Николай Гомолко - Лесная крепость Страница 22

Теперь чаще стали попадаться неглубокие низинки и болотца с ржавой водой. Идти было тяжело, но Вадим Николаевич был тверд в своем намерении обстоятельно обследовать берег. В одном месте песок был вытоптан. Рядом, в воде, торчали три рогатые палки. Не было сомнения, это место облюбовали рыболовы. Вон, в стороне, около густой молодой елочки, черное пятно на земле — след от костра.

Вадим Николаевич мысленно представил себе ночлег рыболовов. И будто запахло костром, густой рыбной юшкой… И сразу подступила дурнота, в глазах потемнело. Пришлось постоять несколько минут — страшно было пошевелиться. Потом слабость прошла, и он направился дальше. В кустах нашел жестяную банку из-под червей. Подумал: «Какая-никакая, а посудина, пригодится» — и прихватил с собой.

Уже завиднелась мощная вершина Черного Дуба, за ним лесок, а за леском их полянка.

Солнце клонилось к западу. Ветер усилился, судорожно затрепетали ветви деревьев, загудели вершины старых сосен. Над озером кружил коршун. Он поднимался все выше и выше, парил, лишь изредка взмахивая крыльями. Внезапно до слуха учителя донеслось:

— А-у-у, а-у-у!

Голос будто Алеся. Кого он зовет? Может, стряслось что? Вадим Николаевич бегом бросился на голос, к полянке. Там никого не было. Вот та березка, возле которой он лежал, пригорок, на котором бегала девочка. Никого нет. Странно…

И снова послышался усиленный эхом голос Алеся:

— А-у-у, а-у-у, Аллочка!

«Ну вот, еще не хватало этой беды! Девочка потерялась!» — Вадим Николаевич прислонил к березке винтовку, бросил на землю доску и жестянку и побежал в ту сторону, откуда слышал Алеся.

Они встретились на узенькой тропинке. Лицо у Алеся было испуганное и, кажется, даже заплаканное.

— Что случилось? Говори скорее.

Алесь виновато заморгал.

— Заснул я, понимаете, заснул как убитый. И Аллочка спала. А проснулся — нет ее. Как сквозь землю провалилась. Уж минут десять зову — не откликается. Может, кто здесь был и забрал ее, а?..

— Все может быть. Но я ведь весь остров обошел и никого не встретил. И озеро пустынно. Если кто и был — оставил бы следы, примятую траву… На всякий случай поищем.

Они тщательно осмотрели полянку, кусты — никаких следов не было.

В одном месте Алесь остановился как вкопанный.

— Вадим Николаевич, смотрите!.. Кажется, не ваша нога тут ступала.

Учитель присел у песчаной тропинки.

— Твоя правда. Но один след еще ни о чем не говорит. Если еще окажутся, тогда будем точно знать, что на острове кто-то есть.

Они разошлись в разные стороны, запетляли по тропинкам, вокруг кустов и полянок. Алесь даже осматривал высокие деревья — не прячется ли кто в густой кроне. Ему казалось, что кто-то есть на острове и пристально следит за ними.

Вдруг Алесь увидел перед собой маленький песчаный островок среди травы. Подошел, всмотрелся и… увидел след.

— Вадим Николаевич. А-у-у! Сюда, ко мне!

Зашуршали кусты, и учитель осторожно приблизился и присел возле Алеся.

— Видите, — прошептал мальчик, — след. От копыта… Свежий. И не один. Вот еще, еще…

Вадим Николаевич вгляделся в следы.

— Не иначе свинячие. Слушай, а может, тут дикий кабан проходил? Тогда…

— Что тогда? — встревожился мальчик.

— Напугает девочку.

Только теперь дошло до Алеся, что может случиться… Не дай бог, если и в самом деле на острове оказался дикий кабан. Забрел небось сюда зимой по озеру и, отрезанный водой, остался здесь на все лето.

— Аллочка, ау-у-у! — закричал он, и лесное эхо подхватило его голос.

Но девочка не отзывалась.

Оба, не сговариваясь, снова вернулись к песчаной плещинке, присели на корточки, наклонились, разглядывая след. Сомнений не было: отчетливо виднелись отпечатки копыта.

Алесь заглядывал под каждую елочку, обследовал каждый куст, прочесал несколько раз густой осинник — девочка как в воду канула. Он уже добежал до Черного Дуба, обшарил все вокруг него. В сторонке росла целая семейка молодых елочек. За рощицей была полянка с пригорком — сюда он еще ни разу не выходил. Алесь осмотрелся и замер: на пригорке кто-то был, вернее, лежал — бородатый, взъерошенный. А рядом с бородачом лежала, подогнув ножки… Аллочка.

Алесь оторопел. На острове человек. Похож на цыгана, только не черный, а бурый какой-то. Мальчик не отважился показаться незнакомцу. Он нырнул назад, в ельник, и бросился со всех ног к учителю.

— Вадим Николаевич! — задыхаясь от быстрого бега, выпалил мальчик. — Аллочка нашлась.

— Где?.. Прямо гора с плеч!

— Вадим Николаевич, только она там не одна, с каким-то цыганом. Я его в траве не разглядел, одна башка видна, волосы всклокочены, торчат как рога.

— Что ты несешь? Какой цыган?..

— Не верите? Пошли. Винтовку прихватите…

Вадим Николаевич был озадачен. Всего ожидал, но такого… Оказывается, не одни они здесь, на острове есть люди… Но как попал сюда этот человек? Спасается от фашистов?..

Они зашагали к Черному Дубу.

У ельника Алесь пропустил учителя вперед. На поляну выходить не стали, спрятались в кустах. Отсюда все было видно как на ладони.

— Он там, за камнем, на пригорке, — шепнул Алесь.

Учитель выглянул из укрытия и сразу же увидел девочку. Но рядом с ней кто-то большой растянулся на пригорке, одна голова торчит и впрямь кажется рогатой. Пригляделся Вадим Николаевич попристальнее, да как захохочет.

— Вы чего? — испугался Алесь.

— Чего, чего… — Учитель от смеха не мог выговорить ни слова. Наконец, успокоившись, он дернул мальчика за рукав. — Проснись-ка, Алесь! Ну и навыдумывал ты, братец! Ай да молодец, ай да разведчик! Ха-ха-ха! Ну-ка посмотри как следует на своего рогача!

Мальчик приподнялся на цыпочки, пристально всматриваясь в того, кого принял за цыгана.

— Ну, разобрался?

— Да это же коза! Вадим Николаевич, неужели коза?

— Кто же еще? Самая обыкновенная деревенская коза!

Они теперь уже не спеша направились к пригорку.

Коза заметила людей, вскочила на ноги, шарахнулась было в сторону и замерла.

— Ну, здравствуй, здравствуй! — Учитель похлопал ее по шее. — Так это ты нас так напугала? Откуда же ты взялась здесь? Жаль, рассказать не сумеешь!

Коза настороженно уставилась на него. Вадим Николаевич нагнулся — у козы отвисло набухшее вымя.

— Видишь, Алесь?

— Вижу! Выходит, к нам прибыло молоко! Ура! Надо будить Аллочку!

Девочку растормошили, она проснулась, захныкала было, но Вадим Николаевич схватил ее на руки, стал подбрасывать вверх.

— Ага, нашлась беглянка, нашлась! Мы уж думали, тебя кабан напугал, а ты пригрелась у теплого козьего бока и не подозреваешь, что тут рядом молоко. Сладкое, сладкое. Понимаешь! Мо-ло-ко.

— Дай! — Девчушка, наверное, знала, что означает это знакомое слово. Она тянулась к козе, совсем ее не боялась.

— Не забыла еще про молоко! — сказал Алесь. — Ну иди сюда.

Коза сама подошла к девочке, наклонила голову, не спеша стала щипать траву.

Вадим Николаевич сказал торжественно:

— Ну вот и собрались все вместе, даже коза теперь с нами. Ну пошли на свою полянку.

Они отправились в обратный путь. Впереди шел Вадим Николаевич с девочкой на руках, а за ними подгоняемая Алесем коза.

Пришли к своему шалашу и принялись хозяйничать. Алесь спустился к озеру, вымыл и начистил песком банку, и она заблестела, как новенькая.

Вадим Николаевич присел возле козы на корточки.

— Ну, господи благослови! — шутливо сказал он и стал доить козу. Она стояла не шелохнувшись. Вот в банку упали первые капли молока, затем полилась струйка. Вот уже полбанки наполнилось теплым жирным молоком.

— Теперь не пропадем! Спасибо нашей кормилице! Будем молоко пить, будем есть, будем за бороду козу трясти, да? — радовался Алесь.

Когда посудина наполнилась, Вадим Николаевич погладил козу, потом протянул девочке банку.

— Пей молоко, — подсказал Алесь.

Это были торжественные минуты. Аллочка крепко держала банку обеими руками и жадно пила.

Вадим Николаевич озорно подмигнул Алесю: живем, брат!

— Интересно, как она сюда попала?

— Как ни попала, а теперь наша. От фашистов люди спасались, ну и ее прихватили. А уж как на острове очутилась, один бог знает, как говорят! Может, люди и завезли, сами ушли в другое место, а ее почему-то не взяли… Вряд ли ее бросили, скорей всего сама потерялась.

Девочка не отрываясь пила молоко. Тоненькие белые струйки стекали ей на грудь, и Алесь не удержался, сказал строго:

— Ты аккуратней пей, не разливай.

— Дода, на! — Аллочка отняла банку от губ и радостно засмеялась. Потом опять припала к банке и запрокинула голову, допивая остатки молока.

— Молодец! — похвалил ее Алесь, забирая пустую посудину. — Расти большая, большая…

Вадим Николаевич снова подошел с банкой к козе.