Танк «Черный сепар» - Георгий Савицкий Страница 31

— Что там еще?

— Слева за завалами вроде бы стояла "копейка" украинская.

— Хорошо, что сказал, буду иметь в виду, — кивнул Артем, придерживая свой автомат.

Боевая машина пехоты БМП-1 украинской армии даже на подготовленной позиции не могла нанести существенного вреда его танку своей 73-миллиметровой пушкой. Ее кумулятив надежно остановит навесная динамическая защита "Контакт". Но существовал риск, что БМП может быть вооружена еще и "Фаготом" или "Конкурсом". Оба противотанковых ракетных комплекса уже представляли серьезную угрозу, особенно на дистанции менее километра, как определил натренированным глазомером Чернов.

— Все понял, кину туда 125-миллиметровый фугас на всякий случай. Для "укропов" ничего не жалко! — оскалился в улыбке донецкий танкист.

Рядом расчет пулемета Калашникова перезаряжал ленту. Обернувшись, стрелок с серым от пороховой гари и пыли лицом тоже оскалился. В это же время, высунувшись из завалов, другой боец бил из ручного пулемета короткими очередями. Вскоре длинный, на 45 патронов, "рожок" опустел. Тогда басовито "вступил" пулемет Калашникова винтовочного калибра.

Пригибаясь, Артем побежал к своему танку. Автомат больно хлопал по боку, и танкист придержал "калаш" рукой.

— Ложись!!! — внезапно заорал кто-то над самым его ухом.

Обернувшись, Артем увидел, как к позиции приближается яркое пятно. Он различил даже шипение реактивного двигателя… "Укры" умудрились выстрелить по позициям сторонников ДНР из противотанкового ракетного комплекса. Управляемый реактивный снаряд, казалось, летел прямо на Чернова, при взрыве кумулятивной боеголовки от него и мокрого места не останется!

Украинская противотанковая ракета приближалась с неумолимостью самой судьбы, вращаясь по сходящемуся конусу, острием которого был он — Артем. Чернов, как завороженный, наблюдал за ее полетом. Жуткий страх сковал его движения, а обостренное восприятие, наоборот, фиксировало все детали: волчком крутящийся реактивный снаряд, вырывающиеся из сопел дымные струи, пульсирующий в хвосте ракеты яркий трассер. Жить Чернову оставалось считанные секунды.

Ракета совершенно неожиданно резко вильнула в сторону — Артем не поверил своим глазам. Что за?.. Управляемый реактивный снаряд теперь крутился вокруг какой-то покореженной металлической фермы, жужжа, словно гигантский шмель. Трассер все так же ярко горел в его хвосте, а реактивные двигатели продолжали работать. Но сам смертоносный снаряд продолжал нелепо нарезать круги, центром которого являлась какая-то вертикально стоящая металлическая хреновина.

— Твою ж мать!.. — Артем наконец-то вышел из ступора и бросился на землю, прикрывая голову руками.

Наверху неслабо рванула кумулятивная боеголовка украинской противотанковой управляемой ракеты.

— Вот с-сука!.. — Чернов слегка заикался, но не от контузии, а от пережитого нервного потрясения.

Позже до ошарашенного танкиста все же дошло, что на самом деле случилось с украинской ракетой. А именно: произошло одно из тех чудес, которые во множестве приключаются на войне. Рукой судьбы, которая отвела смертельную угрозу конкретно от Артема Чернова, стала тонкая нить кабеля управления противотанковой ракеты, по которому сигналы от оператора шли к рулям реактивного снаряда, меняя его траекторию. Тончайший провод зацепился за какую-то металлическую штуковину, которых в изобилии было понатыкано на поле боя, и ракета стала вращаться уже вокруг нее, пока не сработал самоподрыв кумулятивного заряда.

Впоследствии Артем не раз пересказывал эту историю в кругу сослуживцев, и со временем она превратилась в своеобразную "фронтовую легенду", которую украсили различные яркие детали, частью реальные, а частью — выдуманные. Но тут уж: "Красиво не соврать — историю не рассказать!"

Вернувшись на место командира танка, он коротко бросил в тангенту переговорного прибора:

— Мехвод, вперед! Гришка, как выедем на позицию, поворачивай пушку влево "на десять часов" и лупи "осколком" по развалинам — там БМП. Потом прямо по третьему этажу тоже осколочно-фугасным.

— Понял, командир. — Гриша с философским спокойствием переключил баллистику на соответствующий тип снаряда. — У нас к пулемету еще сколько патронов?

Из спаренного с пушкой башенного пулемета обычного, винтовочного калибра стрелял наводчик-оператор, а вот перезаряжать ПКТМ приходилось командиру танка.

— Больше половины короба.

— Тогда я их еще и "причешу".

— "Причесывай", нет вопросов!

Выйдя на позицию рядом с пехотинцами "Спарты", танк сразу же развернул башню влево. Наводчик-оператор лазерным дальномером замерил дистанцию — 850 метров.

— Огонь!

— Выстрел!

Осколочно-фугасный снаряд влетел в развалины и практически похоронил боевую машину пехоты украинской армии под обломками рухнувшей стены здания. Танковая пушка с неслышным в какофонии боя жужжанием развернулась прямо. На дульном срезе 125-миллиметрового орудия на мгновение повис ярко-оранжевый шар, который лопнул с оглушительным грохотом и черным дымом. Фонтан взрыва выбило из третьего этажа здания, где засел бандеровский пулеметчик со своей крупнокалиберной "шарманкой". Поврежденный угол дома с грохотом осел в клубах пыли и дыма. До кучи вперед ногами вылетели и еще несколько националистов, спешащих на верхние этажи с ручными гранатометами.

Наводчик ударил из пулемета длинными очередями, буквально "заливая" раскаленным свинцом пространство. Тяжелый ствол пулемета позволял вести такую стрельбу без риска перегрева, главное — не заклинило бы ленту.

— Вперед! Мочи этих тварей! — Артем заставил свой танк исполнить настоящую пляску смерти.

Словно взбесившийся носорог, танк весом более 46-тонн маневрировал на ограниченном пространстве, то и дело выплевывая осколочно-фугасный снаряд. Механик-водитель Женька за рычагами боевой машины в очередной раз превзошел самого себя, бросая танк из стороны в сторону под ответным огнем бандеровцев. Дымные стрелы противотанковых реактивных гранат ударили в башню и бронекорпус Т-72Б.

Блоки навесной динамической защиты "Контакт-1" снова сработали безукоризненно. Несколько раз танк ДНР скрывался в дыму взрывов, но продолжал бой. Несколько реактивных гранат попали в разбитые стены ангаров рядом.

Заглянувший в лицо собственной, персональной, смерти, Чернов теперь старался компенсировать собственный страх оглушительной, всепоглощающей ненавистью к врагу. При этом, охваченный боевым безумием, он действовал исключительно расчетливо и осторожно: успевал за доли секунды засечь цель и выдать указания оператору или же сам доворачивал башню в директорном режиме наводки. Гришка лупил осколочно-фугасными, опустошая автомат заряжания. В башне стоял сплошной скрежет и металлический лязг лотков со снарядами и досылателя, вдвигавшего очередной 24-килограммовый "гостинец" в казенник. Глухо лязгал закрывающийся затвор, и пушка дергалась назад от могучей отдачи.

— Есть попадание! — От выстрела рушится уцелевшая стена какой-то аэродромной постройки. Битые кирпичи засыпают расчет станкового противотанкового гранатомета. Взрыв разрывает пополам боевую машину пехоты с белыми полосами быстрого опознавания на броне. Вместо нее к небу взлетает огненный вихрь. Относительно легкая башня с 30-миллиметровой автоматической пушкой отлетает в сторону. Еще один взрыв осколочно-фугасного снаряда сметает позиции двуствольной зенитной установки на укрепленных позициях. Масса