Отто Скорцени - Неизвестная война Страница 39

Более или менее успешно оборудовав часть во Фридентале, я поехал в спецшколу в Гааге. В сецессионной вилле, окруженной большим парком, размещались примерно двадцать пять курсантов, обучавшихся под руководством штандартенфюрера СС Кнолле из СД. Формально мое звание было ниже, хотя звания СД не имели эквивалента в войсках СС; практически, работники СД были больше служащими, чем солдатами. Однако ситуация в Гааге могла бы стать затруднительной, но Кнолле сразу же успокоил меня, заявив, что охотно останется на своем посту в качестве моего подчиненного. Он знал свою специальность: перехват, радиосвязь, коды, шифровка, дешифровка и так далее, — следовательно, остался руководителем школы. Из числа двадцати пяти курсантов десять принадлежали к войскам СС, один был иранцем, проходившим подготовку для операции «Франц», остальные оказались агентами СД (управления VI).

Ситуация была далека от идеала. Агенты СД оплачивались службами Шелленберга и обеспечивались значительно лучше, чем добровольцы из войск СС, которые получали лишь армейское денежное довольствие.

Шелленберг предложил мне вступить в СД и звание штандартенфюрера, то есть такое же, какое имел Кнолле. Он предполагал, что это «ликвидировало бы все мелкие помехи». Я отказался, так как предпочитал звание хауптштурмфюрера запаса войск СС штандартенфюреру СД. Шелленберг не настаивал. Я вновь посетил генерала Юттнера и сообщил ему о принятии должности.

В Гааге я сразу же издал приказ о подготовке курсантов войск СС отдельно от других стажеров, а также о применении особых кодов. В итоге доля солдат войск СС в школе дошла до 90 процентов при 10 процентах членов СД и добровольцев — гражданских агентах, оплачиваемых СД и подготавливаемых для различных миссий этой службы, которыми я не занимался. Мне хотелось бы иметь только солдат-добровольцев из Европы, по мере возможности набиравшихся из войск СС. Также как и я, эти молодые люди горели желанием сражаться с большевизмом и предупредить его распространение в Европе, тем самым принося пользу родине. Позже нам говорили, что мы заблуждались. Возможно. Но если бы мы не сражались в 1941–1945 годы с войсками Сталина, Европа сегодня не существовала бы. Мы защищали европейскую и немецкую землю не как «нацисты», а как патриоты и солдаты.

Внимание Гитлера с 1941 года привлекала специфическая форма ведения войны, применяемая в акциях так называемых британских коммандос, оснащенных и вооруженных лучше обычных подразделений. Общеизвестно, что в 1941–1943 годы британскими специальными операциями руководил лорд Луис Маунтбэттен. Его преемник генерал Роберт Лэйкок, руководивший в 1943–1947 годы, написал предисловие для книги моего друга Чарльза Фоли «Commando extraordinary»;[133] книга была опубликована в Лондоне в 1954 году, а через год — в Нью-Йорке. Американское издание имело интересное вступление, написанное генералом Телфордом Тейлором.

Фоли намеревался представить в книге деятельность подразделения, сформированного в 1943 году во Фридентале. Он был первым писателем, гражданином одного из западных государств-союзников, «бывшим неприятелем», который потрудился нанести мне визит в Мадриде, беседовал со мной и познакомился с предоставленными документами.

Он прав, говоря, что сначала нас встревожили достижения британских специальных подразделений в Африке, особенно операции, выполненные полковником Special Air Service (SAS),[134] мужественным Дэвидом Штирлингом.

В конце 1941 года специальные команды Штирлинга в Северной Африке за три месяца уничтожили на земле «больше немецкой боевой техники, чем любая эскадрилья Королевских ВВС». Легендарное прозвище «майор-призрак», присвоенное ему, означало многое. Днем он вместе с командой прятался в пустыне, чтобы появиться и нанести удар ночью, иногда за сотни километров в тылу наших позиции, после чего исчезал, как по волшебству.

В 1955 году британское телевидение Би-би-си сняло десятисерийный фильм о «десяти солдатах второй мировой войны, совершивших наиболее сенсационные подвиги». Десять событий были выбраны генералом Робертом Лэйкоком. Одна серия была посвящена мне.[135] Тогда я получил письмо от полковника Штирлинга, в котором он выразил желание познакомиться со мной. Мы встретились на аэродроме, когда я был проездом в Лондоне, и беседовали в течение многих часов. Я искренне признался ему, что в общем британские спецподразделения были лучше немецких, прежде всего потому, что британцы организовали такие части задолго до нас.

Я сказал полковнику: «В 1941–1943 годы руководителем ваших спецопераций был лорд Маунтбэттен, член королевской семьи, что, безусловно, имело значение, а его преемником стал генерал Лэйкок».

Я добавил, что английские спецподразделения, лучше подготовленные и оснащенные, а также находящиеся под отличным командованием, добились очень хороших результатов в Африке, Европе, Азии. Штирлинг согласился, но сказал, что цели заданий, выполняемых моими подразделениями, имели гораздо большее политическое значение. Лишь две крупные британские операции, нацеленные против Роммеля, потерпели неудачу (Штирлинг участвовал только во второй). Я ответил, что нельзя постоянно побеждать и что, изучая ход первой операции против командующего Африканским корпусом, пришел к определенным выводам — они представлены в конце этой главы.

Дэвид Штирлинг был благородным, симпатичным и необычайно интеллигентным человеком. Откровенно беседуя с бывшими противниками, пережившими те же трудности, что и мы, еще более отчетливо понимаешь, каким неправдоподобным безумием для Запада была вторая мировая война.

Конечно же, операции US Army Special Forces[136] начались значительно позже.

Американские спецподразделения, выбрасываемые с парашютами или десантируемые с амфибии, обычно располагали мощными средствами для ведения боевых действий. Подразделения морской пехоты (Marines) подполковника Меррита А. Идсона отличались стремительностью и решительностью во время трудной войны на Тихом океане.

Правда, в Северной Африке, в глубоком тылу противника, также действовали и наши спецподразделения из дивизии «Бранденбург», которые взрывали мосты, склады с боеприпасами и продовольствием, выводили из строя железнодорожные пути. Многие их боевые подвиги остались неизвестными. Резервный полк «бранденбуржцев» под командованием майора Фридриха-Вильгельма Гейнца также располагался вблизи Берлина, и я очень внимательно изучал программу его подготовки.

Не только «бранденбуржцы» отличились храбростью в Африке; заслуги парашютистов-автоматчиков батальона майора Бурьсгардта не уступали им. Необходимо вспомнить еще двух независимых борцов: итальянского майора Роберто, графа Вимерсати Сан-Северино, и немецкого капитана Тео Блайха. Им удалось совершить дальний полет в два этапа (с посадкой для заправки) на самолете «Хейнкель-111» и подвергнуть бомбардировке форт Лами. Это был январь 1942 года, и в Чаде, удаленном от наших аэродромов на 2500 километров, началась настоящая паника.

Отдельную книгу следовало бы посвятить великолепному рейду, выполненному весной 1942 года командой, участвовавшей в операции «Кондор», под руководством графа Ласло Алмаши, потомка старинного венгерского аристократического рода, монархиста, автогонщика и путешественника-первооткрывателя.

Команда проехала 3000 километров по пустыне на английских трофейных автомобилях. Задача состояла в том, чтобы достигнуть Каира и организовать там разведывательный центр для нужд генерала Роммеля. Два немецких агента Эпплер и Сандштетт, добравшиеся до цели, были вскоре арестованы британцами. До этого момента в Каире им помогали лейтенанты египетской армии, тогда еще неизвестные революционеры — Анвар ас-Садат и Гамаль Абдель Насер.

Мое внимание привлекали прежде всего методы и способы выполнения подобных заданий, практикуемые у советских и британских противников. Естественно, в первую очередь меня интересовала попытка убийства или захвата Эрвина Роммеля, совершенная в ноябре 1941 года. Эта попытка была не одиночной акцией спецподразделений, а запланированной операцией, состоящей из трех частей; в случае успеха она принесла бы блистательную победу.

После неудачного наступления генерала Арчибальда Уэвелла (операция «Боевой топор», 17 июня 1941 года) и уничтожения около 100 английских танков Роммель принял решение начать наступление на Тобрук в ноябре того же года. Сегодня нам известно, что неприятель знал его планы и силы. Новый британский главнокомандующий сэр Клод Очинлек решился упредить наступление Роммеля и бросил в направлении Тобрука шесть дивизий, в том числе две танковые, а также механизированную бригаду под командованием сэра Алана Каннингема. Эта операция под кодовым названием «Крестоносец» была назначена на 18 ноября 1941 года.