Аркон Дарол - Тайные общества. Страница 9

Рыцарь Реджинальд де Шатийон, не принадлежавший к числу членов Ордена, попытался напомнить Саладину о священных законах арабского гостеприимства; некоторые крестоносцы заявили, что исповедуют мусульманство, и получили свободу, - но среди них не было ни одного тамплиера или госпитальера. Де Шатийон и тамплиеры были приговорены к смерти за нарушение перемирия и за совершение ‹военного преступления› - убийство беззащитных паломников, направлявшихся в Мекку.

Лишь некоторые отрывки из арабских книг наводят на мысль о некоем сговоре между сарацинами и христианской армией. В одной из них говорится, что 3 июля в полдень (битва длилась два дня) султан Саладин воззвал к своему войску: ‹Вперед, за ислам!› И тогда, глядя на полосатое знамя тамплиеров, эмир по имени Лев Веры спросил: ‹А разве они не союзники султана Юсуфа (Саладина)? Мне докладывали об этом мои разведчики!› Но за достоверность этой фразы ручаться нельзя. В другом рассказе, который, впрочем, можно толковать по-разному, говорится о группе тамплиеров, перешедших на сторону сарацинов; якобы их потомки живут и в наши дни на севере Аравии и называют себя ‹салибийя› (‹крестоносец› по-арабски).

Эта битва, ставшая причиной Третьего крестового похода, ознаменовала собой конец реального владычества Запада в Палестине. Хотя тамплиеры и некоторые другие крестоносцы остались в Святой Земле, почти все их богатства были утрачены. Впрочем, основные их владения находились на Западе. В ту пору тамплиеры владели в Европе более чем семьюстами земельными наделами. Большая их часть находилась во Франции и Англии, но Ордену принадлежали также земли в Португалии, Кастилии, Леоне, Шотландии, Ирландии, Германии, Италии и на Сицилии. После потери Иерусалима штаб-квартира тамплиеров была перенесена в Париж. Их тамошняя резиденция, как и другие, была известна под названием ‹Храм›. Именно здесь, спасаясь от восстания, в 1306 году укрылся король Франции Филипп IV Красивый. Тогда он и увидел воочию несметные богатства Ордена и возгорелся желанием отнять их у рыцарей, обвинив тех в еретичестве.

У Филиппа Красивого были некоторые основания выступить против тамплиеров. Еще в 1208 году папа Иннокентий III, большой друг Ордена, публично осудил рыцарей Храма за то, что они ‹при широко распахнутых дверях ежедневно служат в церквах мессы под оглушительный звон колоколов, носят на груди крест, но не следуют Христову учению, которое запрещает обижать малых, верующих в Него. Побуждаемые дьяволом, они готовы отдать плащ тамплиера всякому негодяю; они утверждают, что любой член их братства, заплатив несколько экю в год, имеет право, несмотря на запрещение, быть похороненным похристиански… Они не перестают угнетать души верующих, пытаясь возродить тех, кто, как им известно, уже умер…›

Первую попытку обуздать всевозрастающее могущество тамплиеров предпринял в 1252 году Генрих III Английский, желавший завладеть частью их богатств. ‹Вы, прелаты и священники, - сказал король, - и особенно вы, тамплиеры и госпитальеры, получили столько льгот и свобод, что ваши неисчислимые богатства затмили ваш разум; вы потеряли голову от высокомерия и наглости. Неблагоразумно отданное должно быть благоразумно взято назад, а необдуманно пожалованное должно быть обдуманно отнято›.

Ответ Великого Магистра тамплиеров последовал незамедлительно: ‹Что говоришь ты, о король? Что за мерзкие, богопротивные речи льются из твоих уст? Ты правишь, пока суд твой справедлив; но если задумаешь изменить заведенный порядок, перестанешь быть королем!›

4. падение тамплиеров.

На протяжении всего XIII века могущество и авторитет тамплиеров неуклонно росли. Они были богатыми землевладельцами, ежегодно собирали солидную дань. При желании они могли бы занять не один европейский трон. К концу века численность их так возросла, что (как замечает один историк), собравшись вместе, они способны были бы завоевать какое-нибудь небольшое государство. Возможно, тамплиеры метили выше: если их главной целью было мировое господство, то организация и аристократическая иерархия Ордена прекрасно подходили для этого. Высокомерие и наглость рыцарей, а также полную независимость Ордена от сильных мира сего отличают далее самые объективные хроникеры. Могущество тамплиеров вошло в легенды: ‹Повсюду принадлежали им церкви, часовни, фермы, деревни, мельницы, им платили десятину, у них права на выпас скота, на рыбную ловлю, на псовую охоту, на вырубку леса… Во многих краях им принадлежала привилегия организовывать ежегодные ярмарки, и каждый, кто хотел в них участвовать, должен был платить им за место… Количество принадлежащих им крепостей достигало по меньшей мере девяти тысяч; ежегодный доход Ордена оценивался в шесть миллионов современных фунтов стерлингов - огромная сумма для средневековья! Обладая подобными богатствами, происходя из самых благородных семейств христианского мира, имея самые высокие религиозные и светские награды, будучи цветом христианского рыцарства, утопая в роскоши, тамплиеры в эпоху столь разнузданных нравов, конечно, не могли избежать таких пороков, как чванство и высокомерие›.

В эпоху своего расцвета члены Ордена делились на несколько групп, основными из которых были рыцари, капелланы и братья-служители. Кроме того, существовали ‹друзья› Ордена, которые трудились на его благо и пользовались его защитой, но не приносили обета. Существует мнение, что институт ‹друзей› берет свое начало в арабском мире и аналогичен братству по крови в первобытных племенах.

Кандидат на рыцарство должен был обладать необходимыми качествами для получения этого отличия: его отец должен был быть рыцарем или достойным им стать. Кроме того, он был обязан доказать, что является законным ребенком; дело тут не в соблюдении заповедей - просто тамплиеры опасались, что какой-нибудь политический деятель, король или принц сможет влиять на Орден, введя в него одного из своих внебрачных детей.

Желающий принести обет должен был быть холостяком, свободным от всяких обязательств и долгов; он не мог быть членом другого ордена. И все же кандидатов, отвечающих всем этим требованиям, было так много, что в конце концов за право стать тамплиером была введена довольно высокая плата.

Перед вступлением в Орден кандидат должен был быть посвящен в рыцари. Испытательный срок, обязательный вначале, довольно быстро был упразднен. Ни один молодой человек не мог быть принятым в Орден до достижения 21-летнего возраста, потому что ему предстояло стать не только монахом, но и солдатом, а закон запрещал несовершеннолетним носить оружие.

Обряд посвящения в члены Ордена был окутан глубокой тайной. Этот факт, а также настойчивые слухи наводят на мысль о том, что некоторые ритуалы этого обряда явно расходились с церковными доктринами. Церемония проходила в одной из часовен Ордена в присутствии членов капитула[22]. Магистр (или заменяющий его приор) открывал заседание словами: ‹Возлюбленные братья! Итак, мы согласились принять этого человека как брата. Если кто-то из вас знает что-нибудь такое, что является помехой для законного вступления этого человека в Орден, пусть скажет об этом сейчас, потому что лучше узнать это до, чем после его вступления в наши ряды›.

Если не было никаких замечаний, кандидата уводили в маленькую комнату, где два или три опытных рыцаря учиняли ему настоящий допрос. ‹Брат, желаете ли вы принадлежать к Ордену?› - спрашивали они и перечисляли все тяготы и самоограничения тамплиеров. Кандидат должен был ответить, что ради любви к Всевышнему он готов выдержать любое испытание, до конца жизни храня преданность Ордену. Вопросы продолжались: ‹Есть ли у вас жена или невеста? Давали ли обет другому ордену? Не задолжали ли вы больше, чем можете заплатить? Здоровы ли телом и разумом? Состоите ли на чьей-либо службе?› В случае удовлетворительных ответов результат сообщался Магистру, который вновь спрашивал у собравшихся братьев, не известно ли им нечто такое, что препятствовало бы вступлению кандидата в Орден. Если замечаний снова не было, Магистр продолжал: - Желаете ли вы, чтобы его ввели сюда? Крестные отцы спрашивали кандидата, желает ли он по-прежнему вступить в Орден. В случае утвердительного ответа молодого человека вводили в зал капитула, где он падал на колени, молитвенно сложив руки, и произносил следующую фразу:

- Сир, я предстаю перед Богом и перед вами во имя любви к Господу и Святой Деве, умоляя вас принять в лоно Ордена и сделать участником его благородных дел человека, который всю свою жизнь будет слугой и рабом вашим.

- Возлюбленный брат, - отвечал Магистр, - вы мечтаете о великом, потому что вам известна лишь внешняя сторона Ордена, его оболочка. На самом деле наши прекрасные кони в богатом убранстве, наша изысканная еда и роскошная одежда - всего лишь видимость. Вы надеетесь, что вам будет хорошо и спокойно среди нас; но вы не знаете суровых правил, которых все мы придерживаемся. Вам, который до сих пор был хозяином самому себе, нелегко будет стать слугой другому человеку. Вы никогда уже не сможете поступать по собственному разумению; когда вы захотите остаться здесь, вас отправят на другой конец света; когда вы захотите быть в Акре, вас пошлю в Антиохию, в Триполитанию или в Армению, а может статься, в Апулию, на Сицилию, в Ломбардию, в Бургундию, во Францию, в Англию или в любую другую страну, где есть наши владения. Когда вам захочется спать, вам прикажут бодрствовать; когда захотите прогуляться, придется отправляться в постель; когда вы почувствуете голод, то получите приказ оседлать коня. И поскольку всем нам будет невыносимо больно, если вы что-то скроете от нас, призываю вас во имя уважения к Святому Евангелию правдиво ответить на вопросы, которые мы вам зададим. Потому что если вы солжете, то станете клятвопреступником и подвергнетесь позорному изгнанию, упаси вас от этого Господь!