Николай Гомолко - Лесная крепость Страница 36

Желуди срывались с веток, стучали по стволу азбукой Морзе, скатывались вниз.

— Давно я не слышал столь дивной музыки! — улыбнулся полковник. — Последний раз это было в фатерланде, в парке в тысяча…

Но Циммер потянул всех дальше. Он был рад, что пока поездка, которую организовал он, Вильгельм Циммер, так удачно складывается.

Прямо за Черным Дубом стеной поднималось чернолесье. Деревья росли здесь довольно густо, и кроны их образовали настоящий шатер. Между деревьями начиналась просека, густо усыпанная опавшей хвоей и желтыми листьями.

Полковник, Циммер и Оксана не спеша двинулись по просеке. Тропинка привела к небольшой лесной полянке, почти круглой, с несколькими пнями посредине.

— Видите, все приготовлено. — Циммер широким жестом указал на две палатки, что стояли на краю поляны.

Оксана мысленно ужаснулась. Этого еще не хватало! Остаться здесь с немцами на ночлег. Девушка хотела сказать что-нибудь резкое предприимчивому Вильгельму, но, поразмыслив, решила пока не давать волю чувствам. «Нужно держаться. Посмотрим, что будет дальше».

— Ваша палатка, господин полковник, — показал Циммер, — хотите взглянуть?

— Пусть оценит ее достоинства фрейлейн Оксана — я доверяю ее вкусу. О! А это что? — Носке внезапно повернулся в сторону березовой рощицы. Между двумя соснами, кроны которых уходили высоко в небо, виднелись качели.

— После охоты и вкусного обеда, господин полковник, неплохо… Быть поближе к богу.

— Роскошно! — одобрил Носке затею коменданта.

Оксане было противно видеть, как Циммер заискивает перед полковником. Она всей душой желала, чтоб черные тучи закрыли небо, чтобы налетела буря и смела бы с этой поляны и ненавистные палатки, и качели, и проклятых врагов. Но небо, как назло, по-прежнему сияло безмятежной голубизной. Западня? Неужели нет возможности выбраться из нее? Эх, если бы знали партизаны, что полковник пирует на острове!

Партизаны!.. Она ведь мысленно тоже с ними. Алеша, верно, сейчас там, у партизан. Он мальчик ловкий, сообразительный. Сколько раз Оксана замечала, как он не боялся вступить в драку даже с теми, кто был сильнее и старше его, если нужно было отстоять справедливость. Не раз ему попадало, но он не стал трусом…

Не сегодня-завтра партизаны прорвут блокаду — она была уверена в этом, — вырвутся на волю… И вместе с ними и Вадим, гордый, родной человек. Эх, если бы знал он всю правду, все происшедшие события за последние дни. Неужели придет время, и она ему сама обо всем расскажет? И тогда он поймет все, а может, и сам уже догадался… Нет, вряд ли. Он — честный, прямой, правдивый — не мог знать, что в последнюю их встречу она не была собой, а играла роль. И даже ему, самому близкому и любимому, не могла открыть правды.

Да, когда-нибудь они вспомнят все это, а пока… пока она в незавидном положении. Одна с врагами на пустом острове. Но расслабляться нельзя, надеяться на благородство фашистов смешно. Надо обдумать, как вести себя дальше. Может, стоит рискнуть — попробовать, скажем, украсть пистолет. Но куда убежать? На острове не спрячешься: ее найдут, и считай, что это конец. И даже смерть Носке не поможет… Однако у берега стоит лодка… Постой, в этом есть какой-то смысл. Если и в самом деле рискнуть? Немцы хотят видеть в ней бездушную куклу. Приготовили спектакль. Но финал его будет зависеть только от нее, только от нее!

На смену отчаянию и растерянности к ней вернулась надежда, а вместе с ней спокойствие и здравый смысл. Пусть пока все идет, как задумали враги. Она обязана сыграть свою роль, быть милой, сердечной, обаятельной. Но только до определенного момента…

Между тем подошли ко второй палатке. Она предназначалась для офицеров и солдат. Посреди поляны аккуратно сложены вязанки дров для костра, вбиты в землю колья — на них будут вешать над огнем чаны и кастрюли. Неподалеку сбитый на скорую руку стол из чистых свежеобструганных досок. Вместо стульев дубовые кругляши. Один из них, широкий и высокий, конечно, предназначался для полковника. Все было сделано хоть и на скорую руку, но удобно, радовало глаз.

— Браво, Вильгельм! — похвалил Носке. — Я доволен, доволен! А как вам это все нравится, фрейлейн? — обратился он к Оксане и мягко дотронулся до ее плеча.

— О, при чем здесь я? Главное, что вы довольны, господин полковник…

— Вижу и ценю! Все сделано как надо, все предусмотрено. И остров, и этот дуб великолепны. Все прекрасно — и лес и поляна. Представим, господа, что мы попали на необитаемый остров!

— Главное — нет партизан, — улыбнулась Оксана.

Полковник сощурился, сказал значительно:

— Там, где прошел Фридрих Носке, их не должно быть!

— А могут они пробраться сюда? — боязливо поежилась девушка.

— Разве только на крыльях! Но для этого им прежде всего нужно выбраться из болота, прорвать блокаду и, главное, наполнить чем-то живот. Да, да, им нужно хорошо поесть, ибо для победы, фрейлейн, необходима сила, и не только духа…

— Благодарю за разъяснение, господин полковник, я буду чувствовать себя в полной безопасности.

— Неужели вы еще в чем-то сомневались? Вам пора убедиться, фрейлейн, что Фридрих Носке слов на ветер не бросает. Я действую, как Юлий Цезарь.

— Пришел, увидел, победил! — подхватила Оксана.

— Только так! Иначе я не был бы на хорошем счету у нашего фюрера. Иначе…

— Хайль Гитлер! — гаркнул Циммер.

— Хайль! — вскинул руку полковник.

— А теперь, господин полковник, — Циммер склонился перед Носке и Оксаной, — позвольте пожелать вам приятного отдыха. Миссию свою считаю законченной.

— Да, конечно, вам пора на свой пост, — подтвердил Носке.

…На поляну возвратились офицер и солдаты. Они были сдержанны, старались не шуметь, отбирали дрова для костра, распаковывали ящики.

Циммер со своим адъютантом быстро прошли к лодке и вскоре отчалили от берега.

Носке мог бы, конечно, оставить коменданта на острове. Однако нельзя забывать — окружающая обстановка отнюдь не спокойна, и на территории гарнизона нужен глаз да глаз. А Вильгельм, как убеждался не раз Носке, хороший службист… Придет время, и они вместе поохотятся здесь, посоревнуются на меткий выстрел.

Адъютант подал Носке большую картонную коробку:

— Господин полковник, ваш охотничий костюм.

— Благодарю. — Прихватив коробку, Носке направился к палатке.

Он переоделся в серый спортивный костюм, плотно облегавший его мощную коренастую фигуру. Вместо пояса — патронташ. На голове — альпийская кепка с длинным козырьком, на ногах — ботинки на толстом каучуке. Этот охотничий наряд дополняло ружье, небрежно нацепленное на плечо.

Полковник окинул всех взглядом и объявил:

— Я готов!

— Ни пуха ни пера вам, — пожелала Оксана.

— К черту, так, кажется, говорят русские?! — усмехнулся Носке.

По тем приготовлениям, что вели немцы, Алесь понял: фашисты устраивались тут, по крайней мере, на несколько дней. Он забеспокоился. Было над чем подумать. Над ними нависла опасность. Он все сделает, чтобы не выдать своего присутствия.

Но Алесь тревожился не только за себя. Вадим Николаевич уже, наверное, где-то в районе размещения партизан. Не сегодня-завтра он должен появиться у берега. И может, даже не один, а с партизанами…

Ни о чем не подозревая, они попадут в засаду и будут перебиты или взяты в плен. И никто не сможет им помочь… Хорошо, если Вадим Николаевич задержится у партизан. Но вряд ли, он наверняка торопится обратно, беспокоится, как они тут без него…

Что же придумать? Выкрасть у врагов оружие? Скажем, автомат. Можно найти на берегу надежное укрытие, засесть за корягой — тогда пусть партизаны причаливают к острову. Если фашисты заметят лодку и попробуют ее захватить, Алесь откроет неожиданный огонь…

Мысль, как добыть оружие, не давала покоя. В полдень Алесь вернулся на плывун. Коза стояла на привязи, жевала жвачку.

Аллочка спала под кустами. Алесь прикрыл ее дерюжкой, присел рядом и задумался. Уже полдень, а он так и не решил, что же делать? Продолжать вести наблюдение за врагом? Но это тоже опасно — как быть с Аллочкой? Опять же, голодная коза кричит и рвется с привязи. Чем все это кончится — неизвестно…

Проснулась Аллочка и, увидев Алеся, обрадовалась, засмеялась, потянулась к нему. Она ни на шаг не отходила от Алеся, видно, боялась, что он опять уйдет.

— Видишь, я с тобой! — говорил Алесь, крепко прижимая ее к себе.

Алесь опустил девочку на землю и, подоив козу, напоил ее парным молоком. Сам допил остальное. Он решил притащить с острова рыбу, которую они с Вадимом Николаевичем подвесили сушиться. Там он и травы нарвет для козы. Но прежде всего надо было отправляться на разведку. Придется опять оставлять девочку одну, другого выхода не было. А она, будто поняв, что надо сидеть тихо, примолкла. Алесь принес ей еловых шишек, опавших кленовых листьев и желудей.