В погоне за счастьем, или Мэри-Энн - Дафна дю Морье Страница 9

Глава 4

Мэри-Энн было пятнадцать с половиной лет, когда воспитательница, очень добрая женщина, следившая за девочками в пансионе в Хэме, сообщила господину Дею, что его протеже закончила обучение. Мэри-Энн научилась хорошо читать, правильно говорить, у нее выработался великолепный почерк. Она приобрела глубокие познания в области истории и английской литературы. Она научилась шить и вышивать, рисовать, играть на арфе.

Но она слишком зрелая для своего возраста, что создает некоторые проблемы воспитательницам. Яркая внешность мисс Фаркуар привлекает внимание жителей окрестностей. На нее глазеют в церкви. Ее провожают долгими взглядами на улице. Ей через стену бросают записки. Какой-то молодой человек подавал ей знаки из окна дома, стоявшего напротив пансиона, и говорили, что мисс Фаркуар отвечала ему. Подобные происшествия будоражат это почтенное учебное заведение. Господин Дей, без сомнения, поймет все правильно, заберет свою подопечную и передаст ее на попечение родителей.

Господин Дей, который прибыл в Хэм в почтовом дилижансе, ни капли не удивился, когда услышал, что люди таращатся на Мэри-Энн в церкви. Он и сам не мог оторвать от нее глаз. Ее никто не назвал бы красавицей, но вздернутый носик и что-то в ее постоянно меняющемся взгляде придавали ей особую живость и очарование. Она понятия не имела о девичьей скромности. Она без всякого смущения бросилась к нему навстречу и принялась расспрашивать, как ему работается в качестве редактора.

– Нам разрешили читать «Морнинг пост», – сообщила она, – но для меня эта газета слишком скучна. Обо всех новостях можно узнать из «Паблик эдвертайзер». Когда нас отпускали в город, я обычно ее и покупала, а потом прятала под подушкой. К тому же мне ужасно не хватало ваших памфлетов и светских сплетен. Я слышала, что герцог Йоркский собирается жениться на германской принцессе с соломенными волосами. Теперь он не будет драться на дуэлях. А королю, как и раньше, не нравится господин Питт, и тори очень нервничают оттого, что французы так часто отрубают головы и мы можем этим от них заразиться.

Господин Дей подумал, что жизнь дома покажется его протеже ужасно скучной. Он понимал, что не может пойти на риск и посадить ее работать в типографии: печатный станок остановится, и они не выпустят больше ни одной газеты. Лучше всего этой молодой женщине – он не мог больше называть ее девочкой – стать его экономкой. Он вдовец, а его дочь все еще живет в пансионе в Хэме. Из Мэри-Энн получится великолепная экономка, а потом, со временем, если его отношения с ней станут более теплыми, он подумает о дальнейших шагах. Только пока рано делиться с ней своими планами. Первым делом она должна вернуться домой и встретиться с родителями. Он ни секунды не сомневался в том, что очень скоро жизнь с ними утомит ее.

За три года у Фаркуаров произошли некоторые изменения. Они переехали из обшарпанного дома на Баулинг-Инн-Элли в новый, более просторный дом на Блэк-Рейвен-Пессидж, рядом с Керситор-стрит. Дом принадлежал господину Томасу Бурнеллу, известному резчику по камню и мастеру масонской ложи. Его контора находилась на первом этаже. Трое братьев Мэри-Энн все дни проводили в школе, дома оставалась только Изабель. Боб Фаркуар, такой же заботливый и добродушный, сильно растолстел, стал еще вульгарнее, обленился и гораздо чаще, чем раньше, прикладывался к бутылке.

Мэри-Энн пыталась поговорить об этом с матерью, но та, замкнувшись в себе, дала понять, что у нее нет желания обсуждать подобные вопросы.

– У любого мужчины есть недостатки, – только и ответила она. – Не один, так другой.

Под «другим», как предположила Мэри-Энн, подразумевались женщины. Ее отчим иногда возвращался домой очень поздно, и, когда она видела, как он виновато отводит глаза и еле держится на ногах, у нее возникало желание ударить его. Страдальческое выражение теперь никогда не покидало ее мать. Она безмолвно жаловалась, и сердце Мэри-Энн разрывалось от жалости к обоим. Она была молода и весела, жизнь била в ней ключом, и ей очень хотелось, чтобы все вокруг тоже были счастливы. Однако целыми днями она вытирала в доме пыль, учила Изабель считать, ходила по магазинам. Ей пока еще нравилось, что ее везде сопровождает Чарли, однако она стала все чаще обращать внимание на разницу в возрасте. Она смотрела на него глазами взрослой женщины, и, когда он начинал упрашивать ее рассказать сказку, вместо историй о сорока пяти и серебряной пуговице она рассказывала о своих любовных приключениях в Хэме.

– Ну а потом что было?

– Естественно, я не ответила на его письмо. Я его выбросила.

– Это с ним ты встречалась в церкви?

– Нет, с другим.

– А кто из них тебе больше всего понравился?

– Никто. Ведь они всего-навсего мальчишки.

Но махать из окна своим поклонникам было довольно интересно, а на Блэк-Рейвен-Пессидж махать было некому.

После Рождества Боб Фаркуар, который последнее время приходил домой часа в три ночи, не пришел вовсе. Никто его не видел. Он не появлялся ни в типографии, ни в кофейне, ни в пивной. Решили, что с ним случилось несчастье, стали наводить справки, но все безрезультатно. Наконец через восемь дней, когда его безутешная вдова уже подбирала креп на траурное платье, от него пришла коротенькая записка, в которой сообщалось, что Боб Фаркуар ушел из дома навсегда, что в типографии он больше не появится и что он будет жить с одной женщиной в Дептфорде.

Госпожа Фаркуар, обессиленная, рухнула в кресло. Она призналась, что у нее уже давно были кое-какие подозрения. Ей удалось за эти годы скопить немного денег на черный день. И черный день пришел. Но сэкономленных денег надолго не хватит. Нужно было что-то делать.

– Но ему придется давать тебе денег, – сказала Мэри-Энн. – Суд заставит его.

– Нет такого закона, который может заставить человека делать то, что он не хочет.

– Значит, надо изменить законы, – заключила Мэри-Энн.

Несправедливость. Всегда в отношениях между мужчиной и женщиной царит несправедливость. Мужчины издают законы, которые устраивают их самих, а женщины страдают от этих законов. Существует единственный способ одержать верх над мужчинами: противопоставить им всю свою хитрость и коварство и выйти из этой битвы победительницей. Но когда, и как, и где?

– Если бы мне удалось найти богатого человека, я завтра же ушла