Эрих Людендорф - Мои воспоминания о войне. Первая мировая война в записках германского полководца. 1914-1918 Страница 10

Основная масса русских войск была сосредоточена восточнее реки Сан, а западнее ее и также в верховьях рек Нарев и Неман находились лишь их разрозненные части. Учитывая расположение боевых соединений противника, можно было ожидать, что, несмотря на все трудности, он будет и дальше преследовать австро-венгерские войска, не задерживаясь у устья реки Сан, но с какими конкретно силами и с каким размахом – было трудно определить заранее. На самом деле, поняв подлинный смысл маневра 9-й армии, русские, переправившись через Вислу, предприняли широкое наступление на всем протяжении от Варшавы до впадения реки Сан. К моменту начала совещания в Нойсандесе обстановка еще окончательно не прояснилась, и нам пришлось ориентироваться на наиболее вероятный вариант дальнейшего развития событий – продвижение русских за рекой Сан и севернее верховьев Вислы. Наши оперативные планы мы согласовали довольно быстро и без каких-либо осложнений.

27 сентября 9-я армия находилась в полной боевой готовности возле Кракова и в Верхней Силезии со штаб-квартирой в Бойтене. Положение наших союзников к концу сентября заметно улучшилось. За рекой Вислокой противник продвигался довольно вяло. Австро-венгерские войска смогли отдышаться и в первых числах октября начать наступление. Запланированные для нанесения удара из района Средней Вислы 1-я австро-венгерская армия и корпус Войрша, великолепно проявивший себя во взаимодействии с союзниками, стояли между рекой Дунаец и Краковом, готовые примкнуть к 9-й немецкой армии.

28 сентября 9-я армия перешла в наступление. Противник поначалу, не оказывая сопротивления, стал отходить. Ставка командования переместилась в Вольбром, затем в Мехув и далее в Ендрищеев. Первый пункт, по сути, – маленький фабричный поселок, два других – типичные польские грязные городки, зараженные клопами. Прибыв в Мехув, мы оказались очень близко от передовой: в окрестностях часто появлялись казачьи разъезды. Чтобы избежать нежелательной встречи с ними, генералу фон Войршу, прибывшему с докладом к генерал-полковнику фон Гинденбургу, пришлось добираться кружными путями. В Кельце, однако, наши помещения вновь были вполне приличными, и это существенно облегчало нашу работу.

Продвижение вперед стоило нашим войскам огромных усилий. Дороги были непроезжие, погода – скверная. И тем не менее солдаты маршировали по 30 и более километров в день, чтобы успеть застать противника во время переправы через Вислу или же – что еще лучше! – схватиться с ним еще на этой стороне.

Все более четкие очертания принимал оперативный план, согласно которому австро-венгерским частям, действовавшим южнее Вислы, следовало нанести решающий удар, снять осаду с крепости Перемышль и форсировать Сан, а частям, расположившимся севернее Вислы, надлежало прочно удерживать свои позиции. Выполнить задуманное можно было, только если неприятеля догнать еще до подхода к Висле. Если он закрепится на западном берегу реки с превосходящими силами, то нам, более слабым в численном отношении, против него было не выстоять. И общая картина гигантского сражения начала постепенно меняться. Эту битву можно считать одной из наиболее противоречивых и динамичных за всю историю войн; в этом ей, во всяком случае, принадлежит одно из первых мест.

Командованию ежедневно приходилось принимать весьма непростые решения. Командиры частей нередко действовали на свой страх и риск, энергично наступая или из осторожности уклоняясь от лобового столкновения. И без того недоукомплектованные подразделения армии были слишком удалены друг от друга, но все они упорно стремились к единой цели.

Успешные действия отдельных воинских частей во многом зависят от своевременного их снабжения всем необходимым, а это давалось нелегко при отвратительном состоянии дорог и неблагоприятной погоде, даже магистральное шоссе Краков – Варшава утопало в грязи. Над улучшением дорог без устали трудились как войсковые отряды, так и специальные дорожно-строительные роты. Когда во второй половине октября мы отступали, то дороги выглядели уже совсем иначе. Мы принесли с собой в эту местность совершенно другой, более высокий уровень культуры.

Не лучше обстояло дело и с железными дорогами. Первостепенное значение для нас имел железнодорожный путь на Кельце, пролегавший через мехувский туннель, который был разрушен и который требовалось восстановить в кратчайшие сроки. Кроме того, необходимо было перешить на стандартную европейскую широкую российскую колею, построить и отремонтировать железнодорожные мосты.

Благодаря самоотверженной работе отдельных офицеров моего штаба была создана устойчивая связь с нужными учреждениями в Германии. Одним словом, все трудности были своевременно преодолены, чтобы не мешать осуществлению планировавшихся операций.

С техническими средствами связи было тяжелее, чем в Восточной Пруссии. Русские, отступая, спилили или разрушили все телеграфные столбы. Пришлось довольствоваться полевой телефонной связью, но мы не были слишком избалованы. По-прежнему хорошо зарекомендовали себя конные посыльные, широко использовались для этих целей легковые автомобили. Хорошую службу сослужили и редкие радиостанции. В любом случае я всегда имел ясное представление об обстановке и мог своевременно передать нужный приказ. Местное население не чинило нам никаких препятствий, оно было послушным и безропотно выполняло все наши распоряжения.

4 октября главные силы австрийцев перешли в наступление и, переправившись 5 октября через Вислу, уже 9 октября достигли реки Сан. Вместе с австро-венгерскими войсками 4 октября у Климотова и Опатова отважно сражались части правого крыла 9-й армии. 20-й армейский корпус пробился в район северо-западнее Кельце, 17-й армейский корпус – к Радому, а левое армейское крыло вышло на линию Томашево – Колюшки.

К тому времени стало достоверно известно о разгрузке близ Варшавы сибирского армейского корпуса и о развертывании на участке от Средней Вислы к северу значительных сил противника. У нас сложилось впечатление, что против 9-й немецкой армии готовится крупная войсковая операция. Это еще больше убедило меня в целесообразности реализации моих замыслов: нам следовало, пока австрийцы продолжают бои с русскими на реке Сан, создать мощный оборонительный вал вдоль Вислы, растянув его к северу до Варшавы.

Решить эту задачу в одиночку 9-я армия не могла: не хватало сил. Необходимо было привлечь австро-венгерские войска, продвинув их как можно дальше на север, это было вполне осуществимо без ущерба для Перемышльской операции. В итоге соединения левого крыла 9-й армии под командованием генерала фон Макензена получили приказ идти на Варшаву. Остальные войска армии имели задачу зорко наблюдать за действиями русских на Висле от крепости Ивангород до Сандомира; 11-й армейский корпус включался в состав австро-венгерской армии, чтобы повысить ее боеспособность и помочь удержать позиции вдоль Вислы вплоть до Аннополя.

9 октября ударная группа генерала фон Макензена натолкнулась у Гройцев на сибирские корпуса и отбросила их обратно к Варшаве. У оставшегося на поле боя убитого или раненого русского офицера был обнаружен документ, позволивший нам составить четкую картину основных намерений противника. План великого князя[4] был задуман с размахом и представлял для нас серьезную опасность. Более тридцати армейских корпусов русских приготовились форсировать Вислу на всем протяжении от Варшавы до устья Сана, другие крупные соединения противника должны были переправиться через Сан. У Варшавы 5 дивизиям группы Макензена противостояли 14 дивизий неприятеля. Великий князь планировал глубокий охват 9-й армии с севера, совмещая его с фронтальным ударом и продолжая удерживать позиции восточнее Перемышля. Если бы тот план удался, победа России, на которую рассчитывали страны Антанты, была бы обеспечена.

В подобной ситуации не оставалось ничего другого, как признать необходимым немедленный отход наших и австрийских войск. Тщательно исследовались все транспортные пути, ведущие на запад. Для подрыва железнодорожного полотна заготовили нужное количество взрывчатых веществ.

Когда генерал фон Макензен вел южнее Варшавы ожесточенные встречные бои, русские пытались форсировать Вислу выше по течению. После переброски 20-го армейского корпуса на север осаду Ивангорода продолжил Гвардейский резервный корпус, одновременно стараясь вытеснить противника с Козеницкого плацдарма на левом берегу Вислы. Эти бои я никогда не забуду: четыре бригады сражались не на жизнь, а на смерть, на узком пространстве в излучине реки, которое под проливным дождем превратилось в сплошное месиво. Я серьезно опасался флангового удара русских из Ивангорода и всю ночь в тревоге не сомкнул глаз. На следующее утро обстановка несколько разрядилась, но столкновения на Козеницком плацдарме не прекращались. Участники этих кровавых событий с ужасом вспоминают о прошлом.