Георгий Савицкий - Штрафники против асов Люфтваффе. «Ведь это наше небо…» Страница 22

А его командир камуфлированной серо-зеленой тенью скользит на бреющем на запад — к своему временному логову.

— Ур-р-ра!!! Я сбил! Я сбил!!!

— Березкин, я — «Леопард», не теряй бдительности, «мессеров» тут может быть больше, чем одна пара.

— Вас понял, командир. Виноват…

— Продолжаем маневрирование, смотреть в оба! Как понял?

— Понял, «Леопард», продолжаем маневрирование. Прикрываю вас.

Наконец, оба истребителя благополучно приземлились. На стоянке их встречали летчики и техники. Игоря Березкина буквально на руках вынесли из кабины его Як-1Б и стали раскачивать и подбрасывать в воздух.

— Ура! Игорь «мессера» завалил! Молодчина! Молодец, Игорек!

Наконец, восторженная толпа летчиков и техников оставила в покое молодого истребителя.

Вскинув ладонь к виску, Игорь Березкин обратился к своему командиру:

— Разрешите получить замечания?

Капитан Александр Волин широко улыбнулся:

— За сбитый «Мессершмитт» объявляю вам, Игорь Анатольевич Березкин, благодарность! Этот факт будет непременно отмечен в вашем личном деле. А насчет замечаний: учти на будущее — не теряйся в воздухе в сложной ситуации, ведь в небе все зависит от тебя и от напарника, того, кто прикрывает тебе спину. И огонь открывать нужно только с прицельной дистанции, метров с тридцати-сорока, иначе впустую израсходуешь весь боезапас! Выпирают крылья за кольцо прицела, значит — жми гашетку! А еще лучше — по заклепкам: различаешь их на фюзеляже вражеского самолета, значит — что?

— Жми гашетки! — улыбнулся Игорь.

— Иди, отдыхай. Вечером «наркомовские» сто граммов — твои! — широко улыбнулся в ответ комэск

Вечером все летчики-штрафники собрались за одним столом. Выпили «наркомовские» сто граммов водочки, закусили вкусным, наваристым борщом.

День в целом прошел удачно. Со второй половины дня летчики штрафной истребительной эскадрильи выполнили три боевых вылета, в которых сбили «Мессершмитт-109», два «Хейнкеля-111» и один «Дорнье-17» — высотный разведчик. Видимо, его во время полета повредили зенитчики, потому как шел он низко и стал легкой добычей взлетевшей на перехват пары замполита Павла Лазарева.

При этом немцам удалось подбить только один истребитель, который легкораненый летчик посадил на «брюхо», перетянув линию фронта.

Дородная повариха тетя Глаша разносила добавку, приговаривая:

— Вы ïжте, сынки, ïжте…[31] Ото немец станицу бомбил, так там коров и пошматовало теми бомбами — и разделывать не трэба…

На второе были говяжьи котлеты с вареной картошкой.

Александр Волин переглянулся с заместителем командира эскадрильи и с Иваном Мартыненко: мол, можно…

Иван ухмыльнулся и выставил на стол бутылку ядреного станичного самогона, копченое «ленд-лизовское» сало, тушенку.

Капитан Александр Волин поднял стакан:

— За первую победу Игоря Березкина!

— Ура, ребята!

Молодой летчик засмущался настолько, что у него заалели кончики ушей.

— Да я, что?… Это вот все командир… Я и поначалу-то промазал…

— Это ты брось, летчик-истребитель Березкин! — решительно рубанул ладонью воздух комэск. — Ты и «мессеров» первым обнаружил, и доложил, как следует. И стрелял ты нормально! Вон, пойди на обломки полюбуйся на краю аэродрома, небось до сих пор еще дымятся… И запомни: сегодня ты одолел матерого немецкого летчика, иные на «свободную охоту» и не вылетают. А все потому, что действовал ты решительно! И перед сном для себя в мельчайших деталях разбери тот воздушный бой, разложи все по полочкам. Как говорил тот летчик-гвардеец, капитан Покрышкин: воевать не числом, а уменьем!

Импровизированное застолье продолжалось, такие вечерние сборы за общим столом были сродни ритуалу, как у моряков кают-компания. Приятно, да и просто необходимо было после дня напряженных боевых вылетов и боев, когда небо с землей крутятся в огненной круговерти, сбросить нервное напряжение, усталость, поговорить по душам, не торопясь выкурить душистую папироску… Пошутить, беззлобно «подколоть» товарища.

Летчики между шутками и прибаутками свернули на давно проторенную тему разговора: новую тактику ведения воздушного боя. Им, штрафникам, летавшим больше всех и вступавшим в бой при численном преимуществе противника, такая тактика — лишний шанс на выживание.

И вдруг доселе молчавший Евгений Омельченко задумчиво произнес, вертя в пальцах граненый стакан:

— Повезло тебе, Игорек. Вон — «мессера» «завалил» по протекции командира… Думаешь, я бы так не смог, а? — и улыбнулся. Нехорошо так улыбнулся…

Беседа приняла неожиданный оборот.

Волин внимательно посмотрел на Евгения Омельченко. Видимо, хмель ударил ему в голову, вот и начался этот «пьяный базар». Но что у пьяного на языке, то у трезвого на уме…

Офицеры эскадрильи, особист и замполит тоже наблюдали за развитием ситуации, но пока не вмешивались, хотя имели на это полное право. Даже особист штрафной эскадрильи, капитан Анатолий Воронцов — тоже бывший летчик.

Окончил аэроклуб, потом — Кача. Потом — политическое училище. Анатолий Воронцов дрался с японцами на озере Хасан, он даже сбил одного самурая. Тогда их авиачасть только что перевооружили на новые бипланы — И-153. «Чайка» — единственный самолет бипланной схемы с убирающимся шасси. Вот тогда-то наши летчики самураев вокруг пальца-то и обводили: шасси выпусками и барражировали. С виду — как И-15. Только самураи бросались в атаку, как наши летчики убирали шасси, и на них в атаку!

Но потом и капитана-особиста ранили и сбили. Ранение не шибко серьезное, но летать с большими перегрузками ему было больше нельзя. Так говорил профессор из Ленинграда, что-то с кровоснабжением головного мозга.

Офицеры были боевые и вполне могли прекратить весь этот балаган… Но Волин переглянулся с особистом, и они оба промолчали, предпочитая не вмешиваться.

Ситуацию попытался шуткой разрядить Иван Мартыненко:

— Да, вот такой у нас командир, мы практически все по его протекции здесь летаем. А сколько протекций наш комэск немцам на кресты выписал! Правда, не на железные, а все больше — на осиновые!

Летчики рассмеялись, но Евгений Омельченко не унимался:

— Да ладно там, у нас ведь техника плохая, а вот у немцев «мессеры» — это да, вот это — истребитель!…

— Самолеты у них обычные, — резко ответил ленинградец Иван Мартыненко. — И петь дифирамбы этим гадам я не намерен! Лучше эту самодовольную сволочь с крестами на крыльях — таранить! Если стрелять не умеешь.

— А ты умеешь?! — в пьяном запале выкрикнул Омельченко.

— Умею, — спокойно, глядя прямо в его глаза ответил Иван.

— Техникой нужно владеть, — ледяным тоном сказал Александр Волин. — Тогда и сбивать научишься. А зависть — плохое чувство: от нее до трусости — один шаг.

Глава 12.

ПРОТИВ МОРСКОЙ УГРОЗЫ

— Сегодня вылетаем на «охоту» за гитлеровскими конвоями, которые идут в Новороссийск Будьте внимательны: на море действует гитлеровская морская группа «Бокс», которая блокирует с моря наш десант. В ее состав входят торпедные катера, подводные лодки — «U-боты» и десантные паромы, переделанные в самоходные батареи ПВО, — объявил комэск Волин с утра на постановке боевой задачи. — Драться будем над морем. Спасательных жилетов у нас нет, но они, честно говоря, нам и на хрен не нужны. Просто постарайтесь, чтобы вас не сбили. Шесть наших истребителей идут в прикрытии «пешек»-«топмачтовиков» и «бостонов». Необходимо обеспечить им прикрытие. Над морем, по прикидкам нашего штаба и разведки, ожидается появление «Мессершмиттов-110», исходя из дальности полета.

— Зато у нас — топлива с гулькин нос останется, когда доберемся до места.

— Точно так, — согласился Волин. — После выхода в район Новороссийска бензина нам хватит, с учетом остатка топлива на возвращение, минут на двадцать, от силы — на полчаса. И это при том, что мы идем с подвесными баками.

— Елки-моталки, тут хоть бы долететь… — сказал один из летчиков. — Булькнешь в воду — и поминай как звали.

— Конечно, мы ж штрафники, чего нас жалеть!…

— Вы прежде всего — советские летчики! — чуть возвысил голос комэск. — Техники, как могли, отрегулировали моторы, чтобы они жрали поменьше, но все равно, ребята, поглядывайте на бензочасы. Идем к цели на высоте четыре двести на крейсерской скорости. Еще раз просчитаем маршрут…

Командир эскадрильи вспомнил Виктора Платова. Старший лейтенант кроме обязанностей замкомэска был еще и штурманом штрафной эскадрильи. Теперь Александр Волин лично прокладывал курс для своих ребят, полночи возился с логарифмической штурманской линейкой, высчитывая оптимальную скорость, высоту и остаток топлива.

— Бомбардировщики будут нас ждать в районе дальше по маршруту полета. Еще раз уточните ориентиры и порядок радиосвязи. Так, задача ясна?