Владислав Смирнов - Ростов под тенью свастики Страница 25
- Категория: Проза / О войне
- Автор: Владислав Смирнов
- Год выпуска: -
- ISBN: -
- Издательство: -
- Страниц: 51
- Добавлено: 2019-03-29 11:02:02
Владислав Смирнов - Ростов под тенью свастики краткое содержание
Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Владислав Смирнов - Ростов под тенью свастики» бесплатно полную версию:Книга представляет собой первое в отечественной литературе документальное описание жизни советских людей во время фашистской оккупации. В центре внимания автора большой южный город — Ростов-на-Дону, переживший две оккупации, о которых рассказывают очевидцы.Многие фотодокументы публикуются впервые.
Владислав Смирнов - Ростов под тенью свастики читать онлайн бесплатно
Генерал-майор 1941 Александр Иванович Рыжов (1895–1950), генерал-лейтенант с 1945 года, участник Гражданской войны. Окончил Высшие курсы командования (1924) и курсы при военной академии Генштаба (1940). Командовал 56-й армией — июль 1942 — январь 1943 гг. Награжден 4 орденами Ленина, 2 орденами Красного Знамени, орденом Суворова II степени. Герой Советского Союза за бои на Висло-Одерском плацдарме.
За «сдачу» Ростова без приказа Малиновского сняли с поста командующего фронтом, отдали под трибунал. Потом, понизив в должности, направили под Сталинград. У Сталина не было уже «других военачальников», и он не мог расстреливать тех, кто не решал поставленных перед ними задач.
В битве на Волге Малиновский командовал 66-й гвардейской армией. И в 1943 году уже освобождал Ростов.
56-я армия после боев за Ростов отводилась во второй эшелон фронта. 4 армии, защищавшие нижнее течение Дона в полосе 330 километров: 51-я, 37-я, 12-я и 18-я понесли значительные потери. К 25 июля, после сдачи Ростова, армии Южного фронта насчитывали всего 112 тысяч человек, 121 танк, причем 104 танка прибыли на место боев в 51-ю армию лишь в конце июня, 2160 орудий и минометов, 4-я воздушная армия, действовавшая на Южном фронте, имела всего 130 боевых машин.
Итак, в боях на Южном крыле фронта, продолжавшимся 27 дней, фашистам не удалось выполнить свою основную задачу: окружить и уничтожить крупные группировки Красной Армии в Донбассе и в районе Ростова-на-Дону. У противника не хватало на это сил. Но его военные успехи были велики. Он занял Донбасс, ворвался в Воронеж, двигался успешно к Сталинграду и после взятия Ростова устремился на Северный Кавказ.
Советское руководство в этой ситуации столкнулось с новой большой проблемой. Отводя войска, опасаясь угрозы их окружения, оно вынуждено было оставлять территорию. Как быть? В середине лета 1942 года оно не могло решить этого противоречия. «Выход» был найден чисто сталинским методом.
28 июля 1942 года народный комиссар обороны Союза ССР издал Приказ № 227, известный в обиходе под названием «Ни шагу назад!»[28]
В нем говорилось о том, что враг, «не считаясь с большими для него потерями, лезет вперед, рвется в глубь Советского Союза, захватывает новые районы, опустошает и разоряет наши города и села, насилует, грабит, и убивает советское население». Это эмоциональный зачин. Он психологически важен и должен показать, от кого мы защищаем свою землю.
В перечислении потерь поставлен акцент, который в дальнейшем тексте будет служить одним из основных жестких требований к бойцам Красной Армии. «Часть войск Южного фронта, идя за паникерами, оставила Ростов и Новочеркасск без серьезного сопротивления и без приказа Москвы, покрыв свои знамена позором».
Обычно в пропагандистских материалах, особенно в газетах, на радио, в различных формах изобразительной агитации (листовках, плакатах и т. д.) не говорилось о неудачах (тем более — поражениях), об истинном положении дел.
Суровая необходимость заставила говорить нежелательную, суровую правду. В этом тексте проступают проблемы, которой не могли решить ни пропаганда в целом, ни армейские политработники. Речь идет о происходящих в стране событиях, о настроениях бойцов и гражданского населения. «Население нашей страны, с любовью и уважением относящееся к Красной Армии, начинает разочаровываться в ней, теряет веру в Красную Армию, а многие из них проклинают Красную Армию за то, что она отдает наш народ под ярмо немецких угнетателей, а сама утекает на Восток». Раз об этом говорится так открыто, значит, эти настроения были угрожающе распространенными.
В следующем разделе Приказа приводятся конкретные данные о том, что мы потеряли, что «у нас нет теперь преобладания над немцами в людских резервах, ни в запасах хлеба, отступать дальше — значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину. Каждый новый клочок оставленной нами территории будет всемерно усиливать врага и всемерно ослаблять нашу оборону, нашу Родину».
По тексту Приказа чувствуется, что его писал сам Сталин: простота, ясность изложения, повторы основной мысли для большего убеждения, контрасты, сопоставления — это стиль сталинской публицистики. И Приказ действительно носил не только характер документа, но и публицистического воззвания, так как был обращен не только к командующему составу Красной Армии, но и к каждому ее бойцу.
Важность борьбы с паникерским настроением людей — заставляла автора буквально через абзац повторять сказанную ранее мысль.
Приводятся данные о том, что у нас есть все, чтобы сдержать врага, особенно важна здесь работа оборонных заводов, производящих «все больше и больше самолетов, танков, артиллерии, минометов».
Вновь публицистический прием: вопрос — «Чего же нам не хватает?» И речь идет о плохой воинской дисциплине, отсутствии порядка. Причем, говорится не только о рядовых бойцах, но и командирах, комиссарах, политработниках. И призыв-приказ: «Паникеры и трусы должны истребляться на месте». Должны быть введены железные законы воинской дисциплины. И здесь Сталин ссылается на опыт наведения этой дисциплины в фашисткой армии. «После своего зимнего отступления под напором Красной Армии, когда в немецких войсках расшаталась дисциплина, немцы для восстановления дисциплины приняли некоторые суровые меры, приведшие к неплохим результатам. Они сформировали более 100 штрафных рот из бойцов, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, поставили их на опасные участки фронта и приказали им искупить кровью свои грехи. Они сформировали, наконец, специальные отряды заграждения, поставили их позади неустойчивых дивизий и велели им расстреливать на месте паникеров в случае самовольного оставления позиций и в случае попытки сдаться в плен. Как известно, эти меры возымели свое действие, и теперь немецкие войска дерутся лучше, чем они дрались зимой. И вот получается, что немецкие войска имеют хорошую дисциплину, хотя у них нет возвышенной цели защиты своей родины, а есть лишь одна грабительская цель — покорить чужую страну, а наши войска, имеющие возвышенную цель защиты своей поруганной родины, не имеют такой дисциплины и терпят ввиду этого поражение.
Не следует ли нам поучиться в этом деле у наших врагов, как учились в прошлом наши предки у врагов и одерживали потом над ними победу.
И думаю, что следует».
Дальше идут конкретные меры Приказа. Среди них — и о формировании штрафных батальонов и заградительных отрядов. Причем, карательные меры должны касаться всех — и рядовых, и командующих армиями, «допустивших самовольный отход войск с занимаемых позиций, без приказа командования фронта».
Итак, теперь в самых ответственных местах обороны позади наших частей стояли группы сотрудников НКВД с пулеметами. Кроме того паникеров и трусов отлавливали на дорогах, в селениях, лесах… Конечно, мы не узнаем никогда о том, что думал, что переживал Сталин в самые тяжелые дни войны. Известна его фраза-оценка после первых 10 дней приграничных сражений, когда открылась катастрофическая картина. Он сказал, обращаясь к своим соратникам: «Какое государство просрали!» Прежде всего он думал о государстве, не о людях, конечно же. Но он почувствовал смертельную угрозу (ведь враг угрожал не только стране, ее народу, но и ему лично). Чувствовал ли он свою конкретную вину, как человек, принимавший единолично важнейшие решения? Вряд ли. Так психологически «устроен» диктатор. Ответственность за поражение под Киевом (1941), Харьковом (1942), сыгравших зловещую роль в жизнях десятков миллионов людей (и жителей Ростова-на-Дону в том числе), он «списал» на других.
Одновременно Сталин, и в этом тоже просматривается его почерк, принял решение о введение новых высших военных наград для командирского состава (для «уравновешивания» положения). Причем Указ о введении этих наград был зачитан в сводке Совинформбюро на следующий день после введения Приказа № 227, о нем, в сводке естественно, ничего не говорилось. Вот эта информации о наградах. 29 июля «Президиум Верховного Совета СССР принял Указ „Об учреждении военных орденов: ордена Суворова первой, второй и третьей степени, ордена Кутузова первой, второй и третьей степени и ордена Александра Невского“, ордена Суворова, Кутузова и Александра Невского учреждались для награждения командиров Советской Армии за выдающиеся заслуги в организации и руководстве боевыми операциями и за достигнутые в результате этих операций успехи в боях за Родину».[29]
Обратим внимание на важную деталь: вводились ордена великих русских полководцев, и ситуация напоминала начало войны, когда Сталин обратился к советскому народу, вспомнив этих же полководцев. То, что Указ подписан Президиумом Верховного Совета СССР не должно вводить нас в заблуждение — такие решения предлагал только Сталин.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.