Андрей Алдан - Армия обреченных Страница 3

Таким образом, наиболее реальные силы, т. е. 1-ая дивизия и, особенно, Казачий корпус, фактически не находились в руках ген. Власова. Гарнизоны Мюнзинген и Хойберг представляли собой относительно организованную, но безоружную, толпу людей общей численностью в 23 тысячи человек.

Итак, что делать? Этот вопрос занимает умы всех. Могла быть (и обсуждалось) несколько решений.

1. Гарнизонам Мюнзинген и Хойберг оставаться на месте и ждать прихода союзников. Но это означало открыто показать неповиновение немцам, а у них есть достаточно сил, чтобы расправиться с «непокорными».

2. Организовать восстание в этих гарнизонах, захватить оружие (которого, кстати сказать, было очень мало в гарнизонных складах) и отойти в Альпы. Но даже при успехе восстания возникал вопрос, что будет с 1-ой дивизией? На фронте много СС'овских частей, и они задавят ее, прольется много нашей крови, а главное, при таком образе действий, все силы РОА будут распылены.

3. Первой дивизии открыто повернуть оружие против намцев и продвигаться на юг и юго-запад, укрываясь в горы. Но, опять-таки и во втором варианте, силы РОА будут разобщены и, кроме того, безоружные гарнизоны Хойберга и Мюнзингена окажутся под угрозой жестокой расправы со стороны рассвирепевших немцев.

4. Добиться согласия немцев на снятие 1-ой дивизии с фронта и на отвод ее на юго-запад, примерно в район южнее Праги, куда должны также сосредоточиться части Мюзингена и Хойберга. После соединения всех частей, можно будет принять и окончательное решение.

Первые три варианта базировались на том, что немцы не в состоянии оказать должного сопротивления, поскольку они буквально стоят на краю гибели. Их капитуляция — вопрос ближайших дней. Последнее решение исходило также из того, что немцы обречены на гибель, но они в состоянии продержаться сперва на юге еще полтора — два месяца.

В конце-концов был принят четвертый вариант, тем более, что немцы неожиданно достаточно охотно согласились на снятие с фронта 1-ой дивизии.

Таким общим сборным пунктом, куда должна была отойти 1-ая дивизия и подойти остальные части, был наімечен район города Рид (Ried).

Вообще говоря, все эти варианты решений принимались по «наитию». Штаб РОА, кроме случайных и устаревших газет, другой информации об общем положении не имел, если не считать нескольких радио-приемников, имевшихся в гарнизонах.

ІІІ. ПОХОД В НЕИЗВЕСТНОСТЬ

7-го апреля была закончена выработка плана передислокации частей Мюнзингена и Хойберга в район г. Рид. Выступление было назначено в ночь на 13-ое апреля, но после перенесено и движение началось из Хойберга 18-го, а из Мюнзингена 17-го апреля. Марш частей совершался в ночное время, по 28–32 клм. в ночь. Из-за отсутствия обоза, продовольствия при частях не было, и они должны были получать его из немецких складов по пути следования. Движение совершалось по трем маршрутам, с постепенным уклонением к юго-востоку, в обход с юга озер, расположенных юго-западнее Мюнхена (озеро Аммерзее, Штамбергезее) так, чтобы в случае необходимости, резко повернуть на юг к Альпам.

Как уже сказано, формальным основанием похода ставилась задача выхода в район гор. Рид, куда подойдет с Фронта и 1-ая дивизия. Негласным же мотивом похода была идея сбора всех частей в одно место (или, во всяком случае, быть ближе друг к другу, затем, порвав с немцами, повернуть на юг в горы, на соединение с казаками, вместе с ними занять все горные проходы и вступить в переговоры с англо-американским (точнее с американским) командованием по вопросу дальнейшего использования частей РОА для борьбы против советских войск.

Намечалось, что, как только будут принято решение о повороте в Альпы, то сразу придется войти в столкновение с немецкими частями и, разоружая их, вооружить 2-ую дивизию, офицерскую школу и бригаду. У местного населения в это же время взять необходимое количество продовольствия и транспорта. Для подготовки казаков к такому принципиальному решению, к ним был послан ген. Жиленков с группой офицеров из так наз. Казачьего Управления, находящегося при главном Штабе РОА. Жиленков выехал к казакам 22-го апреля (когда части уже были на походе), но ему доехать до места не удалось.

О марше безоружных частей РОА, с женщинами и детьми, при явной недостаче питания, надо говорить отдельно. Из состава запасной бригады осталось на месте (в Мюнзингене) более 2000 человек, которые, благодаря общему истощению, не могли следовать походным порядком.

По пути следования везде был виден явный развал немецких частей. В любом лесу, в населенных пунктах части РОА подбирали брошенные немцами винтовки, автомашины, панцер-фаусты, патроны и т. д. В частях по-прежнему плохо обстояло дело с продовольствием и обмундированием. Складские чинуши никак не хотели выдавать продовольствие и обмундирование без «по настоящему оформленной» накладной, хотя на другой или на третий день эти склады взрывались или сжигались.

В эти дни 1-ая дивизия, походным порядком, при явном или двусмысленном недружелюбии фронтовых немецких частей, особенно СС'овцев, медленно продвигалась на юго-запад, в направлении Праги. В одном месте части дивизии проходили расположение СС'овцев в боевом порядке, в готовности к немедленному действию. В другом месте произошла небольшая стычка частей дивизии с немцами. В тоже время были случаи, когда немецкие солдаты говорили: «Русские, куда вы идете? Неужели вам хочется еще воевать? Вы только затягиваете неизбежный конец…»

На походе к частям РОА присоединялись военнопленные красноармейцы, из различных рабочих команд и ОСТ'овские рабочие. Присоединялись они, главным образом, не потому что разделяли идеи РОА, а только потому, чтобы «быть вместе со своими русскими…». Там, где в лагерях военнопленных была еще немецкая охрана, части РОА разгоняли ее и освобождали пленных. Недалеко от Ландсберга (зап. Мюнхена) была освобождена большая группа заключенных, бывших военнопленных красноармейцев, которую немцы под сильным конвоем вели куда-то на восток. На ст. Каплиц (Чехия) были освобождены 800 человек кацетников (русские, поляки, французы, бельгийцы и др.), которые под сильной охраной следовали поездом по железной дороге. В районе Швайниц (Чехия) части 2-ой дивизии вели перестрелку с СС'овцами, в результате которой были убитые с обеих сторон. Части 2-ой дивизии взяли здесь много оружия. Наиболее красочным показателем отношения частей РОА к немцам являются боевые действия частей 1-ой дивизии в Праге, когда они пришли на помощь восставшим чехам.

Если 1-ая дивизия продвигалась к намеченному району сосредоточения в относительно «глубоком» тылу, то у частей, следовавших из Мюнзингена и Хойберга, американцы буквально сидели на «хвосте». По достижении района Мемингена стало ясно, что от американцев не уйти. Подходя к Ландсбергу, части часто слышали пулеметную и артиллерийскую перестрелку в том районе, где они были вчера.

В эти дни (24–27 апреля) вновь встали вопросы: идти дальше или оставаться на месте? Поворачивать на юг или двигаться вперед? Было принято решение двигаться вперед, чтобы соединиться с 1-ой дивизией.

Немецкому полковнику (представитель ген. Кестринга) удалось получить семь эшелонов, в которые были погружены все части и по железной дороге отправлены дальше.

По распоряжению ген. Кестринга, эшелоны были направлены не в район г. Рид, а в район г. Линца, где они и были выгружены. Ген. Кестринг, при встрече с ген. Трухиным, 29 апреля сообщил: «Всё это сделали с полного согласия А. А. Власова, который был у меня вчера 28 апреля. Некоторые эшелоны находились еще в пути, а первые уже выгрузились и походным порядком следовали на север от Линца, по дороге Линц-Будвайс. С севера через Прагу должна была подойти 1-ая дивизия…» Точное местоположение 1-ой дивизии Кестринг 30 апреля не знал.

Таким образом, части 2-ой дивизии, школы, бригады и Штаба Армии также оказались разобщенными друг с другом и ни о каком повороте их на юг не могло быть и речи. Ген. Трухину ничего не оставалось делать, как только примириться со сложившейся обстановкой и дать приказ остальным выгрузившимся частям двигаться на север, где попрежнему маячила надежда на соединение с вооруженной 1-ой дивизией, но в то же время приходилось удаляться от гор.

IV. ПЕРЕГОВОРЫ С АМЕРИКАНЦАМИ

1, 2 и 3 мая части двигались на север от Линца двумя колоннами. На левом маршруте находился Штаб армии и офицерская школа, а по правому шла дивизия, бригада и строительный б-н, которые имели задачу выйти в район Гратцен и Виттингау.

Несмотря на то, что части были переброшены на значительное расстояние по железной дороге (Мюнхен-Линц), всё же 2-го мая американские войска вновь нагнали их. Они были на расстоянии 30–35 клм., т. е. одного перехода.

3-го мая вечером ген. Трухин (в деревне Райнбах, южнее Каплиц) пригласил к себе на совещание своих заместителей ген. Боярского и полковника Нерянина, сказав им: «Мы всё время стремились на соединение с 1-ой дивизией. Цель этого для вас ясна. Сегодня, однако, мы должны признать, что соединиться не успеем, да и положение 1-ой дивизии нам неизвестно. Связи с Андреем Андреевичем Власовым нет. Сегодня на поиски его выехал ген. Шаповалов. Что делать? Итти ли вперед, повернуть назад к Линцу, или войти в немедленные переговоры с американцами о переходе нашей группы к ним, независимо от 1-ой дивизии?»