Станислав Сенькин - Крест и меч Страница 9

…Однажды пришел к одному аланскому набожному крестьянину бес и, искушая его, попросился на ночлег. Почувствовал крестьянин, что перед ним вражина, но не смог попереть закон гостеприимства и впустил его в дом, чтобы тот обогрелся у очага, поел и поспал. Вошел демон в дом, но не смог здесь долго оставаться.

— Не могу я повредить тебе, потому что ты свято соблюдаешь закон гостеприимства, — жжет меня это. Так что пойду я! Вот только уац Илла хочет уничтожить меня своим небесным огнем, поэтому, когда уйду я, вынести на улицу табуретку, на которой я сидел, чтобы не поразила твой гостеприимный дом молния.

Сказав это, бес исчез. Смекнул тогда крестьянин что бес правду говорил, и выкинул табуретку, на которой сидел нечистый. И тут же, испепелила ее молния…

Но, кроме благородства, в мире существует еще и подлость, вместе со своей сестрой жестокостью. И вздумали подлость и жестокость Анвара побороть благородство Оса Багатара. Бешено колотилось сердце царя от переполнивших его противоречивых чувств.

Не всякий слух человеческий сможет стерпеть слова о жестокостях Анвара, ни один выживший из ума не способен придумать то, что сотворил этот хищник с мирными земледельцами. Поговорив с аланскими всадниками, старик принялся жалобно причитать и, сидя на земле, корявыми пальцами нещадно терзать свою бороду. Бесцельно блуждал взгляд его по земле, не нужна была ему более жизнь. Вскоре упал он навзничь, захрипел и испустил дух от великих душевных страданий и телесного истощения.

Поднял тогда Ос Багатар свой меч:

— В погоню!

Разгневанные увиденным, воины загикали и ринулись в погоню за жестоким кочевником. Переплыли на конях реку и поскакали в степь, дав себе зарок не спать, пока не достигнут стана Анвара.

Скакали они день и ночь, давая лошадям лишь небольшой отдых. Ранним утром остановились. Опытный следопыт определил, что стан Анвара всего в нескольких часах пути от их привала. Хотели было всадники сразу поскакать и разбить отряд подлого кочевника, но мудрый Ос Багатар приказал отдохнуть перед боем.

Поспали какое-то время бойцы, отдохнули и их кони, восстановив свою силу. Тогда отряд Оса Багатара — благородного аланского царя — направился к стану жестокого Анвара. Ос Багатар все еще не хотел верить, что в ловушку их загнал великий бег Хазарии Аарон II.

Солнце было в зените. Всадники выдвигались к отряду степняков, поднимая в воздухе облака пыли. Прищурился царь и увидел: вдали смутной тенью темнели вражеские силы.

Но вдруг задрожала земля от конского топота, и понял Ос Багатар, что прав был Давид, начальник его тайной службы: рядом было не менее трех тысяч лошадей. Аарон II презрел царскую честь и подло заманил его в ловушку! Еще не поздно было повернуть, сбросить тяжелые доспехи и умчаться, чтобы спасти жизни и себе и своим воинам. Но никогда не показывали спины врагу храбрые алдары. Дождались они стаю анварову, улыбаясь будущему бою.

Быстро окружили степняки крепкий, но небольшой отряд Оса Багатара. Войско их было похоже на сшитое из разноцветных лоскутков одеяло. Свистели они и улюлюкали, с гиканьем вертели саблями над головами и трясли копьями, но не решались вступить в бой даже при таких неравных силах. Аланы ждали приказа царя. Напрягся государь, обдумывая, как лучше противостоять врагу. Стояли оба войска друг перед другом довольно долго, пока не выехал на середину поля жестокий Анвар с длинным копьем, показывая знаками, что хочет о чем-то поговорить с Осом Багатаром. Аланский царь грозно сверкнул очами, кивнул своим верным друзьям и отпустил поводья, слегка подгоняя коня.

Сошлись на поле благородство и коварство, барс и волк встретились взглядами, и полетели искры, как в кузнице при ковке меча. Часто бились сердца их в предвкушении сражения. Мощный телом и коварный духом Анвар ухмылялся, щурясь и без того узкими глазами под палящим полуденным солнцем:

— Ай, государь, здорово же обманул тебя великий бег! Заманил, как охотник медведя в яму. И как нам теперь быть? Нас тут пол тьмы хорошо вооруженных всадников. Половина на поле, половина в засаде. Что перед нами твои двести воинов? Падете вы все под нашим натиском! Жены верных тебе алдаров останутся вдовами, а дети сиротами. — Анвар оскалился. — Но добр я сегодня — ты можешь спасти жизнь воинов своих.

Молчал Ос Багатар. От чего он мог спасти своих преданных друзей — от славной смерти? Не одобрят этого соратники. Но нужно было потянуть время, чтобы лучше понять расположение вражеских войск:

— Что предлагаешь, тюрок?

— Сдайся нам, Ос Багатар, и понадейся на милость великого бега!

Молча развернул аланский государь коня.

— Ай, резвый ты! Стой-стой, Ос Багатар, есть еще у меня к тебе разговор.

Попридержал царь поводья.

— Слушаю.

— Поединок!

Радостно схватился за меч царь, думая, что немедленно убьет этого степного хищника, но Анвар, ухмыляясь, развел руками:

— Знаю, что царь должен биться только с равным себе. Но перенес я недавно болезнь — силы мои скудны, поэтому приготовил себе замену. Есть среди степных багатуров один великий воин по имени Улдан. Много погубил он багатуров и простых воинов, погубит же еще больше. — Анвар высоко поднял копье, как будто хотел проткнуть им небо. — Наслышал он о твоей силе и удали и желает лично сразится с тобой. Если победишь его, то могу отпустить твоих людей, но только не тебя!

Как только поднял Анвар копье, отделился от стаи степняков громадного роста воин — полузверь-получеловек. Конь под ним был самым мощным, какого когда-либо рождала степь, но и он с трудом терпел вес Улдана.

Анвар мстительно ухмыльнулся и направился обратно к войску. Всадники же царя стояли, понимая, что сейчас произойдет. Ос Багатар приготовился к жестокому поединку.

Страшен видом и ужасен был этот Улдан. Он был степным каджи — воином, продавшим душу шайтану степей. В каджи посвящали самых могучих степных багатуров колдуны, под воздействием дурмана прорицающие удачу или поражение в бою. В великом почтении у степняков были эти колдуны, умеющие обручать душу человеческую с дьяволом. В сердце Улдана сидел могучий демон, придающий ему титаническую силу. Его глаза светились нечеловеческой, даже не звериной яростью. Это была ярость легионов отчаянных, уже мертвых, но готовых оказать Богу последнее сопротивление.

Знал царь, что в бою каджи приходят в великое беснование, круша все и убивая всех подряд. Победить его при помощи только телесной силы было невозможно. Только с помощью Божьей Ос Багатар мог одолеть Улдана.

Вышел царь перед великаном, как когда-то пророк Давид перед Голиафом. Улдан настолько явно превосходил аланского царя по телесной мощи, что степняки захохотали. Сам великан вертел в воздухе пятипудовую палицу и тоже хохотал, обнажая желтые зубы.

Воззвал тогда Ос Багатар о помощи к Богу, не хотел он умирать от палицы нечестивца, в сердце которого свил гнездо демон. Он возвел глаза к небу:

— Господи Иисусе Христе, не оставь на поле брани раба Своего! Помоги сокрушить каджи — бесноватого Улдана во славу Твою! Да прославится на поле брани имя Твое! Аминь!

Помолившись, царь поправил свой шлем и поднял тяжелый двуручный меч. Конь под царем взвился на дыбы — аланские лошади тоже умели воевать. Их с детства учили кусаться и бить противника передними ногами. И его преданный конь тоже хотел сокрушить коня каджи, как царь — Улдана.

Вдруг взревел Улдан от ярости. Он решил, что не прибавит славы ему этот поединок. Кого видит он перед собой? Он ожидал увидеть подобного себе великана. Прихлопнет он его пятипудовой палицей, как комара. Испытывая царя, каджи громко и пронзительно свистнул. От этого свиста лошади по обе стороны поля нервно затоптались некоторые из степняков от страха попадали на землю. Неожиданно и громко просвистел Улдан. Но не испугался конь Багатара, а раздул ноздри от ярости и начал бить копытом по земле.

Увидел Улдан, что не испугались ни Ос Багатар, ни его конь. Взревел он тогда, поднял палицу, желая растоптать Оса Багатара, бешено вращая глазами и скрежеща зубами. Поскакали противники навстречу друг к другу: оба войска, закричали так, что содрогалась земля. Налетело великое беснование на великую веру. Скала ударилась о камень и рассыпалась в прах. В первом же столкновении Ос Багатар рассек голову Улдана до самой шеи, как тыкву. Покатилась по земле громадная пятипудовая палица, которая унесла жизни многих и многих богатырей.

Скинул тогда громадный конь тело Улдана на землю и резво ускакал в степь — как видно, радовался, что избавился от своего хозяина. Хмуро и изумленно провожали коня глазами степняки и их предводитель Анвар. Возвратившегося же к войску Оса Багатара с ликованием приветствовали аланские всадники. Радость и удаль переполняла их сердца:

— Славен Христос Бог наш! Славен уац Гергие, славен царь наш Ос Багатар! — ликовали они.