, жемчужина! – спохватилась она и передала ему бусину.

– Вы знаете, как выращивают жемчуг? – спросил он.

– Конечно, знаю! – Внезапно она разозлилась на себя за то, что этот красавец пытается вскружить ей голову сладкими речами и банальностями; наверное, все эти хихикающие фрейлины тают от каждого его слова, когда он рассказывает им о жемчуге, рассыпаясь в двусмысленностях, и уговаривает их раскрыть створки своих раковин и лечь с ним в постель.

– А вы – песчинка в моей раковине, – бросила она, готовясь уйти.

Но Сеймура не так легко было смутить.

– Но, может быть, когда-нибудь и я стану жемчужиной, – сказал он, целуя ей руку.

Затем он взбежал вверх, перескакивая через две ступеньки. Плащ развевался за его широкой спиной. Катерина вытерла тыльную сторону ладони о платье и сердито выдохнула. Из ее рта вырвалось облачко пара. Жаль, что она не сказала: если он рассчитывает на легкую победу над вдовой, ошибается. Она не согласится на это даже за тысячу золотых ожерелий. Неожиданно ее охватила тоска. Без мужа она чувствовала себя неприкаянной, она ужасно скучала по нему, ей так хотелось к нему вернуться!

На лестнице какая-то суматоха; разговоры и взрыв смеха. Подняв голову, она увидела, что на ступеньке сидит юный паж; рядом с ним перевернутое блюдо с тартинками, которые разбросаны повсюду. Мимо проходили придворные; они смеялись, пинали тартинки ногами, втаптывали их в пол, дразнили мальчика. На круглом румяном мальчишеском лице смущение и стыд.

Катерина инстинктивно хотела ему помочь, но ее опередил Сеймур. Он опустился на колени, не жалея шелковых панталон, и стал подбирать тартинки. Шутники тут же умолкли и трусливо отошли подальше; всем известно, что Сеймур – зять короля и ему необходимо оказывать уважение. Глядя на их лица, можно было подумать, что Сеймур перевернул мир с ног на голову, встав на колени, чтобы помочь безвестному пажу. Он легонько хлопает мальчишку по спине, смешит его. Они некоторое время сидят рядом, весело болтая, затем Сеймур помог мальчику подняться, и Катерина услышала, как он сказал:

– Не бойся. Я замолвлю за тебя словечко перед поваром.

Когда они ушли, Катерина рассеянно подняла руку к шее, где висел мамин крестик. Правильно ли она поступила, что отдала ожерелье Сеймуру? В конце концов, она его почти не знает. Конечно, он приятель Уилла; этого достаточно, чтобы не сомневаться в его честности… А как по-доброму он отнесся к несчастному пажу! Наверное, она перестала доверять мужчинам после Мергитройда.

– Матушка, – сказала Мег, – смотрите, что подарил мне дядя Уилл! – Она достала из-под плаща книгу и протянула Катерине.

Катерина вдруг снова разозлилась на своего брата; наверное, дал девочке какую-нибудь из запрещенных книг, Лютера или, хуже того, Кальвина. Втягивает бедную девочку в религиозные распри, а она еще ничего толком не понимает, но увидела заглавие и вздохнула с облегчением: перед ней всего лишь «Смерть Артура».

– Чудесно, Мег, – улыбнулась Катерина, возвращая книгу и молча ругая себя за излишнюю подозрительность. Она дала шпоры коню, тот перешел на трусцу. Верховая поездка успокаивает ее, но ей уже не терпится поскорее вернуться домой, в Чартерхаус. Пусть там мрачно, но она хотя бы знает, что творится в его стенах.

– Не могу дождаться, когда покажу ее Дот, – говорит Мег. – Она любит, когда я читаю ей романы.

Глава 2

Чартерхаус, Лондон, март 1543 г.

– Расскажите, как там при дворе, – попросила Дот, укладывая мокрые волосы Мег, сидящей в кресле у камина в ее спальне. – Вы видели короля?

– Видела, как сейчас тебя, – ответила Мег. – Я за всю свою жизнь так не боялась!

– Он и вправду такой огромный, как про него говорят?

– Еще больше, Дот! – Мег развела руки, показывая, какой у короля живот, и обе хихикнули. – Он был в костюме менестреля, и, хотя все знали, кто он такой, положено было притворяться, будто не узнали его.

– Вот странно! – задумчиво произнесла Дот. – Ни за что бы не подумала, что король любит такие игры. Я представляла его себе более… – Она ищет нужное слово. На самом деле Дот вовсе не считала короля настоящим человеком. Он больше похож на чудовище из старых сказок, которое отрубает головы своим женам. – Более серьезным, что ли… – Гребень запутывается в густых волосах.

– Ай! – вскрикнула Мег.

– Сидите тихо, – велела Дот, – а то хуже будет… ну вот. – Она вычесала колтун и швырнула его в огонь.

– При дворе все странно, – продолжила рассказ Мег. – Никто не говорит, что думает, даже матушка становится какая-то другая. Меня все только и спрашивали, когда я выйду замуж и за кого. – Она скорчила рожицу. Спаниель по кличке Крепыш прыгнул ей на колени. Она обняла его и погладила, приговаривая: – Будь на то моя воля, я бы вообще не вышла замуж.

– Вам придется выйти замуж, хотите вы того или нет. Вы и сами прекрасно знаете.

– Жаль, Дот, что я – не ты.

– Вы бы и часу не протянули в услужении! – поддразнила ее Дот. – Взгляните, какие у вас красивые белые руки! – Она приложила к руке Мег свою, грубую и мозолистую: – Ваши руки не для тяжелой работы вроде мытья полов. – Она быстро поцеловала Мег в затылок и продолжила молча заплетать ее длинные волосы в косы, затем уложила их на макушке, закрепила булавками и сверху надела ночной чепец.

– Зато ты можешь выйти за кого хочешь, – не сдавалась Мег.

– Нечего сказать, большой у меня выбор! Вы же видели кухонных работников…

– В буфетной новый слуга.

– Кто, Джетро? Да от него вреда больше, чем от больного зуба! – Дот умолчала о том, как обнималась с Джетро на конюшне. О таком она с Мег никогда не говорила.

– Дядя Уилл хочет, чтобы я вышла за его друга Томаса Сеймура, – говорит Мег.

– Какой он из себя, этот Сеймур?

Мег так крепко схватила Дот за руку, что у нее побелели костяшки пальцев.

– Он напоминает мне…

Ей внезапно стало трудно дышать; она как будто подавилась, и глаза у нее потемнели. Дот помогла ей встать, сбросив Крепыша, и крепко обняла ее, прижимая к себе. Мег положила голову Дот на плечо.

– Мергитройда, – закончила за нее Дот. – Мег, вы не должны бояться произносить его имя вслух. Так лучше, чем держать все в себе и мучиться.

Мег так исхудала… Дот кажется, будто от нее почти ничего не осталось. Мег почти ничего не ест, словно хочет заморить себя голодом и вернуться в детство. Наверное, так оно и есть. Хотя Дот старше Мег всего на год, ей кажется, что разница гораздо больше. Правда, Мег очень умная и ученая. Она читает, умеет говорить по-латыни и по-французски. У нее есть наставник, бледный мужчина, одетый в черное. Он и учит Мег всем премудростям. Голова у Дот закружилась от нахлынувших воспоминаний: как она сидит в каменном коридоре за палатой в башне Снейпа и зажимает уши руками, чтобы не слышать кряхтения Мергитройда и стонов Мег. Он запер дверь, и Дот ничего не могла поделать. Бедное дитя, ведь тогда она была совсем девочкой. К тому времени, как он ею натешился, она едва не умерла. Ничего удивительного, что она не хочет замуж. Страшная тайна навеки связала Мег и Дот; она такая тяжелая, что о ней не хочется даже вспоминать. Даже леди Латимер не знает, что же произошло в Снейпе на самом деле. Мег потребовала, чтобы Дот молчала. Что-что, а хранить тайны Дот умеет.