Масатаке Окумия - Зеро! История боев военно-воздушных сил Японии на Тихом океане. 1941-1945 Страница 27

В этот день случилась самая большая путаница во всей войне на Тихом океане. Ни до этого, ни потом не было такой невероятной череды событий. Не только наши пилоты оказались сбитыми с толку, но и сочетание усталости и замешательства привело к потере еще нескольких самолетов в дополнение к девяти уже сбитым истребителями «уалдкэт» с американского авианосца. Эта потеря снизила эффективную ударную силу нашей морской авиации, и, как результат, нам пришлось переносить жестокие удары противника.

В тот же день 7 мая еще одно крупное воздушное сражение сопровождалось необычной путаницей у летчиков. В 8.20 самолет-разведчик с «Kamikawa-Maru» заметил вражеский флот из двух линкоров, одного тяжелого крейсера и четырех эсминцев, плывущих курсом 200, в 150 милях от небольшого островка Дебойн. Адмирал Ямада, находившийся в тот момент в Рабауле, послал тридцать три бомбардировщика типа 96 Нелл с эскортом из одиннадцати истребителей Зеро атаковать вражеский флот. Двадцать двухмоторных бомбардировщиков несли торпеды, а остальные бомбы.

Примерно в 500 милях от Рабаула в 12.30 наши самолеты обнаружили и атаковали противника, который сейчас включал два линкора, два крейсера и два эсминца. Наши летчики сообщили о потоплении линкора класса «California» и нанесении серьезных повреждений британскому линкору класса «Warspite», а еще один крейсер остался на воде, охваченный пламенем. Мы потеряли четыре бомбардировщика.

Когда я [Окумия] изучал этот бой после войны с членами американской организации по исследованию стратегических бомбардировок, я выяснил, что вражеским флотом командовал контр-адмирал Военно-морского флота Англии Дж. Г. Грейс, а включал он в себя австралийские тяжелые крейсеры «Australia» и «Hobert», американский тяжелый крейсер «Chicago» и два эсминца, но линкоров не было. Далее я узнал, что ни одна японская торпеда или бомба не попали ни в один из кораблей! В действительности это был первый случай, когда наши летчики морской авиации докладывали об уроне, нанесенном вражескому кораблю, завышая реально достигнутый результат; в этом случае разнобой был столь же велик, сколь и смешон. Для такого описания эпизода было несколько причин. Целями были верткие крейсеры и эсминцы, которые часто приводили в замешательство экипажи атакующих бомбардировщиков. Кроме того, пилотам и членам экипажей, участвовавшим в этой атаке, не хватало боевого опыта, а их квалификация была куда ниже той, какой обладали пилоты, потопившие «Prince of Wales», «Repulse» и «Langley».

Боевые соединения, атаковавшие флот адмирала Грейса, были укомплектованы наспех призванными пилотами. 20 февраля в атаке на вражеский авианосец «Lexington» во время налета на Рабаул первое соединение потеряло пятнадцать из семнадцати двухмоторных бомбардировщиков Нелл, все экипажи состояли из ветеранов. Замена поступала медленно, людям не хватало подготовки, а координация действий членов экипажа желала много лучшего. Этот случай явил собой зловещее предупреждение. Этот бой стал первым, где было доказано, что полноценного резерва поступает явно недостаточно и что с этой проблемой мы еще столкнемся в будущем.

Тем временем воздушный бой над морем 7 мая подходил к концу. Для нашего флота это был неудачный день, американские бомбардировщики уничтожили «Shoho» – наш первый авианосец, потерянный в войне, а нам не удалось адекватно ответить вражеским авианосцам. Для моряков, имевших к этому отношение, уничтожение «Shoho» и последующая неспособность нашей авиации атаковать американские авианосцы означали огромный удар по нашей гордости. На борту «Shokaku» и «Zuikaku» моряки адмирала Хары в мрачном настроении обслуживали свои бомбардировщики и истребители, готовя их к сражению на следующий день. Чтобы сохранить лицо, они были обязаны любой ценой уничтожить американские авианосцы.

Перед тем как солнце поднялось над горизонтом, ранним утром 8 мая самолеты разведки с ревом взлетели с палуб «Shokaku» и «Zuikaku». Моряки все еще переживали боль за события прошедшего дня; это новое и неприятное ощущение можно было стереть лишь победой над американцами. В 7.15 капитан 2-го ранга Такахаси повел в бой восемнадцать истребителей, тридцать три пикирующих бомбардировщика и восемнадцать торпедоносцев, которые рассеялись над большой территорией в поисках американского флота.

Менее чем через десять минут после вылета Такахаси на мостике авианосца получили сообщение о том, что один из разведывательных самолетов, посланных сегодня рано утром, обнаружил вражеский флот в точке, находящейся примерно в 200 милях к югу от «Shokaku». Как и ожидалось, там было минимум два авианосца под охраной десяти других кораблей. Сообщение было переслано Такахаси, и шестьдесят девять самолетов изменили свой курс.

Торпедоносец типа 97 Кейт первым заметил вражеские авианосцы, и мичман Кёнзо Канно под прикрытием близлежащих облаков стал следовать за американским флотом, передавая на «Shokaku» описание кораблей. В конце концов его запас топлива стал быстро уменьшаться, и Канно повернул к своему авианосцу. Он был твердо уверен в точности своих докладов, а также в самых свежих деталях точного местоположения вражеского флота.

Чуть ли не на виду у ничего не подозревающих вражеских кораблей, оставшихся позади него, Канно неожиданно заметил группу самолетов Такахаси, мчащуюся к цели. Канно интуитивно догадался, что, несмотря на точность координат, которые он передал, группа Такахаси может легко не обнаружить авианосцы среди широких океанских просторов. Не задумываясь о собственной безопасности, потому что изменить сейчас курс для него значило оказаться за «точкой, откуда нет возврата», Канно сделал резкий разворот и пристроился рядом с самолетом Такахаси.

Каждый летчик в этой огромной группе точно знал, что совершали Канно и два члена его экипажа, сейчас у него не было горючего для возвращения на свой авианосец, находившийся более чем в 300 милях к северу. Пилоты могли разглядеть большой трехместный торпедоносец Канно, покачивавшийся и направлявшийся к самолету Такахаси. Но тут много не скажешь.

Вскоре после этого группа увидела долгожданный американский флот. Самолеты немедленно перестроились для атаки. Как потом рассказывал подчиненный Такахаси: «Начиная с 9.20 мы вели атаки на один авианосец класса „Saratoga“ и второй класса „Yorktown“. По крайней мере девять торпед и более десяти 250-килограммовых бомб поразили первый корабль, а в последний попали три торпеды и от восьми до десяти таких же бомб. Мы повредили еще два корабля».

И вновь наши летчики сильно ошиблись в своих оценках результатов торпедных и бомбовых атак, потому что в послевоенных исследованиях обнаружилось, что в этом бою боевой корабль США «Lexington» был дважды поражен торпедами и дважды бомбами и что наши самолеты несколько раз промахнулись. В другой авианосец, «Yorktown», попала одна бомба, а несколько упало рядом.

В этом бою мы понесли тяжелые потери, потому что погибли капитан 2-го ранга Такахаси, мичман Канно и многие другие офицеры и рядовые военнослужащие. Мы потеряли более двадцати шести бомбардировщиков или более половины всех бомбардировочных сил.

Еще до атаки, пока группа Такахаси летела по направлению к вражеским авианосцам, наблюдательные посты на борту «Shokaku» и «Zuikaku» обнаружили приближающиеся самолеты морской авиации противника. «Zuikaku» повезло больше, его капитан поместил свой большой корабль под навесом соседнего ливневого шквала, тем самым не дав американцам себя атаковать. В «Shokaku» попали три средние бомбы. Хотя его палуба была повреждена, что не позволяло самолетам садиться на него, «Shokaku» все еще мог с небольшими трудностями маневрировать. Необходимые крупные ремонтные работы вынудили корабль покинуть поле боя.

Так и закончился первый морской бой, в котором два соперника сражались исключительно с помощью своей авиационной составляющей. В этом самом первом соперничестве авианосца против авианосца и наши авианосные силы, и силы противника были примерно равны.

За два дня боев наши авианосцы потеряли тридцать два самолета либо сбитыми, либо пропавшими без вести, а также дополнительно двенадцать самолетов, совершивших вынужденную посадку. Наши потери выросли, когда капитан «Zuikaku» для того, чтобы очистить палубы для экстренных посадок самолетов «Shokaku», приказал выбросить за борт несколько самолетов, когда собственные палубы стали похожи на искореженные груды металла. Сразу же после боя на «Zuikaku» в боевом строю оставалось только двадцать четыре истребителя Зеро, девять бомбардировщиков типа 99 Валь и шесть торпедоносцев типа 97 Кейт. В общей сложности это составляло едва ли четверть от первоначального числа бомбардировщиков на обоих авианосцах до боя.

Эти потери наглядно указывали на высокую цену тотальной войны авианосцев и в первый раз позволили нам предсказать исход будущих морских сражений, в которых надводные корабли, невзирая на их количество или боевую мощь, будут играть всего лишь вспомогательную роль. Будучи разделенными расстояниями в 200 или 300 миль, крейсеры и линкоры могли принесли пользу лишь тем, что своей зенитной артиллерией помогут защищать свои авианосцы от атакующих самолетов противника. За два дня боев в Коралловом море в общей сложности девяносто пять кораблей противоборствующих сторон, то есть двадцать пять американских и семьдесят японских, не обменялись ни единым выстрелом.