Алексей Шепелев - В небе и на земле Страница 34

Увеличение грузоподъемности самолетов, разумеется, потребовало от наших вооруженцев гораздо большего трудового напряжения. Но они стойко переносили тяготы фронтовой жизни.

Приведу пример. Нашу самолетную стоянку продувают холодные, порывистые ветры, но авиаспециалисты, возглавляемые инженером полка по вооружению М. Кравченко, словно не замечают стужи, трудятся в поте лица. Им поставлена задача в ограниченный срок подготовить самолеты Пе-2 к боевому вылету. Мороз крепчает, ртутный столбик показывает уже сорок градусов ниже нуля, резкий ветер слепит глаза, забирается за воротник куртки, пронизывает тело до самых костей.

Перчатки быстро намокли от снега и заледенели. Авиаспециалисты снимают их и продолжают работать голыми руками, подтаскивают тяжелые бомбы, которые подвешивают к самолетам. Подышав на окоченевшие руки и погрев их за пазухой, они идут к другой машине, затем к третьей.

Авиаторы действуют сноровисто, но без спешки. Торопливость в их деле опасна. Вооруженец, как и сапер, ошибается только один раз, ибо тоже соприкасается со смертоносными бомбами и снарядами.

Но вот груз подвешен, бомбардировочное вооружение проверено, люки закрыты. Самолеты выруливают на взлетно-посадочную полосу и один за другим уходят на боевое задание.

Но и теперь вооруженцам отдыхать не приходится. Надо готовить к подвеске очередную партию бомб. Воины трудятся без перерыва, их все время не покидает мысль о том, как сработают бомбосбрасыватели, как экипажи выполняют бомбометание. Ведь в обеспечение каждого полета они вкладывали не только энергию и знания, но и частицу своего сердца.

Очень нелегок внешне неприметный, но поистине героический труд инженеров, техников, механиков и мотористов. Все время они находятся возле самолетов, в стужу прогревают двигатели, заботливо укрывают их теплыми чехлами, круглосуточно поддерживают материальную часть в полной боевой готовности.

Отдыхают специалисты большей частью в землянках, даже тогда, когда аэродром расположен вблизи населенного пункта. Нередко им приходится спать под открытым небом, на еловых ветвях или на старых самолетных чехлах.

Обслуживая боевую технику, наши авиаспециалисты порой занимались и совершенно несвойственными им делами. Они строили капониры для самолетов, отрывали на полевых аэродромах щели и окопы для укрытия личного состава, убирали сугробы снега со взлетно-посадочных полос, расчищали рулежные дорожки. Да разве перечислишь все, что приходилось делать инженерно-техническому составу ВВС во время войны? Главное — никто из специалистов никогда не роптал, не гнушался самой черновой работы, отдавал все свои силы и знания для победы над врагом.

«За первый период войны фронтовой авиацией и авиацией дальнего действия было совершено 858 тыс. боевых самолето-вылетов, сброшено на войска, технику и различные тыловые объекты противника 6 215 тыс. бомб общим весом до 170 тыс. тонн»[12].

Более шести миллионов смертоносных бомб сброшено на головы озверевших фашистов, вероломно напавших на нашу любимую Родину. За этой внушительной цифрой стоит массовый героизм летчиков, штурманов, стрелков-радистов, героический труд инженерно-технического состава и всех авиаторов, с честью выполнявших свой воинский долг.

Прорыв блокады

1 января войска Калининского фронта освободили Великие Луки, ознаменовав тем самым начало Нового, 1943 года — года коренного перелома в Великой Отечественной войне. В боях отличился и 1-й бомбардировочный авиакорпус, возглавляемый генералом В. А. Судец.

Затем Ставка Верховного Главнокомандования приказала нам срочно перебазироваться на Волховский фронт. Там со дня на день должна была начаться операция по прорыву блокады Ленинграда.

Вместе с командиром корпуса, руководившим переброской авиачастей на Тихвинский аэродромный узел, мы задержались под Калинином и были застигнуты свирепой непогодой, исключавшей какие-либо полеты. Генералу Судец и его помощникам пришлось дальше продвигаться на эмках.

С трудом пробираясь по заметенным снегом дорогам, мы не раз застревали в сугробах, выходили из автомашин и толкали их под дружные возгласы: «Раз-два, взяли».

Когда стемнело, метель еще больше разбушевалась. Наконец добрались до какого-то населенного пункта. Решили остановиться здесь и переночевать. В крайней избе, куда мы вошли, жил с дочерью и двумя выучками древний, но все еще бодрый старик. От него мы узнали, что попали в знаменитое село Кончанское, где когда-то отбывал царскую ссылку великий русский полководец Александр Васильевич Суворов.

Когда мы, прозябшие в дороге, решили согреться наркомовскими ста граммами и придвинули хозяину дома чарку, старик бережно принял ее, встал и дрожащим от волнения голосом сказал:

— Сынки мои, бейте проклятых супостатов так, как бивал их раньше со своими чудо-богатырями наш дорогой Александр Васильевич Суворов.

Примерно те же слова он повторил и на следующее утро, когда прощался с нами.

Прибыв на новое, а мне очень хорошо знакомое место, мы сразу включились в боевую работу. 12 января 1943 года войска Волховского и Ленинградского фронтов перешли в наступление. Частью сил они нанесли встречные удары по шлиссельбургско-синявинскому выступу.

Немецко-фашистские войска оказывали упорное сопротивление. Они опирались на разветвленную систему долговременных оборонительных сооружений, которую успели создать за месяцы осады Ленинграда.

Все важные объекты противник прикрывал мощным, хорошо организованным огнем зенитной артиллерии. Это вынуждало наших бомбардировщиков наносить удары по врагу с больших высот. Но и в этих условиях они метко поражали цели. Особенно эффективно действовали пикировщики. Экипажи Пе-2 разрушали доты и дзоты, уничтожали артиллерию и танки противника, расчищая путь своим наступающим наземным частям.

Продвижение советских войск затрудняла лесисто-болотистая местность. И все-таки они благодаря активной поддержке артиллерии и авиации сумели прорвать вражескую оборону, эшелонированную на глубину до 14 километров. После упорных боев, продолжавшихся около недели, части и соединения Волховского и Ленинградского фронтов разгромили гитлеровцев на всем южном побережье Ладожского озера. Они освободили от захватчиков станции Синявино и Подгорная, город Шлиссельбург и ряд других населенных пунктов. 18 января 1943 года войска этих двух фронтов соединились в районе рабочих поселков № 1 и 5. Блокада Ленинграда была таким образом прорвана.

Советская армия навсегда перечеркнула изуверский план гитлеровцев задушить ленинградцев костлявой рукой голода, истребить их артиллерийским огнем и бомбежками. Теперь, когда установилось сначала автомобильное, а затем и железнодорожное сообщение города со страной, сразу же улучшилось и снабжение населения продовольствием, и обеспечение войск боевой техникой, горючим, боеприпасами.

Но и после прорыва блокады бои на нашем участке фронта нисколько не ослабевали. Довольно крупная мгинско-синявинская группировка гитлеровцев оказывала нам ожесточенное сопротивление.

На аэродроме, куда перелетели наши «петляковы», оказался бомбардировочный авиаполк, в формировании и обучении которого мне довелось в свое время участвовать. Здесь я встретил нескольких друзей и знакомых еще по довоенному времени.

Из разговоров я узнал, что в ожесточенных боях полк потерял немало кадровых летчиков. Особенно опечалила меня гибель моего товарища Николая Бабенко.

Судьба этого летчика сложилась несколько необычно. Перед войной его по болезни уволили из армии. Он немного подлечился и в грозный для Отечества час снова вернулся в авиацию, на летную работу. Командование ВВС удовлетворило его просьбу зачислить в родной полк.

Николай Бабенко обладал не только летным мастерством, но и мужеством, сильной волей. Не раз он прорывался к цели сквозь сплошные завесы зенитного огня. И погиб он как герой. Будучи смертельно раненным, Николай не выпустил из рук штурвала. Истекая кровью, он сумел привести поврежденный бомбардировщик на свой аэродром и благополучно посадил его. Выбраться из самолета летчик уже не смог. Он так и умер за штурвалом боевой машины…

Командование воздушной армии, в которую включили наш 1-й бомбардировочный авиакорпус, приняло нас хорошо. Мы сразу же включились в боевую работу.

Наступательная операция по прорыву ленинградской блокады потребовала большого расхода бомб. Но благодаря четкой работе армейского тыла, возглавляемого генералом П. Казаковым, экипажи не ощущали нехватки боеприпасов.

Большое внимание материально-техническому обеспечению полетов уделял и заместитель командующего по политической части М. И. Шаповалов. Со знанием дела вникал он в различные стороны боевой жизни авиаторов, в том числе и в работу инженерно-авиационной службы.