Анатолий Казаков - Кровавое лето в Бендерах (записки походного атамана) Страница 4

— Анатолий Федорович, насколько нам стало известно, — Вадим перешел к деловой части разговора, — перед военкоматом из-за оплаты возникли трудности с призывом на десятидневные сборы офицеров запаса. Вам нужно выполнить приказ, а нам — казакам — нужны такие сборы. Сколько человек вам нужно привлечь? Мы можем выставить на сборы порядка полусотни казаков, из них больше половины — офицеры запаса. Но есть некоторые «но». Первое: сборы мы проходим бесплатно и в свободное от работы время — по вечерам и выходным. Из этого вытекает второе: количество учебных дней вынуждено увеличивается. Третье: программу сборов мы с Вами согласовываем, откорректировав с учетом опыта боевых действий в Афганистане. Как Ваших помощников — инструкторами, мы привлечем ребят-«афганцев» из клуба «Перевал». Среди них есть, Вы знаете, офицеры, служившие в ВДВ и в спецназе. Их тоже можно будет официально включить в число проходящих эти сборы. Помогают они на тех же условиях, то есть без оплаты. Ваши офицеры в классах военкомата будут преподавать нам теорию, а «афганцы», опять же под Вашим контролем, будут гонять нас на практических занятиях на полигоне войсковой части… Особое внимание нам бы хотелось уделить тактике, инженерной и огневой подготовке. Причем, как минимум, пару раз нам бы хотелось пройти через стрельбище войсковой части со сдачей зачетов, но не помешают и тренировочные стрельбы из малокалиберных винтовок в тире военкомата… Как Вы к этому отнесетесь?

Военком на протяжении всего этого монолога внимательно слушал Вадима, не скрывая в глазах некоторого изумления.

— Скажите честно: для чего вам это все нужно? — спросил полковник, вплотную придвинувшись к краю стола и с интересом глядя в глаза Вадима.

— Товарищ полковник, если уж мы добровольно надели на себя погоны, то мы должны на должном уровне поддерживать и свою военную подготовку. Время в России нынче смутное…, - ответил Вадим, улыбнувшись.

— Хорошо, — после минутного раздумья сказал военком, — приносите список. Как его оформить. Вы знаете. Готовьте план интересующих вас тем, занятий — обсудим.

— Да у меня все готово. Пожалуйста, — доставая из папки, Вадим протянул полковнику бумаги.

— Вот хитрец, — ухмыльнулся военком, — заранее знал, что не откажу?

— Да мы с Вами, слава Богу, уже не один год знакомы, — улыбнулся Вадим.

С военкомом — высоким, статным полковником с хлесткой, как выстрел, немецкой фамилией, Вадим был знаком уже давно. Еще работая военруком одной из школ города, «доставал» его своими проблемами и «сумасбродными» предложениями… Ему импонировала чувствовавшаяся в полковнике родовая «военная косточка», проявляющаяся во всем немецкая педантичность, манера держать себя. Искренняя забота военкома о деле и людях, ревностное отношение к службе выказывали его как «государственника» — человека, не равнодушного к судьбе страны.

— С Башкировым я поговорю, — произнес военком, просмотрев бумаги, — он не будет против. У него есть боевые офицеры — займутся вами, как говорят, по полной программе. Так что, не взыщите и не пищите — сами этого захотели!..

Были еще встречи и с военкомом, и с полковником Башкировым — командиром войсковой части, и с «афганцами». Пока все согласовали и подготовили, прошло две недели.

…И вот начались «сборы» — настоящая боевая подготовка, хоть и краткосрочная — чуть больше месяца. По вечерам по два-три часа — казаки сидели в учебном классе, иногда продолжив занятия на ближайшем пустыре, пару раз спускались в тир при военкомате, а суббота и воскресенье были полностью отданы полигону, стрельбищу и занятиям на заброшенной стройплощадке…

Довольно неожиданным и неприятным испытанием для некоторых казаков оказалось прохождение тестов на нервно-психологическую устойчивость и профпригодность, проведенных офицерами военкомата…

Конечно, не всем казакам были по душе эти сборы, тем более что большинство из них не знали об истинной цели этой авральной подготовки. Чувствовалась и накопившаяся усталость и раздраженность. Некоторые, ссылаясь на семейные проблемы (а тут еще дачный сезон начался!), стали пропускать занятия, а то и вообще перестали приходить. Это и ожидалось, но правление станицы знало, что «костяк» останется — более тридцати человек прошли весь курс подготовки.

Военком и командир части дали самую высокую оценку прошедшим сборам казаков, признавшись, что такого за всю свою службу не припомнят.

В конце мая Вадим с Владом вновь полетели в Иркутск к атаману войска, захватив с собой документы о прохождении боевой подготовки: список казаков, прошедших сборы, согласованный почасовой план тематических занятий, отзыв горвоенкомата о прохождении казаками станицы сборов при военкомате и на базе войсковой части. Войсковой атаман был просто поражен серьезностью организации, уровнем подготовки.

— Собирайтесь. Вас там уже ждут, — сказал он.

Тут же от атамана узнали, что в последнее время обстановка в Приднестровье резко обострилась. Бои приобрели ожесточенный характер — «румыны» рвутся в Дубоссары… Погиб атаман Черноморского казачьего войска полковник Александр Кучер.

Ежедневно сообщал он по телефону в Союз казаков сводки новостей о героической обороне приднестровцев против нашествия неофашистов Молдовы и Румынии. И каждый раз просил принимавшего телефонограмму: «Браток, передай всем, кому можешь: нам не нужны анархисты или искатели приключений, дураки и живые мишени. Да, нам нужна помощь, но еще нужней, чтобы правда о происходящем дошла до людей России».

…Ранен и сейчас находится в госпитале Игорь Кошелин.

На днях в Приднестровье отбыла первая группа иркутских казаков, вестей от них еще нет…

— День выезда сообщите мне, — сказал на прощание атаман.

Уже на следующий день атаман станицы «Вилимской» есаул Бубнов по «сполоху» созвал срочный сход казаков, предоставив слово походному атаману сотнику Михайлову. Вадим вкратце рассказал о положении в Приднестровье, о решении атаманского совета станицы направить добровольцев на помощь сражающимся с кишиневским националистическим режимом, казакам-черноморцам.

Тут казаки и поняли об истинной цели прошедших военных сборов.

— Атаманский совет станицы — продолжал Вадим, — принял решение о формировании двух групп численностью не более десяти казаков в каждой. Поедут только добровольцы. И не просто те, кто хочет, а те, кто может — с учетом семейных ситуаций и финансового положения, так как ехать придется за свой счет, взяв на работе отпуска. Этой чести будут удостоены только зарекомендовавшие себя казаки. Учитываться также будут: возраст, здоровье и физическое состояние, уровень военной подготовки. Никто не даст никаких гарантий, что все вернуться живыми и невредимыми — там идет война! Не будет после никаких льгот и привилегий. В случае гибели, не дай Бог конечно, станица не бросит в беде ваших родных, но семья ведь лишится кормильца, а дети — отца… Первую группу, формирование которой уже начато, веду я. В ее составе пока еще пять казаков. С решением поторопитесь. Времени на раздумье мало — нас там ждут. Вылет первой группы ориентировочно через две недели. Вторую группу будет формировать атаман станицы есаул Бубнов, она должна быть «в готовности номер один». Ее отправление — по команде войскового атамана и будет зависеть от обстановки в Приднестровье, от ситуации, в которой окажемся мы… Остальным работы тоже хватит — кошевой атаман организовывает сбор средств и медикаментов для отправки в Тирасполь. Долг и дело чести каждого — включиться в эту работу, дойти до каждого завода, леспромхоза, до каждой фирмы города, дойти до сознания каждого человека.

Формирование групп шло очень трудно. И не потому, что не было добровольцев, а потому, что в силу многих условий и обстоятельств, стараясь не обидеть казаков, шел «отсев». Первую группу сформировали в количестве восьми человек. Все взяли на работе отпуска. Проблем с финансами, слава Богу, ни у кого не возникло. Билеты на Москву транзитом через Иркутск заказали на 19 июня. Кто бы знал, что 19 июня 1992 года будет самым трагическим днем Приднестровья?.. И что в этот день группа так и не сможет вылететь.

Православная церковь всегда была главнейшей составляющей жизни казачества.

Было видно, что присутствовавшего, как и ранее, в тот раз на сходе духовного наставника казаков станицы, настоятеля Свято-Сафрониевского храма отца Александра услышанное весьма растрогало и взволновало. Его воодушевленная речь благостным огнем зажгла души казаков.

— Добровольчество является высшим проявлением любви и благородства и является осуществлением заповеди Спасителя: «Нет больше той любви, чем положить живот свой за други своя!» В дни тяжелых испытаний добровольное ополчение было шагом, свидетельствующим о решимости народа отстаивать свою землю и свои интересы от иноземных захватчиков. Россия и ее народы всегда протягивали руку помощи братским народам и союзным государствам. Всем известен вклад русских добровольцев в освобождении Балкан от турецкого ига. Сегодня нашей поддержки ждут наши братья — народы Приднестровья, над которыми нависла угроза румынской оккупации!.. Народ Приднестровья был вынужден взять в руки оружие и начать борьбу, но силы неравны, поэтому и помощь Черноморскому казачеству и Республиканской гвардии прибывают казаки и гражданские добровольцы со всей России!