Анатолий Сурцуков - Эскадрилья наносит удар Страница 17

А это — дежурные вертолеты с обученными экипажами и спасателями, экипированные необходимым оборудованием, в готовности к немедленному вылету на случай вынужденной посадки или катапультирования (покидания борта) экипажем любого ведомства. Это — наземные поисково-спасательные команды на машинах повышенной проходимости, тоже готовые выехать, если летательный аппарат потерпел аварию или катастрофу и упал там, где другими средствами не добраться. Это — дежурные силы радистов, чутко слушающих эфир на случай появления сигнала бедствия на определенной частоте. У всех — одна задача: оказать помощь терпящим бедствие экипажам и пассажирам воздушных судов. Причем как можно скорее. После аварийной посадки, особенно в неблагоприятном районе (горы, лес, пустыня и т. д.), да в жару или холод, при полученных травмах, даже если дико повезло, то и без них, шансы на выживание у потерпевших бедствие убывают с каждой минутой. Сколько было случаев, когда не успевшие подать сигнал бедствия экипажи, замерзая в тайге, истекая кровью, погибая от жары и обезвоживания организма, молились Господу Богу и спасателям, считая минуты до их прибытия! Вот тут-то все зависело порой от их мастерства. Найти в безбрежной тайге, пустыне, на морской глади малюсенький островок жизни, не подающий сигналы, с приблизительными координатами, иногда в квадрате со сторонами в несколько десятков километров, выполнить посадку, где сам черт ногу сломит, а зачастую — только зависнуть на вертолете, а если и этого нельзя, то выпрыгнуть с парашютом на лес, воду, горную расщелину с риском поломать ноги, а то и шею — вот она, работа спасателя! А во время боевых действий ко всем «прелестям» добавляется открытие соревнования с противником под девизом: «кто раньше». И бывало, не успевали ноги катапультированного летчика коснуться земли, как за них его хватал басмач, и — только ищи-свищи, через пять минут уже начиналась другая песня. Поэтому стали отцы-командиры, наученные горьким опытом, при выполнении сложных боевых задач включать вертолет ПСО (поисково-спасательного обеспечения) непосредственно в боевые порядки. Чтобы, значит, если что, мгновенно подсесть да вырвать из ощеренной волчьей пасти врага пострадавший экипаж. На борт вертолета ПСО, кроме спасателей, стали сажать спецназ, умеющий вести бой на земле, потому как спасателям не до этого, им вытащить экипаж из кабин надо, помощь ему, при необходимости, медицинскую оказать.

Кроме того, на данную службу возложена организация прыжков с летно-подъемным составом, которому положено выполнить не менее двух прыжков с парашютом в год. Не все это любят, надо сказать. Приходится иногда начальнику ПДС некоторых летунов с мягкой настойчивостью к люку подтаскивать. Поэтому начальников ПС и ПДС летчики уважают.

На Саню Жукова взвалена организация всего этого сложного механизма в масштабе округа. Это требует настойчивости, упорства, дипломатии и местами — хитрости, ведь приходится утрясать вопросы с различными ведомствами и организациями. Во главе каждого из больших хозяйств — большой начальник, с бо-о-о-ольшими амбициями. Смотрит он на Саню поначалу как на помеху, будто надоедливая муха над ухом зудит и мешает работать. Хочется начальнику отмахнуться, отгородиться грозным взглядом, рыком командирским, или там через секретаря мимикрировать: мол, нету меня. Ан нет, не уйдешь, родимый! Медленно произнося слова, с бесстрастным выражением лица, напоминая удава, заглотившего лягушку, Саня снова и снова говорит о необходимости решения вопроса. Начальник начинает злиться, приводит убийственные, с его точки зрения, аргументы против, но, натыкаясь на холодное, спокойное излучение голубых глаз, понимает, что «попал». Весь полученный жизненный опыт во время сидения в руководящем кресле подсказывает ему, что лучше подписать, решить, дать указания, иначе этот кошмар не закончится.

Начальником службы целого округа Саня стал, естественно, не сразу. Им были пройдены по служебной лестнице длиною почти в тридцать лет все ступени: спортсмена-парашютиста ДОСААФ, рядового срочной службы ВДВ (между прочим, уже в то время — члена сборной команды), учащегося техникума, института физкультуры, прапорщика, начальника ПС и ПДС полка. В начале девяностых в стране началась «оптимизация» численности войск, а попросту говоря, уничтожение их без стрельбы, в тиши кабинетов, под видом улучшения жизни всей страны. В силу обстоятельств вынесло его волной наверх, когда остальные начальники соответствующей службы, его коллеги, потонули в омуте повальных сокращений. В Москве был подписан приказ о его, в то время старшего лейтенанта, назначении на полковничью должность.

У многих тогда это вызвало, мягко говоря, недоумение. Пришлось выслушать немало обидных слов, в том числе и от недавно назначенного начальника ПС и ПД службы армейской авиации «всея Руси». Назначен был даже срок «разбираловки», а именно — во время ближайших сборов с начальниками служб в Хабаровске, после чего с должности грозились убрать. Но, посмотрев на сборах, каков уровень теоретических, а главное, практических навыков у старшего лейтенанта, начальник сменил гнев на милость и больше на скромного с виду русоволосого парнишку не наезжал.

Началась служба в округе, который в те времена считался курортным. Спокойной ее назвать было нельзя, хотя в принципе все зависело от человека, вернее, от его отношения к своим обязанностям. К работе Саня относился трепетно, считая ее делом всей своей жизни, своей судьбой и предназначением. Дневал и ночевал на службе, жертвуя порой выходными, частью отпуска, появляясь в семье лишь эпизодически. Но зато через полгода заработал репутацию человека на своем месте. Его компетентность в столь юном возрасте для такой должности впечатляла начальников и подчиненных. Работоспособность и упорство, как у трактора, внушали уважение. Обаяние, скромность, умение ладить с людьми подкупали. Его стали отмечать, выделяя на сборах в когорту лучших специалистов. Начальники стали полностью ему доверять, не вторгаясь в его епархию с мелочными проверками. Сослуживцы приняли за своего. Все встало на свои места, «устаканилось», как говорят в войсках. Потянулась спокойная, размеренная, хотя и насыщенная разными событиями и делами жизнь-служба-мечта, так бы хоть до пенсии служить! Как верстовые столбы вдоль дороги жизни, стали отмечать годы службы периодические присвоения очередных воинских званий…

НО! Счастье долгим не бывает.

Грянула ПЕРВАЯ ЧЕЧЕНСКАЯ ВОЙНА!

Полыхнули первые боестолкновения. Появились первые жертвы. Первые сбитые вертолеты. Первые вынужденные посадки в результате боевых повреждений. Первые случаи эвакуации экипажей под огнем противника. Боевой опыт на ЭТОЙ войне добывался потом и кровью. Пришлось обращаться к истории применения армейской авиации в Афгане, выполнения спасательных работ в боевых условиях.

Каждая война имеет свои особенности. Постепенно специалисты приноровились к особенностям и ЭТОЙ войны.

Не привык Саня учить людей по принципу: «делай, как я сказал». Исповедуя правило «делай, как я», лез он во все дырки сначала сам, вылетая на каждый сигнал бедствия во главе спасательной команды. Насмотрелся всякого: как быстро сгорает подбитый вертолет, как в районе спасательных работ земля вокруг тебя начинает кипеть от фонтанчиков пыли, поднятых пулями, как, оцепенев от страха, превращаются в каменные статуи увешанные оружием здоровенные мордовороты.

Как принимаются впопыхах бестолковые решения, приводящие к новым потерям. Как, истекая кровью, умирает в грузовой кабине вертолета по пути домой эвакуируемый боец или офицер. Да много чего насмотрелся он, набирая по крупицам бесценный боевой опыт, для того чтобы научить подчиненных действовать ПРАВИЛЬНО.

Сколько пришлось потратить нервов, сил, терпения и упорства для того, чтобы убедить многих начальников в том, как НАДО организовать ПСО (поисково-спасательное обеспечение) применительно к ЭТОЙ войне! Правда, одно помогало, когда с бараньим упорством тыкался он о чужие лбы, — мысль о том, что любые усилия стоят того, если помогут спасти хотя бы один экипаж!

Много пришлось размышлять, советоваться с более опытными товарищами и по поводу действий в возможных экстремальных ситуациях при выполнении спасательных работ. Пробовал он примерять мысленно на себе выработанные рекомендации. Был уверен, что физических сил хватит, на то пригодится спортивная подготовка, в течение стольких лет ставшая неотъемлемой частью ежедневного распорядка. А вот моральных… Это можно только делом проверить.

Так, в непрерывной круговерти забот, тревог, боевых вылетов, постоянном натаскивании подчиненных прошел период первой чеченской кампании.

Хасавюртовское примирение успокоения в регионе, да и в душах воевавших офицеров не принесло… Все понимали, что это лишь временная передышка, враг недобит, и он обязательно проявит себя во всем своем зверином обличье.