Юрий Иванов - Камикадзе. Пилоты-смертники Страница 16

Тихоокеанский флот США в 30-е годы часто выдвигался к Гавайским островам, базируясь на гавань Пёрл-Харбор острова Оаху. Ежегодно он проводил военно-морские игры с участием двух сторон — «американцев» и «японцев». Показательны маневры флота и армии, проведенные в 1932 году. Эскадра адмирала Г. Ярнелла вышла с баз в Калифорнии, подошла на расстояние 40 миль до Гавайских островов и подняла с двух авианосцев 152 самолета. Авиация нанесла «удар» и завоевала господство в воздухе. Результат был впечатляющим, но эксперты посчитали, что он не достижим при наличии на острове сильной авиации.

В то же время японцы пришли к противоположным выводам, положительно оценив авиационный удар. Подобные, но более масштабные учения, проведенные американским флотом в 1937 году, еще раз подтвердили возможность нанесения мощного авиационного удара по Гавайям и их последующего захвата.

Японская разведка собирала подробную информацию о Гавайях, и Ямамото не мог ее не использовать. 7 января 1941 года он закончил разработку документа, озаглавленного "Виды на подготовку к войне". На девяти его страницах впервые была изложена идея удара по Гавайям, во многом копировавшая и развивавшая план Кусака. Впрочем, идея внезапной атаки Того не была оригинальной. Любой представитель японской нации, которая презирает ложь и бесчестие, тем не менее никогда не считал зазорным нападать первым. "Первый удар — половина битвы", — гласит национальная мудрость. Пёрл-Харбор раздражал японцев, и поэтому участь его можно было предвидеть вполне определенно.

2 июля 1941 года состоялась конференция с участием императора Хирохито. Считая американско-британско-голландско-китайские силы удавкой на шее Японии, конференция приняла решение наращивать военные усилия в южном направлении и укреплять японские позиции в Азии, даже если бы это означало войну. И хотя конференция решила "не объявлять войну Британии и Америке" в процессе достижения национальных устремлений, незамедлительно в армию было призвано свыше миллиона резервистов, а всем японским торговым судам в Атлантическом океане было приказано вернуться в родные порты.

Окончательное решение готовиться к войне было принято на конференции 6 сентября. Понимая, что придется вести войну, Ямамото намеревался использовать самый выгодный вариант, который может привести к победе. Он выбрал Пёрл-Харбор и настаивал на его атаке.

С планом нанесения удара по Пёрл-Харбору было поручено ознакомиться 36-летнему капитану II ранга Гэнда Минору, начальнику оперативного отдела 11-го воздушного флота. Командир группы летчиков-акробатов морской авиации, специалист по торпедам и способный военный теоретик, он с воодушевлением взялся за дело, так как верил в авианосцы как современное оружие и убеждал всех в том, что самолеты способны топить корабли.

После участия в войне в Китае Гэнда служил помощником военно-морского атташе в Лондоне, когда 11 ноября 1940 года группа из двадцати одного торпедоносца с английского авианосца «Илластриес» потопила в гавани Таранто линкор и вывела из строя два других. Вернувшись в этом же месяце в Японию и получив план операции, Гэнда одобрил идею внезапного авиационного удара по американской базе, но внес в него существенные изменения. Ямамото отказался от использования огневой мощи линкоров, планируя свою операцию против Пёрл-Харбора. Он сделал ставку на авианосцы, которые должны были нанести "катамици когеки" — безответный удар — своими самолетами. Однако адмирал не был до конца последователен и предполагал, что, исчерпав горючее, летчики приводнятся в океане. Уцелевших пилотов подберут эсминцы и подводные лодки. Ямамото готов был принести в жертву всех своих летчиков ради разгрома флота противника. Гэндо, напротив, отверг самурайский подход адмирала. Он вдвое сократил расстояние, с которого должен был наноситься удар, что позволило самолетам садиться на авианосцы и готовиться к новой атаке.

Долго определялась дата нанесения удара. Начальник главного морского штаба Императорского военно-морского флота адмирал Нагано Осами пришел к выводу, что самое благоприятное время — приблизительно двадцатый день лунного цикла, когда Луна ярко светит с полуночи до восхода солнца. К тому же было желательно, чтобы удар наносился в воскресенье — день отдыха. Самой подходящей датой с учетом этих требований оказалось 8 декабря 1941 года (7 декабря по гавайскому времени).

Закипела огромная по масштабам подготовительная работа. Ее возглавил контр-адмирал Ямагути Тамон, закадычный друг Ямамото. Гэнда бился над созданием особых торпед, поражающих цели на мелководье, спешно разрабатывались бронебойные бомбы, способные пробить броню американских кораблей. Но самым важным было подготовить к выполнению операции большое количество летчиков палубной авиации.

Старшим авиационным командиром 1-го воздушного флота назначили боевого летчика капитана II ранга Футида Мицуо. Лучший летчик-торпедоносец Императорского флота капитан III ранга Мурата Сигехару и лучший пилот пикирующих бомбардировщиков Японии Эгуса Такасигэ возглавили подготовку летчиков, отрабатывая действия в предстоящем сражении. Выяснилось, что атака торпедоносцев может оказаться совершенно бесполезной, если американские корабли обезопасят себя противоторпедными сетями. Проблему решить было невозможно, и тогда Футида и Мурата выдвинули предложение группе летчиков совершить самоубийственные атаки с тем, чтобы уничтожить сети. С выполнением этой задачи остальные пилоты самолетов-торпедоносцев получали возможность беспрепятственно сбрасывать торпеды и поражать корабли.

22 ноября на авианосце «Акаги» Гэнда и Футида провели совещание с летчиками-участниками операции и обсудили множество ее деталей. Следует ли, например, сохранять радиомолчание в случае, если самолет терпит аварию? Ответ категоричен — летчик не имеет права выходить в этом случае на связь, чтобы не открыть врагу местонахождение соединения. Он должен умереть спокойно и молча, как подобает истинному самураю.

К 22 ноября все корабли оперативного соединения поодиночке собрались в заливе Танкан (Хитокапу) на острове Итуруп в группе Курильских островов. Утром 26 ноября оперативное соединение "Кидо Бутай" ("Ударный отряд"), как оно именовалось в японских штабных документах, покинуло залив и легло на курс.

И пилоты, и моряки пребывали в радужном возбуждении. Все торжествовали, что идут на Гавайи, но никто не знал, что их там ожидает. По расчетам выходило, что Япония потеряет треть кораблей. Большинство летчиков пребывало в уверенности, что назад не вернутся. Этого они не боялись. Их тревожило только одно — лишь бы атака оказалась успешной и им не пришлось возвращаться в Японию неудачниками. Подобное бесчестье было для них хуже смерти.

А пока они заканчивали последние приготовления к вылету. Надев свежее нательное белье и новую отглаженную форму, они собрались в помещениях для последнего инструктажа. Многие повязали хатимаки — полоски белой ткани с патриотическими лозунгами. Они считаются традиционной принадлежностью самураев. Ею он обычно повязывал голову перед боем, дабы продемонстрировать свой неустрашимый дух. В практическом плане хатимаки удерживала длинные волосы, чтобы они не мешали во время битвы. Летчики подходили к походным синтоистским алтарям, выпивали церемониальную чашку саке и молились за успех операции.

Затем им подали праздничный завтрак — секихан. Это церемониальное блюдо готовилось из парового риса с красными бобами. Его предлагали лишь в исключительных случаях. Каждому пилоту выдали коробку с запасом пищи для длительного полета: помимо рисовых шариков и сушеных слив в ней содержались также галеты, шоколад и таблетки от усталости.

Еще 2 декабря японский флот получил специальное радиосообщение от адмирала Ямамото: "Начинайте восхождение на гору Ниитака", которое означало: "Произвести атаку". Гора Ниитака на — Тайване выше на 100 метров, чем священная гора Фудзи в Японии, и поэтому считалась самой высокой точкой новой Японской империи. Используя эту фразу в коде, Ямамото как бы призывал каждого японского солдата, не щадя своей жизни, достигнуть поставленных целей.

6 декабря на всех кораблях Ударного соединения, нацеленного на Гавайи, был торжественно зачитан приказ адмирала о цели предстоящего удара. На мачте флагманского авианосца «Акаги» взвился знаменитый флаг «Зет», который нес флагманский броненосец «Микаса» в Цусимском сражении. Небывалая волна возбуждения и радости охватила всех: моряков, пилотов, подводников. Все были полны решимости любой ценой выполнить приказ. Никому и в голову не приходило, что Япония не объявляла войну Соединенным Штатам, что это предательский и подлый удар, который не совместим с самурайским понятием чести!

И вот настал день «X»! Получив последний инструктаж, еще раз взглянув на схему дислокации американских кораблей и обновив данные о скорости и направлении ветра, пилоты заняли места в самолетах. Все внимание на мачту флагманского авианосца «Акаги». 6-00. Сигнальные флаги взлетели и тут же опустились. Прощальные крики, напутственные пожелания, возгласы «банзай», взмахи рук — все потонуло в реве моторов. Первая волна из 183 самолетов, стартовав с шести авианосцев, выстроилась в походный ордер и исчезла в южном направлении… Многие пилоты отказались взять с собой парашюты, заявив, что если будут сбиты, то все равно не смогут ими воспользоваться, так как неминуемо попадут в плен к американцам, а это позор для воина, что пострашнее смерти. Они обещали, что превратят подбитый самолет в бомбу и ценой своей жизни нанесут врагу еще больший урон.