Черный снег вермахта - Александр Александрович Тамоников Страница 22

После этого он взял с собой свой собственный вещмешок и пошел прочь.

Теперь наступил следующий этап операции «Внедрение». Разведчику требовалось еще раз сменить обличье. Он снова должен был стать немцем – но не надменным группенфюрером СС, которые все наперечет и все их знают, а простым солдатом, каких в вермахте много. Для этого разведчик отправился к немецкой солдатской столовой, которую приметил, еще когда колесил по городу. Он примостился недалеко от входа и стал наблюдать за всеми, кто входил и выходил из столовой. Несколько раз он намечал себе цель – выбирал того или иного рядового и шел за ним. Но каждый раз бросал выбранный объект, потому что он шел не туда, куда нужно было Глебу. А ему был нужен немец, работающий в штабе или рядом с ним. Те, кто шел в свою часть, расположенную далеко от штаба, его не интересовали.

Наконец, уже поздним вечером, увязавшись за молодым ефрейтором, связистом, Шубин понял, что ефрейтор идет туда, куда нужно, то есть в штаб. А еще, наблюдая по дороге за немцем, Шубин заметил, что ефрейтор того же роста, что и сам Глеб. Это было важно. На этом первый этап операции «Внедрение» можно было считать законченным, и Шубин отправился ночевать в арендованный им сарай. Но прежде чем улечься на заднее сиденье «Мерседеса», он настроил рацию и передал в штаб сообщение о том, что он добрался до Запорожья и с завтрашнего дня надеется проникнуть в немецкий штаб.

На следующее утро Шубин завел «Мерседес», вывел его из сарая и отправился прямиком к штабу группы «Юг». Здесь он оставил машину, а сам стал наблюдать за штабом. Стоять возле входа в штаб на одном месте значило привлечь к себе внимание, поэтому разведчик курсировал туда-сюда, стараясь не терять из вида ни главный вход, ни боковой – его он приметил еще вчера. Он ждал, когда появится «его» ефрейтор-связист.

И ближе к обеду Шубин наконец дождался. Немец вышел из служебного входа с мотком кабеля в руках. Следом двое солдат несли лестницу. «Ага, значит, будут куда-то связь тянуть», – догадался разведчик. Так оно и оказалось. Связист закрепил провод на стене штаба, затем солдаты по его указанию установили лестницу возле ближайшего столба, и ефрейтор начал крепить кабель уже на столбе.

Все было ясно: связисту дали задание проложить новую линию связи куда-то в пределах города. Может быть, это было не так далеко, на расстоянии нескольких кварталов. Эта ситуация Шубина вполне устраивала. Ему только нужно было, чтобы связист на какое-то время остался один, без своих помощников. Тогда бы Шубин и вступил в дело.

Тянуть новую линию немцам пришлось действительно недалеко – на расстоянии двух кварталов. Там, в двухэтажном здании, только начал размещаться новый штаб. Немцы дотянули связь до этого штаба только к обеду. После чего они расстались: солдаты подхватили лестницу и понесли ее назад, в штаб группы «Юг», а ефрейтор зашагал в другую сторону – по всей вероятности в столовую. Шубин сел в «Мерседес» и поехал вслед за связистом. Разумеется, все эти действия – сесть в машину, выйти из нее – ему надо было проделывать крайне осторожно, так, чтобы никто из немцев его не видел. Это была странная картина: оборванец в телогрейке и ушанке садится в роскошную немецкую машину. У любого оккупанта возникли бы вопросы к такому человеку. Но пока Шубину удавалось остаться незамеченным.

Его предположение оправдалось: связист дошагал до столовой и скрылся в ней. Глебу его организм тоже напоминал, что пора бы пообедать. Но ему было не до обеда. Приближался самый критический момент операции «Внедрение». Шубин оставил «Мерседес» на улице, по которой связист должен был возвращаться из столовой в штаб. Конечно, немец мог пойти куда-то в другое место, заранее это угадать было невозможно. Тогда бы пришлось перегонять машину, перестраивать план захвата фашиста. Но пока что разведчик исходил из того, что связист вернется назад.

И он снова угадал. Ефрейтор вышел из столовой в отличном настроении. Он ковырял в зубах спичкой и что-то насвистывал. Это был молодой человек, по виду – ровесник Шубина. И внешне они были похожи – Глеб еще вчера обратил на это внимание. Собственно, на этом обстоятельстве, на их внешнем сходстве, и строился его план.

Убедившись, что связист идет той самой дорогой, какой шел в столовую, Шубин забежал вперед, открыл заднюю дверцу «Мерседеса» и встал рядом с ней. И еще сделал кое-какие приготовления. Немец подошел ближе… вот он совсем рядом…

Когда он миновал Шубина, разведчик в один миг оказался у него за спиной, провел удушающий захват, а затем прижал ко рту связиста тряпку, пропитанную хлороформом. Эту жидкость он позаимствовал в госпитале, пока ходил осматривать палату, куда положили Мельника.

Спустя несколько секунд тело немца обмякло. Тогда Шубин втащил его в «Мерседес» и уложил на заднее сиденье. Затем сел за руль и поехал назад, в арендованный им сарай. Ехать он старался закоулками, чтобы не попасться на глаза немецкой полиции. И снова ему сопутствовала удача – никто из немцев не обратил на него внимания.

Когда Шубин приехал в сарай, то запер дверь сарая, вытащил своего пленника из машины, уложил на пол, связал, а в рот засунул кляп. Затем залез в карман кителя фашиста и достал документы. В них значилось, что Шубин имеет дело с ефрейтором вермахта Карлом Руэ.

– Ну вот мы и познакомились, Карл, – прошептал Шубин.

После чего сел и стал ждать, когда пленный придет в себя.

Ждать пришлось недолго. Минут через двадцать фашист застонал и открыл глаза. Обвел взглядом стены сарая, бок машины, Шубина… Он явно не понимал, что с ним случилось и где он находится. Надо было это ему объяснить.

– Послушай меня, Карл Руэ, – сказал Шубин. – Ты находишься на партизанской базе недалеко от Запорожья. Вокруг этого сарая дежурят мои товарищи. Сбежать отсюда ты никак не можешь. Стало быть, тебе надо вести себя правильно и отвечать на мои вопросы. Если ответишь на все вопросы, если дашь нужные сведения – так и быть, я оставлю тебя в живых. Ты меня понял?

В ответ Карл Руэ истово закивал. Было видно, что он сознает свое незавидное положение и готов сотрудничать.

– Вот и отлично, – произнес Шубин. – Раз так, я сейчас выну у тебя кляп изо рта. Кричать вообще-то бесполезно, но я не хочу, чтобы ты привлекал внимание моих товарищей к нашему разговору. Поэтому я не хочу, чтобы ты кричал. Обещаешь?

Фашист снова энергично закивал. Тогда Шубин вытащил кляп изо