Владимир Кашин - С нами были девушки Страница 46

Майор и Давыдова осторожно поставили Зину на ноги и повели с собой, подальше от этого места. Девушка не сопротивлялась. Казалось, она была без чувств. Поддерживаемая с двух сторон, не шла, а волочила ноги. Потом вдруг остановилась, забилась, вырвалась из рук и ухватилась за ствол дерева.

Пока солдаты укладывали погибших товарищей на брезентовые носилки, Зина, не замечая возле себя никого, жадно прижималась к шершавому, чешуйчатому стволу. Ее пилотка осталась где-то в траве, и пышные черные волосы рассыпались по шее, лицу. Она не плакала, не стонала — замерла, окаменела.

Солнце, поднимаясь над горизонтом, залило своим золотым сиянием и высокую сосну и ее. Это было апрельское солнце, солнце, озарявшее в далеком Берлине утро великой Победы…

Еще раз от автора

…Я все еще держу в руках фотографии. Откладываю те из них, на которых снят последний путь Андрея и его товарищей, и не свожу глаз с карточки, где изображены девушки, конвоирующие пленных бандитов.

Их четверо, этих убийц-парашютистов; впереди — плюгавый немец с лицом хорька, потом местные кулаки, среди которых выделяется один — черный, грузный, выше всех, тот, которого увидела на посту Зара.

Их обучали в школе диверсантов в заштатном австрийском городке.

Уже подыхая, фашистская разведка вложила в их кровавые руки новое беззвучное оружие и выбросила из самолета в трансильванских горах с заданием разведать и нарушить связь противовоздушной обороны вокруг нефтяного района.

Долго искали их солдаты Моховцева на крутых склонах, в глубоких ущельях, а поймали возле самого поста ноль девять, в вороньем гнезде — у божьих монашек…

Быстро летит время… Уже обвалилась землянка бывшего поста, буйным лесным разнотравьем порос котлован на наблюдательной площадке, еще пышнее стал бук над заросшей узкой тропкой, которая вела когда-то от дороги на пост. В долине, под горой, каждую весну слышен гул тракторов сельскохозяйственного кооператива, ярко светит электричество в бывшей боярской деревне… Лишь на лесном холме, как и пятнадцать лет назад, тихо: мелодично поют птицы, шепчется с ветерком листва и быстро спускается с гор пряная ночь…

Летит время, сходятся и расходятся в большой жизни пути-дороги людей. Иногда однополчане встречаются друг с другом. Вспоминают незабываемые дни, расспрашивают о боевых товарищах. Так они узнали, что лейтенант Грищук после расформирования части пошел учиться в военную академию и уже, наверно, не лейтенант, а капитан или майор, что Смоляров сразу после войны демобилизовался и трудится в народном хозяйстве; знают, что Ляхову наконец повезло, что он учился на курсах, стал зенитчиком и уже перегнал в воинском звании своих однокашников, но что теперь его не так волнует звание, как радует сама служба, призванная охранять мир и спокойствие на земле. Известно им и то, что осенью сорок пятого года Василий Иванович Моховцев, провожая домой своих солдат, сделал Зине предложение, но та в ответ только горько заплакала, что потом Моховцев ушел в отставку и все-таки женился и что жену его зовут Марией Горицвет. Знают однополчане, что трое девушек с поста ноль девять тоже нашли свое личное счастье, вышли замуж, даже техник связи Люба Малявина, которая после тяжелого ранения так боялась остаться одинокой, что у Кати Давыдовой двое детей и работает она в Сибири на строительстве гидростанции…

Вот только Зина Чайка… Словно убитая горем птица, она все время возвращается к тому месту, где потеряла друга…

Время от времени, особенно летом, в румынский городок на западном склоне Карпат приезжают советские люди: гости, туристы, строители. Они приходят на высокую городскую площадь, приносят цветы на братскую могилу; за этой могилой старательно ухаживают румынские девушки, те самые, которые когда-то в белых школьных передниках со слезами на глазах проводили в последний путь трех советских воинов и старика Петрю.

Но раньше всех в последние дни апреля ежегодно сюда приезжает стройная, красивая молодая женщина с военной медалью на груди. Она живет в городке несколько дней. Каждое утро, с первыми лучами весеннего солнца, приходит на площадь, кладет к подножию памятника осыпанные росой цветы и долго стоит там, прислушиваясь, как шепчутся вверху высокие деревья, как летит сюда ветер из-за Карпат, с Украины, несет отзвуки родных песен…

Под вечер она снова появляется и не уходит, пока не спрячется за далекими шпилями яркое солнце и в небе не вспыхнет вечерняя заря.

В городке ее все знают и ласково называют «товарищ Зинэ»…[16]

1956–1960

Киев

Примечания

1

Название немецко-фашистских авиационных сил.

2

Артиллерия Резерва Главного Командования.

3

Красной Армии — ура! Советским девушкам — ура! (рум.)

4

Долой войну! (рум.)

5

Мать короля, правительница.

6

Отказываешься платить? Поворачивай домой? (рум.)

7

Трактир (рум.)

8

Добрый день, господин лейтенант! (рум.)

9

Желаем счастья! Желаем счастья и здоровья! (рум.)

10

Названия крупнейших акционерных компаний, владевших румынской нефтью.

11

Сорок лей. Лея — румынская денежная единица.

12

Прошу, девушки. Идите домой! (рум.)

13

Сельский староста (рум.)

14

23 августа 1944 года благодаря победоносному наступлению Советской Армии королевская Румыния капитулировала.

15

Центральный орган Румынской рабочей партии.

16

Зинэ — фея (рум.)