Николай Брешко-Брешковский - Когда рушатся троны... Страница 25

Тут можно читать бесплатно Николай Брешко-Брешковский - Когда рушатся троны.... Жанр: Проза / О войне, год -. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Николай Брешко-Брешковский - Когда рушатся троны...

Николай Брешко-Брешковский - Когда рушатся троны... краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Николай Брешко-Брешковский - Когда рушатся троны...» бесплатно полную версию:

Николай Брешко-Брешковский - Когда рушатся троны... читать онлайн бесплатно

Николай Брешко-Брешковский - Когда рушатся троны... - читать книгу онлайн бесплатно, автор Николай Брешко-Брешковский

Полуприкрытые звериными шкурами, полунагие Карсавина и Владимиров то носились по всей сцене, то, создавая пластические моменты изумительной красоты, замирали в объятиях, то молодой, сильный танцовщик, в победном упоении мужчины, подымал высоко над головой хрупкую балерину с ногами таких линий, таких форм, каких никогда еще не было во всем русском Императорском балете.

В один из последних таких моментов, когда, напрягши все мускулистое тело свое, тело юного Геркулеса, Владимиров на вытянутых руках держал Карсавину, медленно стал опускаться занавес, расписанный языческими богинями и богами.

Две-три секунды затаившегося немого очарования, и — аплодисменты королевы были сигналом. Весь зал, все кругом застонало, задрожало от безумных, неистовых рукоплесканий. Занавес приостановился…

Было впечатление живой скульптуры, неизъяснимо-прекрасной, и чудилось, что Владимиров целую вечность продержит высоко над собой одну из величайших танцовщиц на свете.

Занавес скрыл от зрителей это великолепное живое изваяние. Новые рукоплескания, новые восторги. Теперь уже взявшись за руки, балерина и танцовщик, низко кланяясь королеве, отвечали на благосклонные аплодисменты Ее Величества. Королева сделала знак одному из адъютантов. Он прошел за кулисы, через минуту вернулся под руку вместе с Карсавиной и подвел к королеве.

Встав с кресла, она поцеловала артистку, и сняв со своей руки перстень, — осыпанный бриллиантами и изумрудами, — надела его на палец Тамары Карсавиной. Владимиров же получил от короля Адриана жемчужную булавку.

27. БУРЖУИ И СОЦИАЛИСТЫ ЗА КОРОЛЕВСКИМ УЖИНОМ

Ужинали в нескольких гостиных. В одной из них, убранной под шатер мавританского калифа, Тунда занял столик поближе к окну. Хотя на дворе уже глубокая осень, — вечера теплые, — окна гостиной были распахнуты настежь.

И вместе с мягкой ночью вливался в эти окна из города неясный гул народной толпы, под открытым небом справляющей юбилей королевы Маргариты.

Знаменитый художник собрал всех тех, в чьем обществе ему хотелось поужинать. Мило, с той особенной светскостью, что дается лишь частым и долгим общением с людьми самых разнообразных кругов, держала себя Карсавина, в меру веселая, чтобы не казаться вульгарной, в меру тонная, чтобы не казаться чопорной, в меру умная, чтобы не казаться сухой. С любопытством изучала прекрасными живыми глазами своими сидевшую визави маркизу Панджили. Артистка много слышала о ней, — скандальной репутации маркизы было тесно в Пандурии, она бежала далеко за границы королевства, — но видела эту женщину, прозванную «белой негритянкой», впервые.

Никакие ухищрения косметические не могли скрыть увядающее лицо Мариулы, не могли затушевать морщин возле ушей, возле губ и на подбородке. Но все же в этом лице со вздернутым носом, с вывороченными губами, — красивым оно никогда не было, — так много было животной развращенности… Отлично сохранившаяся грудь Мариулы обнажена была до тех крайних пределов, за которыми уже начинается неприличие.

Сидевший рядом с ней Тунда попивал коньяк, моргая своими глазами-живчиками. Вообще, самый вид Мариулы вызывал у него игривое настроение.

— Маркиза, помните Константинополь? — не удержался Тунда. — Хорошее было время. Уже потому хотя бы, что мы были молоды…

— Что это такое — мы? — возразила Панджили, — говорите о себе… А я… я и сейчас молода…

— Верно! Простите мне эту гаффу. Вашу ручку! Да, кстати, маркиза, где теперь Кампо Саградо? — вспомнил профессор тогдашнего сезонного любовника Мариулы.

— Да вы откуда, с луны явились? Разве не знаете, что Кампо Саградо умер?..

И это все с таким завидным, небрежным спокойствием. Нет, ее ничем не прошибешь. Поэтому, именно поэтому хотелось мальчишески-задорному Тунде «прошибить» Мариулу. Он видел перед собой румяное, как под слоем грима, лицо с быстрыми, словно чужими, глазами, лицо, принадлежавшее шефу тайного кабинета. И в сердце Тунды закралась надежда…

— Милый Бузни, отчего вы не пьете? Впрочем, виноват, забыл… Ах, этот Бузни! Всегда при исполнении служебных обязанностей. Скучно… А вот я — я наоборот. Я и на службе забываю, что я министр… Да, Бузни, я слышал, что музейная ваша коллекция обогатилась одним… одним почти невесомым шедевром… Скажите, это должно быть очень забавно?.. А? — и Тунда, посмеиваясь дробным смешком, уставился на Мариулу с фамильярной, поощряющей ласковостью.

Герцог Альба, вместе с Мариулой давший возможность шефу обогатить его, шефа, коллекцию, так вспыхнул, — покраснели лоб и шея, оттеняемая белоснежным воротничком.

Мариула, погрозив пальцем бритоголовому Бузни, бесстыдно расхохоталась.

— Смотрите, Бузни, я только и жду удобного случая, чтобы вам отомстить!

— Помилуйте, за что же, маркиза?..

— За то, что вы куда не следует суете длинный ваш нос…

У Зиты Рангья было тяжело на душе. Ни к чему не прикасаясь, она смотрела и слушала, ничего не видя, не понимая, ко всему безучастная, целиком ушедшая в свое горе.

Но даже и ее вывел из оцепенения, даже и ее поверг в изумление хохот Мариулы и какой-то забронированный цинизм ее.

Зита знала, — весь город знал, — каким «шедевром» обогатился музей тайного кабинета.

— Маркиза, я всегда был вашим поклонником! Всегда! — воскликнул Тунда, — сейчас же, сейчас я у ваших ног и… даже в самом буквальном смысле слова, — добавил художник, уронив салфетку и нагнувшись за ней.

— Господин министр, это моя нога, а не салфетка… — со смехом отодвинулась Панджили.

— Но, маркиза, у меня же нет на руке глаз… Это, во первых, а во-вторых, будь мне столько же лет, сколько, например, герцогу Альбе, вы, наверное, воздержались бы от замечаний…

Легкомысленный беспечный жуир Тунда был мягок и чуток. И если никто не угадывал переживаемой Зитой драмы, Тунда инстинктом художника чувствовал ее…

Он готов был отдать свою старую голову на отсечение, что Зита не могла увлечься ни самим Абарбанелем, ни его богатством. И упершийся в какую-то пока еще для него загадку, — Тунда с нежным отцовским сочувствием посматривал на Зиту. Ловя на себе эти его взгляды, она отогревалась как-то, сознавая себя менее одинокой, менее несчастной…

А с соседнего стола доносился самодовольный смех успевшего стать багровым почтенного супруга Зиты. Он ужинал в обществе двух крупных чиновников с их женами и Абарбанеля, за которым ухаживал с тем подобострастием, какое всегда внушал ему денежный мешок.

Абарбанель принимал это как должное, рассеянно слушал министра и почти не спускал влажных, как оливки, глаз своих с Зиты.

Зачем она не вместе с ним, эта маленькая мучительница, так не на шутку захватившая дона Исаака и не позволяющая ничего, кроме поцелуя руки?

В глубине гостиной ужинали парламентские социалисты. Они и здесь устроились партийным кружком своим, развязностью заглушая смущение и бесцеремонным отношением к прислуге заглушая свою робость перед важными, бритыми лакеями.

Эти важные, бритые лакеи обносили их громадными блюдами с холодной рыбой, фазанами, артишоками.

Артишоки ставили в тупик демократию. За исключением Шухтана, самого светского социалиста, никто не решился начать есть, пока не увидели, как обращается с горячими, дымящимися артишоками герцог Альба. Демократы, в особенности жадный Мусманек, таскали с высоких серебряных ваз апельсины, груши и яблоки и украдкой наполняли ими задние карманы своих фраков. А когда в конце ужина лакеи стали обносить гостей ящиками гаванских сигар, каждый социалист, презирающий чужую собственность, спешил захватить две-три сигары, а то и целую горсть.

У дворцовых лакеев это вызвало презрительные улыбки.

Маркиза Панджили спросила Тунду уже после кофе:

— Что, разве Их Величества не будут обходить, по обыкновению, своих гостей?

— На этот раз — нет!

— Почему же?

— Чтобы не оказывать своего монаршего внимания милостивым государям, которые этого ни в какой мере не заслуживают, являясь врагами короны… — и Тунда покосился при этом на господ с отяжелевшими и разбухшими от королевских фруктов фалдочками фраков.

— А… Ну, конечно… Конечно! — согласилась Мариула. — Что ж, в таком случае, можем вставать?.. — приподнялась она и все последовали ее примеру.

Дымя сигарой, своей собственной, — эта гаванна была ароматнее и лучше тех, которыми обносили лакеи, — стоял у окна министр изящных искусств, вдыхая прохладу ночи и глядя на звездное небо. Столица рокотала неясными, смягченными завесой ночи звуками. Обыкновенно в такой поздний час — глубокая немая тишина кругом…

Теперь же вся Боката еще на ногах, празднуя юбилей своей королевы…

Часть вторая

1. «ЛАУРАНА» НЕ СПИТ

Минуло месяцев шесть.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.