Александр Коновалов - Небо зовёт Страница 10

— Ребята, в общежитии столовая есть?

Один из парней, с густыми рыжими кудрями, поднял голову и ответил:

— Студенческая столовая находится во дворе, если хочешь, подожди полчаса, пойдём вместе.

Я согласился. Чтобы не терять времени, постелил постель, переоделся в спортивный костюм и стал ждать ребят. Закончив свои дела, ребята вышли в коридор. «Кудрявый» протянул руку и представился: «Валентин, а это мой друг и одногруппник, Николай». Я назвался и по очереди пожал каждому руку.

— Так ты приехал на курсы повышения квалификации? — спросил Валентин. Я утвердительно кивнул головой. — А мы с Николаем были на Всесоюзных соревнованиях по планерному спорту, набрали хвостов, а сейчас вынуждены подтягивать.

— Вы студенты?

— Да, будущие экономисты. Через два года получим дипломы и разъедемся по стране поднимать её экономическое могущество. Наши одногруппники сдали сессию и разъехались по домам, а мы вот мучаемся.

— А вы планерным спортом занимаетесь в местном аэроклубе?

— Да, в нашем Ленинградском.

— А ещё чем там занимаются?

— Есть парашютная секция, лётная, где готовят пилотов спортивных самолётов, ну и, как было сказано, планерная.

Профессия лётчика в наше время была такая же популярная, как профессия космонавта в шестидесятых годах, и, конечно же, вершиной мечтаний каждого парня было — стать лётчиком. От их слов у меня даже дыханье перехватило, и я с волнением спросил:

— А туда можно записаться?

— Конечно, можно, но очень трудно. Первая и главная трудность — это здоровье. Если пройдешь медкомиссию, то полдела сделано. Вторая трудность — это принимают в аэроклуб только жителей Ленинграда, а так же студентов ВУЗов и техникумов, иногородним без городской прописки вход туда запрещён.

— Мне бы хоть с парашютом попрыгать, я давно об этом мечтаю.

— Через пару дней сдадим экзамены, поедешь с нами в аэроклуб, может, и примут в парашютную секцию.

— Вот было бы здорово, — не удержался я.

За разговорами незаметно дошли до столовой. Валентин оказался очень разговорчивым парнем, а Николай, пока шли, не проронил ни слова. В столовой выдавались комплексные обеды, и мы, за чисто символическую цену, неплохо поели. Ребята вернулись в общежитие грызть свою науку, а я решил побродить по городу. До самого вечера ходил по улицам, аллеям, паркам и не мог избавиться от волнения и тревожного чувства прикосновения к чему–то большому и таинственному. Мысль о том, что тут, по этой земле ходили, творили великие люди, как Петр I, Михаил Ломоносов, Григорий Потёмкин, Александр Пушкин, Владимир Ленин и другие исторические личности, повергало мою душу в смятение и наполняло её гордостью за честь быть частичкой великого русского наследия. Переполненный неизгладимыми впечатле–ниями, уставший и голодный вернулся в свою комнату. В ней никого не было. Раздевшись, впервые лёг на казённую кровать с белоснежными простынями. В деревне в то время никто не мог позволить подобной роскоши спать в такой постели. Зимой спали на печи или на полатях, а летом покатом на полу или на сеновале в верхней одежде. Едва прикоснувшись к подушке, мгновенно заснул. По обыкновению своему встал рано. Кроме знакомых ребят, в комнате спал ещё один парень из вновь прибывших. Две кровати оставались незанятыми. Спустившись во двор, сделал зарядку, а когда вернулся, все ребята уже были на ногах. Дима, так звали четвёртого парня, оказался, как и я, курсантом. Наспех позавтракав в столовой и взяв всё необходимое для конспектирования, пришли в аудиторию и заняли места поближе к преподавателю. Аудитория, рассчитанная на полтораста человек, была заполнена полностью. Половина слушателей были женщины и девушки. Первый день был ознакомительный. После вступительной лекции нас разбили по группам, ознакомили с программой и отпустили домой. Проучившись неделю, я понял, что времени для досуга будет очень мало. Программа курса была составлена таким образом, чтобы ускоренным темпом шестимесячные курсы пройти за три месяца. Без соответствующей подготовки отсидеть по двенадцать часов на лекциях и практических занятиях было чрезвычайно трудно. Я аккуратно посещал занятия, старательно конспектировал лекции и только после их окончания, позволял себе сходить в кино, на танцы или побродить по городу, любуясь его неповторимой красотой.

Небесная болезнь

Мои друзья–студенты, освободившись от «хвостов», перед поездкой домой решили побывать в аэроклубе, кое–что выяснить для себя и повидаться с друзьями, которые продолжали тренироваться. Я напомнил им о своей просьбе и присоединился к их компании. В течении недели мы были заняты делом и почти не общались. И вот теперь, добираясь до аэроклуба, мне захотелось как можно больше узнать об этой общественно–военной спортивной организации. Расправляя грудь, обвешанную значками, спросил:

— Валик, а ты с парашютом прыгал?

— Все, кто посвятил себя небу, начинают с прыжков с парашютом. Будешь ли ты пилотом самолета или планера, надо прежде всего научиться прыгать с парашютом. Это как бы первый шаг в авиацию.

— А вы не планируете пересесть на спортивные самолёты?

— Нет, нам больше планерный спорт по душе. Ты не представляешь себе, какая это красота бесшумно скользить, подобно гигантскому орлу, в поднебесье, ловить восходящие потоки и созерцать землю с высоты километра. Летишь и думаешь, каков всё–таки велик и умен человек. Столько столетий стремился, подобно птицам, взлететь и парить над землей, сколько их, дерзновенных смельчаков разбилось и изувечилось, но в конце концов летать человек научился. Даже, участвуя в соревнованиях, где одно стремление выжать из аппарата небесной стихии и из себя всё, чтобы победить, тебя не оставляет чувство собственного величия. Там, в безбрежном небесном океане, тебе никто не поможет, вас только двое — ты и планер. Любой сбой одного или другого грозит катастрофой. Вот поэтому пилот и аппарат сливаются в одно целое и являют продолжение одного другому.

— Ты, Валентин, так нарисовал картину полета, что мне тоже захотелось летать. Неважно на чём, но обязательно летать.

— Если очень хочешь, то у тебя обязательно всё получится, но, как я уже говорил, это решает медкомиссия, а, судя по спортивным достижениям, написанным на твоей груди, сила и здоровье у тебя есть, остается поставить перед собой цель и упорно к ней двигаться.

На этот раз совет–пожелание выдал доселе молчавший Николай. Тут в разговор снова вступил Валентин, сказав:

— Николай не такой разговорчивый, как я, но за три года стал ассом планерного спорта, чемпионом Ленинграда и с планером давно разговаривает на «Ты». А тебе, Василий, мое дружеское пожелание: руководство Аэроклуба, да и городская молодёжь, не любят задавак, подобно тебе, оставь на куртке один значок, самый тебе дорогой, а остальные сними и одевай их только на спартакиадах и других спортивных праздниках. Тогда у тебя будет меньше подкалываний и насмешек, типа: «Деревня».

Услышав замечание из уст парня, я понял, почему Лена «прицепилась» к моим значкам. Она хотела, чтобы я в дальнейшем не был предметом насмешек, а я и вправду «деревня», её не понял, да ещё и обиделся. Побранив себя в душе за глупость и недостойное поведение с девушкой, мне захотелось встретиться с ней, извиниться и сказать, что постоянно думаю про купе, в котором ехали вместе, про то, что оно подарило мне тебя и, наверное, разлучило навсегда. Разыскать её в многомиллионном городе, не зная фамилии, ни учебного заведения, хотя стоп, она же сказала, что учится в медучилище — это уже зацепка. Надо её использовать. С завтрашнего дня непременно начну её поиски. Между тем, трамвай подъехал к остановке и кондуктор объявил: «Аэроклуб». Мы вошли в проходную, и вахтер потребовал у нас пропуска. Ребята показали свои «корочки». «А он с нами», — кивнул Валентин в мою сторону. Мы подошли к административному зданию. Ребята рассказали, где находится руководство парашютного спорта, а сами пошли по своим делам. Дверь искомого кабинета нашёл без труда и, собравшись с духом, решительно перешагнул порог. За столом сидел мужчина лет тридцати в военной форме с голубыми петлицами лётчика. Поздоровавшись, я спросил, можно ли записаться в секцию парашютного спорта. Он оторвался от бумаг и ответил:

— Очередной набор курсантов будет проводиться с 1 сентября, а сейчас спортсмены готовятся выступать на дне Авиации и Спартакиаде. Так что, молодой человек, потерпите пару месяцев и в конце августа приходите. Вы спортом–то занимаетесь?

— Да, у меня вторые и третьи разряды по лыжам, стрельбе, по бегу, многоборью, а теперь хотелось бы с парашютом попрыгать.

— А вы местный?

— Нет, я курсант 3‑х месячных бухгалтерских курсов. А живу в Калужской области.