Уолтер Лорд - День позора Страница 21

Там обстановка была нисколько не лучше. Тусклый свет то гас совсем, то зажигался снова. Включалось невпопад аварийное освещение. У комингса водонепроницаемой двери на заваливающейся стороне левого борта прибывала вода. Неожиданно она начала хлестать как из шланга из вентиляционной трубы. Делано слышал мольбы и крики людей, попавших в ловушку за задраенной дверью и с ужасом подумал о возможном решении капитана 3-го ранга Харпера командира дивизиона борьбы за живучесть: погубить оставшихся в соседнем помещении людей или отдраить дверь, рискнув всем кораблем и теми, кто добрался до центрального поста. Дверь осталась задраенной.

Лейтенант Делано попросил у Харпера разрешить ему выпустить людей наверх, где они могут быть более полезны. Капитан 3-го ранга ничего не ответил. Он отчаянно пытался связаться с группами борьбы за живучесть в разных местах корабля, чтобы руководить контрзатоплением отсеков и попытаться спасти линкор. Но ни один из телефонов не работал.

Но, к счастью, контрзатопление проводилось и без приказа. Капитан-лейтенант Клайд Рикеттс, служивший когда-то в дивизионе борьбы за живучесть и любивший обсуждать с молодыми офицерами, что надо делать в подобных ситуациях, теперь получил возможность продемонстрировать свои знания на практике. С помощью трюмного старшины Биллингслея Рикеттс, подсвечивая аккумуляторным фонарем, крутил штурвалы различных клинкетов и кингстонов, и "Вест-Вирджиния", медленно выпрямляясь, грузно опустилась в илистое дно гавани на ровном киле.

На "Оклахоме", стоящей впереди "Вест-Вирджинии" борт о борт с "Мэрилендом", времени на контрзатопление отсеков не хватило. Стоя прямо напротив входного канала, то есть прямо по курсу торпедоносцев, "Оклахома" в первые же секунды атаки получила три торпеды, затем еще две и повалилась на левый борт.

Как это ни странно звучит, но многие из экипажа "Оклахомы" вообще не знали, что в корабль попали торпеды. Матрос Джордж Марфи успел услышать, как через громкоговорители объявили о "воздушном налете" и предполагал, что раздавшиеся взрывы произведены авиабомбами. По боевому расписанию он не входил ни в какие дивизионы ПВО. Его место было на третьей палубе под защитой могучих броневых плит. Не имел понятия ни о каких торпедах и матрос Стефан Янг. Сигнал воздушной тревоги застал его в кубрике, где Янг гладил брюки, готовясь в увольнение на берег. Ругая начальство, которое, проспав всю неделю, не нашло ничего лучшего, как устроить учения именно в воскресенье, Янг побежал на свой боевой пост в погребе боезапаса главного калибра башни No 4. Едва он успел спуститься в погреба, как откуда-то хлынула вода, погас свет и корабль резко накренился на левый борт, продолжая валиться и дальше. Мигнули и погасли лампы аварийного освещения. Все незакрепленные предметы с грохотом покатились по палубе. Огромные полутонные снаряды орудий главного калибра стали выпадать из ячеек и с грохотом кататься по палубе, убивая и калеча людей, с криками мечущихся в полной темноте. Бухта стального 10-дюймового буксировочного троса, скатившаяся со 2-й палубы, блокировала ведущий наверх трап. Через открытую дверь аптечного помещения матрос Марфи видел, как сотни бутылок и пузырьков с лекарствами каскадом сыпались на бегущих через помещение моряков. Люди скользили и падали на разбитое стекло, поднимались и бежали дальше.

По нескольким уцелевшим трапам матросы пытались пробиться на верхнюю палубу. Всего в нескольких шагах от верхней палубы люк, ведущий в радиорубку, оказался, как обычно, закрытым. Наверху слышались взрывы, палуба уходила из-под ног. Люди скатывались обратно вниз по заблокированным трапам прямо на головы напирающим снизу. Оглушали крики и вой. Вскоре уже невозможно было двигаться ни в каком направлении. Матрос Марфи решил и не пытаться. Он остановился, пытаясь успокоиться и подумать, что делать дальше. Одной ногой он опирался на палубу, второй - на бортовую переборку. Только так еще можно было устоять на ногах.

Главстаршине Гарри повезло больше. Он и его группа из механической мастерской корабля, когда крен "Оклахомы" был уже не меньше 60 градусов, выбрались на верхнюю палубу по вентиляционной шахте. Какой-то офицер попытался загнать их обратно, убеждая, что здесь гораздо опаснее из-за разрывов авиабомб. Корабль не перевернется, заверил он.

В нескольких сотнях метров впереди "Оклахомы" - на линкоре "Калифорния", одиноко стоявшем на бочке в самом южном конце "линкорного ряда" - события развивались не менее стремительно. Первая торпеда поразила корабль в 8.05. Старшина сигнальщиков Даррел Коннер с флагманского мостика линкора ясно видел, как она ударила в борт прямо под носовой надстройкой.

Вторая торпеда взорвалась под кормой. Их вполне могло быть и больше "Калифорния" стояла совершенно открыто и была, если так можно выразиться, открыта настежь. Готовясь к намеченной на понедельник инспекции, на корабле открыли шесть горловин, ведущих ко второму дну линкора и отдраивали еще дюжину других. Вода, хлынувшая через торпедные пробоины, свободно разлилась по всему кораблю.

Мазут, разлившийся из разбитых цистерн, мгновенно вывел из строя всю энергетическую сеть линкора. Смешанная с мазутом вода начала затоплять носовую компрессорную станцию, где машинист Роберт Скотт еще пытался подавать сжатый воздух на пятидюймовые орудия. Другие матросы выскочили из помещения, зовя Скотта с собой. Он крикнул им: "Это мой пост. Я буду давать им воздух, сколько смогу!" Водонепроницаемая дверь захлопнулась, оставив матроса навсегда на его боевом посту. С потерей всей электроэнергии люди отчаянно пытались вручную сделать работу, предназначенную для машин и механизмов. Сигнальщик Коннер присоединился к длинной цепи моряков, передающих снаряды из боевых погребов на орудия.

Удушливые пары мазута и солярки, вырвавшиеся из разбитых цистерн и танков, породили на линкоре панический слух об использовании японцами химического оружия. На пункте первой помощи, куда переносили раненых, санитар Уильям Линч тщетно рылся в аптечках в поисках морфия. Недалеко, в радиорубке, какой-то матрос, стоя на коленях под трапом, громко молился. Другой, совершенно безучастный ко всему, что творилось вокруг, сидел за столом и печатал на машинке: "Настал час для всех добрых людей..."

В гавани мало кто заметил происходящее на "Калифорнии". Тысячи глаз с ужасом смотрели на "Оклахому". С балкона своего дома на острове Форд главстаршина Альберт Молтер видел, как линейный корабль медленно повалился на борт: "медленно и величественно, как будто он устал и захотел отдохнуть". "Оклахома" перевернулась, уткнувшись мачтами и надстройками в дно гавани, оставив на поверхности днище, напоминающее спину огромного мертвого кита. Прошло всего восемь минут после попадания первой торпеды.

Наблюдая эту страшную картину с мостика стоявшего рядом линкора "Мэриленд", электрик Гарольд Норт вспомнил, как они все ругались в пятницу, когда к "Мэриленду" пришвартовали "Оклахому", закрыв чудесный вид на бухту из иллюминаторов их кубрика.

Оставшиеся внутри "Оклахомы" люди еще отчаянно боролись за жизнь. Баталер Терри Армстронг находился в этот момент в своей баталерке на второй палубе. Видя, как помещение медленно наполняется водой, он нырнул, нашел ощупью иллюминатор, протиснулся в него и вынырнул на поверхность. Матрос Мальком Макклири спасся таким же способом через иллюминатор душевой. Католический капеллан Алоиз Шмитт наполовину протиснул свое тело, но молитвенник, лежащий в заднем кармане его брюк, не дал ему возможности проскользнуть в иллюминатор. Ему пришлось вернуться назад, чтобы вынуть требник, а потом пропустить несколько человек впереди себя. Он пропустил трех, а возможно и четырех человек, а через секунду вода окончательно затопила помещение. Многие из находящихся внутри корабля были еще живы. В кромешной темноте они еще куда-то плыли, пытаясь ориентироваться в перевернутом мире, выныривая в воздушные подушки, образовавшиеся после опрокидывания корабля. Семнадцатилетний матрос Уильям Бел боролся с водой, хлынувшей в помещение рулевых машин. Матрос Джордж Марфи плавал в операционной санчасти, пытаясь найти выход. Он не понимал, где находится. Какое помещение корабля имело потолок, выложенный кафелем? Матрос не мог сообразить, что это палуба.

Находящимся на верхней палубе морякам спастись было легче. Когда линкор медленно повалился, они просто перебежали по правому борту на днище, оказавшееся на поверхности. Выбирались они с днища по-разному. Некоторые пытались взобраться по швартовым концам на линкор "Мэриленд", но по мере того, как крен "Оклахомы" увеличивался, концы обрывались и моряки падали в воду между кораблями. Когда матрос Том Армстронг вынырнул у борта "Мэриленда", его остановившиеся часы показывали десять минут девятого. Брат Тома - Пэт - сам бросился в воду с борта, решив не перебегать на днище. Их третий брат - Терри - уже находился в воде, выскочив через иллюминатор на второй палубе. Сержант морской пехоты Лео Вире соскользнул в воду с днища по какому-то канату и чуть не утонул, когда кто-то решил использовать его как трап, залезая в шлюпку. А его друг - сержант Норманн Каррьер - спокойно прошел по днищу до самой воды, подзывая проходящие мимо шлюпки, и перешел на одну из них, даже не замочив ног. Лейтенант Билл Ингрем решил перебежать на днище, когда нок-рея линкора уже коснулась воды. Он за что-то зацепился и полетел в воду.