Вальтер Флегель - Командир полка Страница 44

Ева не сопротивлялась, когда однажды Вильфрид начал снимать с нее купальник, однако в ее глазах он прочитал больше беспокойства, чем готовности. Вильфрид сам не понимал, почему в минуты близости с Евой он думает о Рите. Близость с Евой почему-то не сделала Вильфрида счастливым. Он чувствовал, что Ева охвачена страхом. Когда он в следующий раз хотел поехать с Евой в то укромное место, она решительно отказалась.

Риту он не видел несколько недель, а потом случайно встретил ее в городе. Она шла с каким-то молодым мужчиной и даже не заметила его. Вильфриду же в то время как воздух нужно было признание. Он увлекся учебой, парусным спортом и добился хороших результатов.

Однажды он встретился с Ритой на заседании бюро комсомола. Обсуждался вопрос о подготовке молодежи к поступлению в офицерские училища.

Увидев Вильфрида, Рита написала ему записку: «А ты не хочешь пойти в армию? К слову, почему ты так давно не был у меня?»

Последняя фраза в записке звучала как обещание. И он, даже не посоветовавшись с родителями, решил записаться в офицерское училище. Он заявил о своем желании прямо на заседании бюро. Все громко аплодировали ему. После заседания он с Ритой пошел к ней домой. С дороги позвонил отцу и сказал, что заночует у друга.

Вступительные экзамены в училище Вильфрид выдержал на «отлично». И снова аплодисменты, поздравления.

Июль в том году выдался на редкость жарким, и Вильфрид с Ритой каждый день ходили купаться на озеро. А время расставания все приближалось.

— Может, мы поженимся? — спросил он однажды у Риты.

Вместо ответа она только засмеялась.

— Почему ты смеешься?

— Я шесть лет была замужем. С меня хватит! С нее хватит!

Вильфрид уехал в офицерское училище. Договорились переписываться, при возможности даже встретиться. Он понимал, что Рита не будет его ждать, не станет его женой.

Вильфрид с головой ушел в учебу и вскоре стал одним из лучших курсантов. Дважды его отпускали в краткосрочный отпуск, и оба раза он встречался с Ритой. Однако вскоре после второго отпуска он получил от нее письмо, в котором находилось приглашение на свадьбу. Рита Менцель выходила замуж за Альфреда Германа. Так Рита предала Вильфрида во второй раз.

Окончив училище, Вильфрид получил унтер-лейтенантские погоны и назначение в артиллерийский полк, расквартированный в Еснаке. В этом поселке не было ни озера, ни широких улиц, по которым можно было бы прогуливаться вечерами. В Еснаке был песок, сосны, деревянные домики и замужние женщины, а главное — сложная и ответственная работа. Авторитет и признание нужно было заслужить трудом. И Вильфрид заслужил их. За довольно короткое время его взвод стал лучшим в полку. А спустя год Вильфрид Экснер стал старшим на батарее.

Вильфрид был готов выполнить любое, самое трудное задание. Он много работал, работал так, чтобы вечером почувствовать себя до чертиков уставшим и этим заглушить в себе необъяснимую тоску.

Вот в это время в поселке и появилась Криста Фридрихе.

Криста минут двадцать дожидалась Вебера, стоя у окна верхнего этажа. Свой сверток с книгами она положила на подоконник. Точно так же, скрестив руки на груди и прижавшись лбом к оконному стеклу, стояла она вчера в своем доме, когда Харкус безмятежно спал, сидя в кресле. Она и сама не знала, долго ли простояла вот так. Очнулась, услышав шаги. Это Харкус вышел в коридор, спустился по лестнице. Она подбежала к двери, но что-то удержало ее и она не открыла дверь. Она боялась, что Берт уйдет вот так, даже не попрощавшись с ней, не сказав ей ни слова.

Однако Харкус не ушел. Он вошел в ванную, где пустил воду: видимо, умывался. Через несколько минут он вернулся в комнату и встал рядом с Кристой возле окна…

Наконец в коридоре показался Вебер. Он подошел к Кристе, тепло поздоровался с ней и пригласил зайти в кабинет. Вебер предложил Кристе сесть и сам опустился в кресло, стоявшее напротив.

Вид у него был уставший, казалось, он даже постарел на несколько лет, под глазами залегли тени.

— Ну, — посмотрел он на Кристу, — что скажете?

Взгляд у Вебера дружеский, внимательный, будто он хотел что-то прочесть в ее глазах.

— Товарищ Вебер… мой брат пригласил меня в гости.

— Я знаю, слышал от жены, — сказал Вебер.

— Всего на несколько дней…

— На несколько дней? — Вебер печально улыбнулся, однако в глазах его по-прежнему были участие и теплота.

Криста неуверенно пожала плечами. Вебер поднял руки и слегка хлопнул ладонями по подлокотникам.

— Это означает, что мне следует подыскивать новую библиотекаршу? Хорошо, если мне удастся найти такую же, какой были вы.

— Спасибо, — тихо вымолвила Криста и добавила: — Фрау Штельтер согласна подменить меня, но… я сама… я еще ничего не решила. Работа мне очень нравится. Для меня это очень важно. Но я… правда, еще не знаю… Я уезжаю пока всего на несколько дней…

— И когда?

— В пятницу.

Вебер сжал губы, брови его взлетели вверх.

— Уже?! — удивился он и задумался.

— Если, конечно, можно, — попросила Криста.

«Можно-то можно, — подумал Вебер. — А я-то думал, что она вообще никуда из поселка не уедет, раз уж Берт побывал у нее. А она на следующее утро приходит ко мне и просит отпустить в Дрезден. Кто знает, как там Берт себя вел? Быть может, он решил, что Криста не та женщина, которая сможет делить с ним все тяготы и лишения нелегкой воинской службы».

— Значит, в пятницу? — переспросил он.

Криста как-то неуверенно кивнула.

— В пятницу в полку состоится важное партийное собрание.

— Вот как!

— С повесткой дня, которая касается всего полка… — Вебер замолчал, бросил на Кристу беглый взгляд, а затем продолжал: — И Харкуса особенно. — Вебер хотел увидеть на лице женщины замешательство, но в ее лице ни одна жилка не дрогнула. Криста помолчала, теребя уголок своего свертка, а потом произнесла:

— Если собрание такое важное, я, конечно, могу уехать и в субботу.

— Сделайте лучше так, а если что изменится, то скажете об этом фрау Штельтер.

Она встала, поднялся с кресла и Вебер.

— Тревога не перепугала вас? — спросил он.

— Немного напугала: я невольно вспомнила, как в войну бомбили Дрезден.

— Вот как?! А разве Берт не предупредил вас, что будет объявлена тревога?

— Нет. Около десяти часов он ушел к себе.

«Ну и олух! — подумал Вебер о Харкусе. — Форменный олух!»

Удивленный вид Вебера развеселил Кристу: «Знал бы он, что Харкус заснул у меня в кресле! Вот удивился бы! Но я ему об этом ни за что не скажу».

Они распрощались. Когда Криста ушла, Вебер немного постоял перед своим креслом, думая о том, что такой хорошей библиотекарши, как Криста Фридрихе, ему, пожалуй, не найти. Однако скоро его мысли переключились на другое: предстояло важное собрание партийной организации полка.

Вебер понимал, что это собрание будет в основном касаться Харкуса, точнее говоря, по-видимому, будет немало критических выступлений по адресу Берта. Утром, во время объявления тревоги в полку, Вебер особенно ощутимо понял это.

В тот день Вебер побывал почти во всех батареях и группах, и повсюду офицеры говорили о предстоящем собрании. Во многих местах о поступках Харкуса отзывались неодобрительно. Многие говорили неопределенно, и нельзя было понять, чью сторону они поддерживают. В общем хоре голосов явно выделялся голос капитана Хауфера.

— Я ему при всех объясню, какова разница между командиром-единоначальником и командиром-самоуправцем. Я не постесняюсь…

— А я посоветовал бы вам пойти поработать, — предложил капитану Вебер, — а то вы за три дня можете схлопотать второй выговор. А проверить вашу работу я уж постараюсь.

Хауфер замолчал и куда-то ушел. Замолчали и другие офицеры.

Вебер посмотрел на часы: шел одиннадцатый час.

«Харкус сейчас сидит у полковника Венцеля», — подумал он, но особого беспокойства не почувствовал. Вебер достаточно хорошо знал майора Харкуса, знал его целеустремленность и настойчивость и потому мог не бояться за него. Такой не даст себя в обиду и сумеет защитить то, во что верит. Он не постесняется поспорить ни с полковником Венцелем, ни даже с генералом Крюгером, когда речь зайдет о деле.

Однако Вебер, сам того не желая, за последние дни стал свидетелем разговоров, направленных против командира полка. Сначала и сам Вебер во многом не соглашался с Харкусом, но после маневров войск стран — участниц Варшавского Договора многое понял и стал совсем иначе смотреть на действия Харкуса.

Давно пора было идти завтракать, а Курт Вебер все еще стоял в кабинете и размышлял. Через час к нему придут члены парткома, чтобы в последний раз обсудить все детали предстоящего собрания, а до этого Вебер должен переговорить с Кисельбахом, но пока нужно все продумать самому: ведь критические выступления будут относиться не только к командиру полка, но и к нему лично, как заместителю Харкуса.