Петр Лебеденко - Красный ветер

Петр Лебеденко

Красный ветер

Красный ветер пронесся

…………………………

Он радугой яркой станет,

натянутою над полем

Следуя традиции благодарной памяти…

Автор этого романа, мой давний друг Петр Лебеденко, ничего не преувеличивал и не выдумывал, все написано с максимальным приближением к жизни. Известно: за свободу Испании, после антиконституционного мятежа франкистов беззаветно сражалось около трех тысяч советских людей, а откликнулось на призыв республиканского правительства куда как больше добровольцев со всех уголков Союза. За спиной Франко стояли тогда гитлеровская Германия и фашистская Италия. Они использовали испанскую землю как полигон для испытания новейших образцов оружия — шла подготовка к мировой войне.

Однако силы врага не устрашили бойцов интернациональных бригад. Вместе с советскими людьми за свободу Испанской республики воевали добровольцы из пятидесяти четырех стран мира. В сущности то был, как говорил мне замечательный режиссер и оператор Роман Кармен, участник описываемых событий, наш первый общий бой с фашизмом…

Тема «Красного ветра» взволновала Петра Лебеденко в 1936 году, когда он был курсантом летного училища и, как все его товарищи, жил событиями в Испании. Молодые летчики осваивали скоростные машины — бомбардировщики СБ, которые потом участвовали в Великой Отечественной войне. Инструктором у будущего писателя был испанец, антифашист, прошедший суровую школу борьбы у себя на родине. Он часто рассказывал курсантам об испанской трагедии. Готовясь защищать свободу Испании, некоторые летчики вечерами изучали испанский язык.

Петру Лебеденко не довелось сражаться за Пиренеями, но когда пришел час испытаний, он великолепно сражался против фашистов в небе нашей Родины. Именно потому он смог написать добрую книгу о своих боевых друзьях — летчиках Великой Отечественной войны — и стать профессиональным писателем.

Многие его повести и романы посвящены нашим рабочим, но тема, с которой так крепко была связана юность, никогда не уходила из памяти. Петр Лебеденко ищет встреч с людьми, воевавшими в Интернациональных бригадах. Полковник Василевский, командовавший партизанскими отрядами Народного фронта в 1936–1939 годах, расскажет ему о нескольких замечательных человеческих судьбах — сюжеты эти войдут потом в сюжет «Красного ветра». К непосредственной работе над романом автор приступил, изучив историческую и мемуарную литературу, несколько раз он ездил в Испанию, знакомился с местами боев, с участниками событий.

Однако я не называл бы «Красный ветер» повествованием документально-художественным. Сложная политическая обстановка в тогдашней Испании, дипломатические ходы буржуазных правительств вокруг франкистского путча нашли свое отражение в романе, но прежде всего кавалера боевых орденов, советского летчика Лебеденко волнуют судьбы советских летчиков и их испанских друзей. Каждый бой с фашистами над «красной землей Испании», о которой так замечательно писал Эрнест Хемингуэй, четко и точно переданы профессионалом, имеют свой сюжет и свою драматургию. Так оно, конечно, и было в жизни, но, чтобы впечатляюще все описать, помимо литературного таланта, требуется, наверно, и опыт личного участия в войне…

«Я не мог бы жить спокойно, зная, что где-то фашизм топчет человеческие свободы», — говорит один из героев романа, и под его словами мог бы, наверно, подписаться любой боец Интернациональных бригад. Этих летчиков бросила в небо Испании гражданская ответственность за все происходящее в мире.

Силен интернациональный пафос романа, среди славных его героев русские Андрей Денисов и Павел Дубровин, французы Арно Шарвен и Гильом Боньяр, мексиканец Хуан Морадо, американец Артур Кервуд. Они несхожи характерами, им свойственны ошибки, как, впрочем, и всем людям; часть из них пришла в Народный фронт после мучительных внутренних поисков, сохраняя, однако, на любом повороте судьбы гордый дух и непреклонную волю к борьбе.

Уверен, что читатель полюбит героев «Красного ветра». Полагаю, что они нужны нашей литературе, где, увы, появляются еще правдоподобно написанные, но вялые, аморфные фигуры, поглощенные частными, сплошь и рядом маленькими «проблемами»…

…Уже полвека почти отделяет нас от событий, в которых участвуют Андрей Денисов и его товарищи. Однако тема романа «Красный ветер» звучит и сегодня актуально. Забыв про грозные уроки истории, фашизм снова поднимает голову.

Длительное время я веду поиск нацистских преступников, скрывающихся на Западе. Только в ФРГ проживает сегодня более пяти тысяч высших офицеров СС. Они ни в чем не отступили от своих былых «принципов». Как правило, это очень состоятельные люди, финансирующие пропаганду гитлеризма, содействующие изданию книг, в которых читателю втолковывается, что, мол, фюрер — «обманутый идеалист», «лучший друг молодежи», что при нем был «порядок». Мы знаем, какой это был «порядок», «новый порядок», во имя крушения которого, то есть спасения цивилизации, двадцать миллионов замечательных советских людей отдали свои жизни на полях мировой битвы.

Фашизм принимает разные обличил, и об этом тоже нужно крепко помнить. Как в свое время гитлеровцы возвели в ранг государственной политики уничтожение евреев, цыган и славян, так и нынешние правители Израиля провозгласили геноцид по отношению к палестинцам и ливанцам. В преступлениях, чинимых на многострадальных арабских землях сионистами, в равной мере повинна и нынешняя администрация Вашингтона.

Продолжают — то открыто, то тайно — действовать фашисты и в Испании. Их цель — всеми средствами помешать процессу демократических преобразований в в стране, их кумиры — находящиеся в тюрьме путчисты, пытавшиеся совершить военный переворот 23 февраля 1981 года. Известный каталонский неонацист Эрнесто Мила организовал некий «учебный центр друзей Европы». В печати сообщалось о недавней чудовищной выходке этого «каталонского фюрера» и группы его дружков: они похитили студента и вырезали у него на лбу символ правой антикоммунистической организации. Зверствуют фашисты в Чили и Гватемале; не унимаются полпотовские террористы, последыши бесноватого, пытавшиеся превратить народ свободолюбивой Кампучии в новый Освенцим; грохочут выстрелы в ЮАР, где негр ныне, как русский, еврей или цыган в гитлеровской Германии, лишен права на минимальные права: «Собакам и черным вход запрещен!» Рвут бомбы молодчики из неофашистской партии в Италии, зверствуют банды бесноватого Гофмана из Мюнхена…

Однако время изменилось. На пути у последышей разного рода «фюреров» сегодня стоит непреодолимая стена — страны социализма, наша великая Родина, вынесшая на себе основную тяжесть борьбы с фашизмом.

Год от года на всей планете набирает мощь движение за мир, а значит — против фашизма. Люди больше не дадут себя обмануть! Военный психоз, расизм, слепой национализм сделались понятиями, наказуемыми народами. Забвение памяти преступно. Надо всегда помнить о тех, кто начал сражение против фашизма в далеком тридцать шестом году. Петр Лебеденко следует традиции благодарной памяти, и в этом заслуга его — и как солдата, и как писателя.

КНИГА ПЕРВАЯ

Глава первая

Он любил это маленькое кафе, затерянное в полутемной улочке Парижа.

Стоило ему туда войти, как мадам Лонгвиль сразу же отодвигала в сторону счеты с перламутровыми костяшками и торопилась навстречу.

— О, мсье Шарвен! — Ни в голосе ее, ни в приветливо протянутых руках не было и тени подобострастия. — Добрый вечер, мсье Шарвен, прошу, ваш столик свободен. Или сперва к камину?

Если он садился к камину выкурить сигарету, хозяйка, женщина уже не молодая, но еще довольно привлекательная, устраивалась рядом на маленькой скамейке, и они вполголоса начинали говорить о разных разностях, но чаще всего о Пьере Лонгвиле, ее муже, известном пилоте Марокканской линии, три года назад погибшем в авиационной катастрофе. Хотя Арно Шарвен служил в ВВС и летал на истребителях, однако с Пьером Лонгвилем он был не просто знаком — они были друзьями.

— Я всегда буду его помнить, — говорил он мадам Лонгвиль, вороша в камине угли. — Это был мужественный пилот и честный человек…

— Говорят, у него отказали сразу оба мотора, — вздыхала женщина. — Как это могло случиться, чтобы сразу оба? Судьба? Злой рок?

Шарвен пожимал плечами:

— У нас у всех одна судьба. Рано или поздно, а конец один.

Мадам Лонгвиль осторожно прикасалась к плечу Шарвена:

— Не надо так мрачно, мой мальчик. Разве мало людей, для которых судьба не мачеха? Пусть всевышний всегда охраняет вас на земле и в небе.