Эрих Мария Ремарк - Время жить и время умирать Страница 2

Тут можно читать бесплатно Эрих Мария Ремарк - Время жить и время умирать. Жанр: Проза / О войне, год неизвестен. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Эрих Мария Ремарк - Время жить и время умирать

Эрих Мария Ремарк - Время жить и время умирать краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Эрих Мария Ремарк - Время жить и время умирать» бесплатно полную версию:
«А перед нами все цветет, за нами все горит… Не надо думать, с нами тот, кто все за нас решит!»Но что делать, если не думать ты не можешь? Что делать, если ты не способен стать жалким винтиком в чудовищной военной машине? Позади – ад выжженных стран. Впереди – грязь и кровь Второй мировой. «Времени умирать», кажется, не будет конца. Многие ли доползут до «времени жить»?..

Эрих Мария Ремарк - Время жить и время умирать читать онлайн бесплатно

Эрих Мария Ремарк - Время жить и время умирать - читать книгу онлайн бесплатно, автор Эрих Мария Ремарк

Мюкке подошел тяжелой походкой. Уставился в яму, куда с краев медленно стекала вода.

– Не понимаю, – проворчал он. – Без малого неделю одних только русских находили. Должно быть, этот из декабрьских, просто провалился в глубину.

– А может, и из октябрьских, – сказал Гребер. – Здесь тогда наш полк проходил.

– Чепуха. Не может быть, чтоб из тех.

– Может. Здесь у нас был ночной бой. Русские отступали, и мы сразу двинули дальше.

– Так и есть, – кивнул Зауэр.

– Чепуха! Наш обоз наверняка подобрал и похоронил всех убитых. Наверняка!

– А вот я не уверен. В конце октября уже были сильные снегопады. А мы в ту пору еще быстро наступали.

– Второй раз повторяешь. – Штайнбреннер взглянул на Гребера.

– Можешь и еще разок послушать, если охота. Мы тогда пошли в контрнаступление и продвинулись больше чем на сто километров.

– А теперь отступаем, да?

– Теперь мы опять здесь.

– Стало быть, отступаем… или нет?

Иммерман предостерегающе толкнул Гребера локтем.

– А что, разве наступаем? – спросил Гребер.

– Мы сокращаем свои позиции.

Иммерман насмешливо посмотрел Штайнбреннеру в лицо:

– Уже целый год. Стратегическая необходимость, чтобы выиграть войну. Это ж всякий знает.

– На руке-то кольцо, – вдруг сказал Хиршман. Он продолжал копать, отрыл другую руку покойника.

Мюкке наклонился к яме.

– Верно. Даже золотое. Обручальное кольцо.

Все тоже стали смотреть.

– Ты поосторожнее, – шепнул Греберу Иммерман. – Иначе этот гад оставит тебя без отпуска. Донесет как на критикана. Только того и ждет.

– Просто нос задирает. Ты лучше сам остерегайся. Он больше за тобой следит, чем за мной.

– Да мне плевать. Я в отпуск не собираюсь.

– Значки нашего полка, – сказал Хиршман. Он продолжал раскапывать снег руками.

– Стало быть, уж точно не русский, а? – Штайнбреннер послал ухмылку нагнувшемуся Мюкке.

– Да, не русский, – с досадой бросил фельдфебель.

– Пять марок! Жаль, на семь не поспорили. Ну, гони монету!

– У меня нет с собой денег.

– А где ж они? В Имперском банке? Давай гони!

Мюкке злобно глянул на Штайнбреннера. Потом достал спрятанный на груди мешочек и отсчитал деньги.

– Нынче все наперекосяк! Черт побери!

Штайнбреннер сунул деньги в карман.

– По-моему, это Райке, – сказал Гребер.

– Что?

– Лейтенант Райке из нашей роты. Его погоны. А на правом указательном пальце недостает верхней фаланги.

– Чепуха. Райке был ранен, его вынесли. Так мы после слыхали.

– Это Райке.

– Откопайте лицо.

Гребер и Хиршман копали дальше.

– Осторожно! – крикнул Мюкке. – Голову не заденьте лопатами.

Из снега проступило лицо. Мокрое и какое-то странное, с глазницами, еще полными снега, будто скульптор не вполне доделал маску, оставил ее слепой. Меж синими губами поблескивал золотой зуб.

– Я его не узнаю, – сказал Мюкке.

– Наверняка он. Других офицеров мы здесь не теряли.

– Протрите ему глаза.

Гребер секунду помедлил. Потом рукавицей осторожно смахнул снег:

– Да, это он.

Мюкке заволновался. И теперь стал командовать сам. Офицер, решил он, а значит, командовать должен старший по званию.

– Поднимайте! Хиршман и Зауэр – за ноги, Штайнбреннер и Бернинг – за руки. Гребер, следите за головой! Ну, все вместе: раз, два, взяли!

Тело шевельнулось.

– Еще разок! Раз, два, взяли!

Труп опять шевельнулся. Глухой вздох вырвался из-под него, из снега, когда туда проник воздух.

– Господин фельдфебель, нога отваливается, – крикнул Хиршман.

Нога в сапоге провисла. Плоть внутри сгнила из-за талой воды и уступила.

– Опустите! Ниже! – крикнул Мюкке. Но было уже поздно. Тело сползло наземь, в руках у Хиршмана остался сапог.

– Нога там? – спросил Иммерман.

– Отставьте сапог и копайте дальше! – гаркнул Мюкке Хиршману. – Кто мог знать, что он уже этак размяк! А вы, Иммерман, успокойтесь. Имейте уважение к смерти!

Иммерман озадаченно посмотрел на Мюкке, но промолчал. Через несколько минут они раскидали весь снег вокруг мертвеца. В мокром френче нашли бумажник с документами. Чернила расплылись, но прочитать можно. Гребер оказался прав; это был лейтенант Райке, который осенью служил у них в роте взводным.

– Надо немедля доложить, – сказал Мюкке. – Оставайтесь здесь! Я сейчас вернусь.

Фельдфебель зашагал к дому, где жил ротный. Единственному мало-мальски целому. До революции он, вероятно, принадлежал попу. Раэ сидел в большой комнате. Мюкке с ненавистью глядел на широкую русскую печь, в которой горел огонь. На лежанке спала лейтенантова овчарка. Мюкке доложил о случившемся, и Раэ пошел с ним к церкви. Минуту-другую смотрел на Райке. Потом сказал:

– Закройте ему глаза.

– Нельзя, господин лейтенант, – возразил Гребер. – Веки уже чересчур размякли. Порвутся.

Раэ перевел взгляд на разбитую церковь:

– Отнесите его пока что туда. Гроб у нас есть?

– Гробы остались в тылу, – сообщил Мюкке. – У нас было несколько штук для особых случаев. Они достались русским. Надеюсь, пригодятся им.

Штайнбреннер хохотнул. Раэ не засмеялся.

– Можем сколотить гроб?

– Слишком много времени потребуется, господин лейтенант, – сказал Гребер. – Тело чересчур размякло. Да и подходящие доски в деревне вряд ли найдутся.

Раэ кивнул.

– Положите его на плащ-палатку. В ней и похороним. Выройте могилу и сколотите крест.

Гребер, Зауэр, Иммерман и Бернинг понесли обмякшее тело к церкви. Хиршман нерешительно пошел следом, с сапогом, в котором были остатки ноги.

– Фельдфебель Мюкке! – сказал Раэ.

– Господин лейтенант!

– Сегодня сюда доставят четверых пленных русских партизан. Завтра утром они будут расстреляны. Наша рота получила соответствующий приказ. Опросите взвод, есть ли добровольцы. Иначе людей назначит канцелярия.

– Слушаюсь, господин лейтенант!

– Одному богу известно, почему именно мы! Хотя при нынешней неразберихе…

– Я доброволец, – сказал Штайнбреннер.

– Хорошо. – Лицо Раэ не дрогнуло. По расчищенной в снегу дорожке он зашагал обратно.

Обратно к своей печке, подумал Мюкке. Слабак! Что уж тут особенного – расстрелять нескольких партизан? Будто они не укокошили сотни наших парней!

– Если русских доставят вовремя, пускай они заодно и для Райке могилу выроют, – сказал Штайнбреннер. – Тогда нам не придется пуп надрывать. Одно к одному. Верно, господин фельдфебель?

– Да как хотите! – Мюкке разозлился. Ишь, умник выискался, думал он. Тощий дылда, каланча в роговых очках. Лейтенант еще с той, первой войны. На этой в звании так и не повышен. Храбрый, конечно, ну а кто не храбрый? Но по натуре не командир.

– Какого вы мнения о Раэ? – спросил он у Штайнбреннера.

Тот недоуменно воззрился на него:

– Он же наш ротный, так?

– Ясное дело. Но вообще?

– Вообще? В каком смысле «вообще»?

– Ни в каком, – буркнул Мюкке.

– Достаточно глубоко? – спросил старший из русских, мужчина лет семидесяти, с грязными седыми усами и очень синими глазами. Он кое-как говорил по-немецки.

– Заткнись, говорить будешь, только когда спросят, – отрезал Штайнбреннер. Он здорово оживился. Глаза его следили за женщиной, которая была среди партизан. Молодая, крепкая.

– Надо поглубже, – сказал Гребер. Вместе со Штайнбреннером и Зауэром он охранял пленных.

– Для нас? – спросил русский.

Штайнбреннер быстро и легко подскочил к нему, с размаху хлестнул ладонью по щеке.

– Я же сказал, дед, заткни варежку. Тут тебе не базар!

Он ухмыльнулся. В лице не было злобы. На нем читалось лишь удовольствие, с каким ребенок отрывает лапки мухе.

– Нет, эта могила не для вас, – сказал Гребер.

Русский не двигался. Замерев, смотрел на Штайнбреннера. А Штайнбреннер смотрел на него. Выражение его лица вдруг изменилось. Стало напряженным, бдительным. Он думал, русский бросится на него, и ждал первого движения. Невелика важность, если он без разговоров пристрелит партизана, все равно ведь тот приговорен к смерти, и никто не станет докапываться, действовал ли он в порядке самообороны или нет. Но Штайнбреннер не считал, что это одно и то же. Гребер не знал, то ли он вроде как из спортивного интереса норовит разозлить русского, чтобы тот на мгновение забылся, то ли в нем еще жила частица странного педантизма, которая постоянно искала предлог, чтобы и при убийстве выглядеть перед самим собой блюстителем закона. Здесь было то и другое. Причем одновременно. Гребер частенько видел такое.

Русский не двигался. Кровь стекала из носа в усы. Гребер размышлял, как бы он сам поступил в такой ситуации – кинулся бы на противника, рискуя за ответный удар мгновенно отправиться на тот свет, или безропотно примирился бы со всем, лишь бы прожить еще несколько часов, еще одну ночь. Ответа он не находил.

Русский медленно нагнулся, поднял кирку. Штайнбреннер сделал шаг назад. Готовый выстрелить. Но русский не выпрямился. Опять начал долбить землю в яме. Штайнбреннер осклабился:

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.