Иван Золотарь - Записки десантника Страница 13

Вплавь через Березину

Тем временем по дороге из Борисова на Палик возвращалась с задания другая группа разведчиков: Качай, Капшай и Ржеуцкий торопились доставить в штаб бригады добытые ими данные о железнодорожных перевозках врага и еще одну важную новость: в Борисове появилось до сотни молодчиков, орудующих под вывеской НТСНП — «национально-трудового союза нового поколения». Разведчики поручили Люсе Чоловской уточнить цели этого «союза» и выяснить, кто им заправляет в Борисове. Перед другим связным, Григорием Черновым, они поставили задачу выявить среди борисовчан надежных людей, которых можно было бы привлечь к просачиванию в жизненно важные центры борисовского гарнизона, в частности в разведшколу полковника Нивеллингера.

Надвигалась гроза. Разведчики спешили до ливня войти в поселок Заболотье, где они обычно располагались на дневку, перед тем как пересечь Березину. Вся восточная часть небосклона была уже подернута тяжелыми черными тучами, когда наши боевые друзья достигли Заболотья. В доме знакомого колхозного кузнеца они наскоро перекусили и, расположившись на сеновале, скоро заснули. Разбудил их доносившийся с улицы рокот автомашин. В один миг разведчики были на ногах. Три пары глаз приникли к щелям, стараясь рассмотреть, что происходит на улице. Мимо двора проезжали автомашины с эсэсовцами.

Но что это? На дорогу вышел какой-то человек в штатском. Взмахом руки он остановил одну из машин и стал что-то объяснять высунувшемуся из кабины лейтенанту, показывая на двор кузнеца.

— Предатель! — прошептал Борис.

Машина свернула с дороги, остановилась около дома кузнеца, и сейчас же послышался топот сапог на крыльце дома, стук в дверь.

— Что будем делать, дружки? — спросил Качан.

В это время скрипнула дверь сарая. С автоматами и гранатами в руках разведчики замерли в ожидании. Но это вошла хозяйка.

— Беда, ребятки! — зашептала она, поднявшись по лестнице с ведром в руках. — Ироды у нас в доме. Допрашивают моего старика. Слазьте скорее да прячьтесь в погреб…

Сказав это, хозяйка ушла.

«В погреб? — быстро прикинул в уме Николай. — Э, нет! Перебьют нас там, как мышей в мышеловке. Лучше уж умереть в открытом бою».

Он попробовал прочность досок задней стены сеновала. Доски были не толстые, но держались прочно. Борис и Артур поняли мысль товарища и дружно налегли на доски. Скрипнув гвоздями, доски подались. Еще одно усилие — и две доски оторваны. Через образовавшуюся дыру разведчики выпрыгнули из сарая и, миновав огород, бросились в сторону леса.

В этот момент покрытое свинцовыми тучами небо прорезала вспышка молнии, грянул раскат грома и тяжелыми каплями по земле забарабанил дождь. Порыв ветра донес до слуха разведчиков голоса погони, и тотчас раздались выстрелы, засвистели пули. Но разведчики уже достигли леса и, пробежав еще несколько десятков метров, остановились перевести дыхание. Вдруг справа показались два эсэсовца и с ними тот самый человек в штатском, который выдал партизан.

— Сдавайся, рус! — крикнул передний гитлеровец.

Разведчики припали к земле.

— По гитлеровской морде, огонь! — крикнул Борис.

Застрочили автоматы. Оба солдата упали, а предатель спрятался за дерево, потом побежал. Тут же послышались частые выстрелы слева, и наши друзья стали поспешно отходить в глубь леса.

Дождь сменился градом, когда разведчики добрались до Березины. Река, не успевшая еще войти в берега после весеннего половодья, шумела и бесновалась.

— Вот так сила! Как же мы будем переправляться? — забеспокоился Артур. — Вода как лед. Я ни за что не переплыву. Утону.

— Малютка, свет ты мой! — воскликнул Борис. — Кто же тебе разрешит тонуть! А задерживаться тут, сам понимаешь, никак нельзя. При карателях обязательно собаки… Выход один: вплавь на ту сторону.

— Да-а, хочешь не хочешь, придется искупаться, — приуныл Артур.

Разведчики разделись, связали в узелки свою одежонку, и Николай, считавшийся лучшим пловцом, ступил в воду первым. Ноги сразу будто обожгло, захотелось броситься назад.

— Давай, давай! Нечего топтаться, притерпимся, — подбадривал Борис.

Вода все выше, и ощущение такое, словно на тело натягивают ледяной комбинезон. Николай ускорил шаги. Дно под ногами потерялось, и он с головой окунулся в воду. Вынырнул, лег на спину и, работая ногами и одной рукой, поплыл. Пока добрался до противоположного берега, ноги стало сводить судорогой, рука, державшая над водой узелок, онемела.

Вслед за ним вышли из воды Борис и Артур. Но на той стороне реки остались кое-какие вещи — часть одежды, сапоги, вещевой мешок и трофейная винтовка. Артур наотрез отказался плыть во второй раз; он весь съежился и стучал зубами. Николай и Борис набросили на него свою одежду, а сами снова вошли в реку.

На этот раз вода показалась не такой уж холодной, и заплыв в оба конца для Николая прошел значительно легче. Он вернулся первым и передал Артуру его вещи. Стали поджидать Бориса. Он не возвращался. Как ни всматривались два друга в реку, но в быстро опустившихся сумерках вода сливалась с противоположным берегом, и различить на ней плывущего было трудно. Попробовали окликнуть — никакого ответа. Решили пройти вдоль берега вниз по течению, и вскоре Артур заметил на воде черную точку. Она то появлялась, то исчезала, быстро несясь по течению. Николай понял, что это и есть попавший в беду Борис. Не рассуждая, с размаху он бросился в воду и, не чувствуя ни холода, ни усталости, саженками поплыл в сторону черной точки. Артур с берега корректировал направление.

Приближаясь к точке, Николай услышал прерывающийся голос, зовущий на помощь.

— Держись, Боря! — громко закричал Николай и, быстро подплыв, забрал у него из руки мокрую одежду. Освободив руку, Борис собрал последние силы и с помощью Николая добрался до берега.

Стали проверять свое добро и обнаружили, что не хватает сапог Артура и винтовки. Ни Борис, ни Артур плыть уже не могли, тем более, что в дополнение к ливню с градом подул сильный ветер, вздымавший большие волны. И тут Николай, желая поддержать перед товарищами свою репутацию неутомимого пловца, еще раз вошел в бушующую Березину.

Пока обе руки были свободны, плыть было сравнительно легко, но когда он возвращался с винтовкой за спиной и с сапогами в руке, то почувствовал, что обессилел окончательно. Вода сковала тело ледяными клещами; сердце то бешено колотилось, то замирало; голова кружилась, в глазах потемнело, ноги стало сводить судорогой. Настал миг, когда Николай окончательно выбился из сил и стал звать на помощь. Но до берега было уже близко, и Борис с Артуром, бросившись в воду, выручили своего товарища.

На следующее утро разведчики были на базе и докладывали о выполнении задания.

Согласно собранным ими сведениям, к линии фронта ежедневно шли вражеские эшелоны с войсками и техникой. На платформах они видели танки и пушки. Было ясно, что немцы проводят крупную перегруппировку своих войск и, по-видимому, затевают большое наступление на центральном участке фронта. Между прочим, разведчики рассказали и о случае на Березине.

— Что же ты, высказывался против «огонька», а сам лихачествуешь? — упрекнул я Николая.

— Так это ж совсем другое дело, — обиженно протянул Николай. — Я просто не хотел, чтобы наше обмундирование и оружие достались фашистам.

— Брось, Коля, — поддел его Артур, — признайся лучше, что тут интерес у тебя был чисто спортивный. Что, не так?

— Ну и ладно, ну и пусть спортивный. Доволен, лиса?

Глава девятая. Предатель

Прошла неделя с тех пор, как военнопленный № 19–20 покинул кабинет Нивеллингера, но один и тот же мучительный, вопрос неотступно преследовал его все это время: что он должен ответить полковнику? Он все еще думал над этим, когда Нивеллингер вызвал его вторично.

— Ну-с, как вы себя чувствуете? Надеюсь, вы пришли к определенному решению?

— Нет, я еще ничего не решил.

— Послушайте, дорогой, не думаете ли вы усидеть меж двух стульев?

— Нет, я этого не думаю. Ведь если не за вас, значит, против вас.

— Вот это здравое суждение! Тогда как же?

— Видите ли, господин полковник, из лагеря, как вы сами мне сказали в прошлый раз, бежало много военнопленных. От них партизаны, безусловно, узнают о моем поведении в плену. Они меня расстреляют.

— Не беспокойтесь, мы дадим вам в руки-такие козыри, что вы сразу же расположите к себе партизан. Доверьтесь моему опыту. Все детали продуманы, и за успех дела я ручаюсь.

— Дайте мне еще подумать, господин полковник.

— Время не ждет. Не позже завтрашнего дня вы должны дать мне окончательный ответ.

Всю следующую ночь военнопленный провел без сна. Анализировал — в который уже раз — тот трагический случай, который привел его к моральной гибели.