Сергей Щербаков - Нет на земле твоего короля. Часть 2 Страница 5

Глава 30

В тот день Мишино отделение занималось уборкой помещения, «увлеченно» гоняло швабрами грязную воду по полу казармы.

— Макс, ты опупел, что ли? — не переставал возмущаться Миша Тихонов действиями бесшабашного Максима Шестопала. — Столько воды бухнул! Здесь тебе не палуба!

— Не боись, все нормалёк!

На «тумбочке» тянул лямку с лицом великомученика, идущего на Голгофу, дневальный Лешка Квасов. Он опять схлопотал пару нарядов вне очереди: ротный, старший лейтенант Саранцев застукал его, когда он увлеченно «модернизировал» погоны, вставляя в них картонки, чтобы они торчали торчком. Во время проведения воспитательной беседы попутно выяснилось, что у Лехи лихо выгнута бляха поясного ремня, а на ремне, на обратной стороне которого вырезано матерное слово, болтаются два тренчика, а вместо подворотничка подшит белый кембрик.

Ловко орудуя швабрами, солдаты от скуки болтали о всякой чепухе. Больше всех изгалялся, конечно, Макс, выуживая из-под «корки» на божий свет все новые и новые смешные анекдоты.

— Я когда из армии вернусь, попытаюсь сделать блестящую карьеру, — заявил Димка Коротков. — На «мерсе» хочу рассекать.

— Да, там карьер большой, уголька на всю жизнь хватит, — под всеобщий смех Макс подколол незадачливого «карьериста».

— Тихонов! — заорал на всю казарму влетевший запыхавшийся Ромка Анисимов. — С тебя причитается! Беги во все лопатки на КПП, там тебя девушка дожидается!

— Какая девушка? — удивился пораженный Михаил. — Шутишь? Белены объелся?

— Какая, какая? Твоя, балда! Ликой звать! Красивая девушка!

— Ни фигасе! — вырвалось у Шестопала. — Надо же, все-таки прикатила! В такую даль! К этому недотепе!

— Ну, ты, че стоишь как истукан? Дуй, тебе сказали! — Коротков толкнул Мишу в спину.

Миша, ошалев от радостного известия, зашлепал шлепанцами по лужам, разлитым по полу в каптерку, где за столом, свесив лобастую бритую голову на грудь, дремал дежурный по роте, сержант Андреев.

— Что за деваха? — полюбопытствовал у Анисимова обнаженный по пояс Романцов, отставив швабру в сторону и смахивая со лба выступивший от усердия пот.

— Вот такая краля, братва! Чтоб я помер! — Ромка мечтательно закатил голубые глаза под лоб. — Везет же некоторым! Эх!

Получив от сержанта после короткого с пристрастием допроса «благословение», Миша быстро переобулся, выскочил из здания казармы и помчался к КПП, громыхая тяжелыми «берцами» по асфальту.

КПП представляло собой металлические распашные ворота, покрашенные серебрянкой и небольшой кирпичный домик, состоящий из двух помещений, собственно из проходной, где располагались дежурные с сержантом и комнаты свиданий.

В гостевой при проходной контрольно-пропускного пункта находилось довольно много народу. Все знали, что через неделю солдат отправляют в Дагестан, обстановка стояла нервная, тревожная, даже несколько надрывная. Среди посетителей находились люди самых разных возрастов — родители солдат, братья и сестры отдельная категория — жены и невесты. Последние выделялись среди остальных напряженно-счастливым выражением лица, ожиданием встречи, написанном у них на лице, и тревогой, затаившейся в глазах.

Убранство гостевой было скромным. Пара столов, накрытых цветастой клеенкой, шесть стульев, потертый широкий диван и несколько длинных скамеек вдоль стен. На подоконнике пара горшков с какими-то розовыми цветами, напоминающими герань. Стены украшали несколько картин с пейзажами, выполненных маслом.

Лика положила на колени сумку с гостинцами и тихо сидела на скамейке, вглядываясь во входящих солдат. Рядом присела молодая совсем девушка с сильно беременным животом, обмахиваясь веером. В гостевой было довольно душно, и лицо девушки покрылось пунцовыми пятнами и бисеринками пота.

— Вы тоже мужа ждете? — обратилась она к Лике.

— Да, — без запинки ответила Лика.

— А я уж думала, не успею. Билеты на самолет с трудом достала. Хотела на поезде, но боялась, не доеду, — девушка кивнула на живот и улыбнулась. — Уже совсем скоро. Пришлось лететь, с пересадками, так намаялась. Зато увижу Лешку.

— Это того стоит.

— Ну да. А то кто его знает, когда еще увидимся, и вообще…

Лику передернуло.

— Зачем Вы так говорите? Все будет хорошо.

— Наверное, — вздохнула девушка. — Это у меня от беременности. Нервы шалят. Мне мама сказала — только Лешку не расстраивай, не плачь там, пусть уедет с легким сердцем. А ей говорю — ну как же мне не плакать, вот рожу, и даже не смогу папаше показать ребенка! И вообще… Лешик!!!

Девушка встала со скамейки, держась за поясницу, и утиной походкой засеменила к голубоглазому загорелому парню, который расплылся в улыбке и первым делом прижался к животу. Девушка тут же разревелась, не сдержав свои намерения.

Лика забеспокоилась, почему Миши все еще нет. Уже все, кто пришел с ней, дождались и получили разрешения на встречу, некоторые даже ушли за пределы части, а она все сидела и смотрела с тоской на дверь. Наконец, он, сияющий, вошел и она невольно загляделась на него — подтянутый, в форме, с загорелым лицом, похудевший и повзрослевший. Он тоже остановился, едва сдерживая рвущуюся наружу радость. Он смотрел на нее, словно пытаясь охватить взглядом ее всю, целиком, на расстоянии.

— У нас всего два часа, ты долго еще будешь там стоять? — Лика схватила его за руку, притянула к себе и прошептала на ухо. — Почему так долго?

— Пока позвали, пока разрешение получил. Просто замечательно, котенок, что ты приехала. Ведь мы уезжаем через неделю в командировку в Дагестан. Видишь? Вся комната свиданий забита родственниками, прощаться приехали.

— Миш, там говорят, самая настоящая война идет, — обеспокоено сказала Лика, прижавшись к любимому. — Я боюсь за тебя.

— Глупенькая, какая война? Ну, вторглась с территории Чечни банда вооруженных хорьков. Такого им зададим перцу, надолго запомнят, как высовывать крысиный нос из своей норы! У них же нет ни военной техники, ни боевого опыта. Будут драпать, смазав пятки! Вот увидишь! За нас не беспокойся, мы всего лишь на три месяца поедем.

— Я все равно боюсь. Миш, я только на день приехала, у меня вечером поезд, — виновато потупив глаза, прошептала Лика.

— Подожди меня здесь, попытаюсь увольнительную выцыганить!

Тихонову пришлось долго прождать дежурного по части, вечно хмурого капитана Розанова, но в итоге ему повезло. В это день у было благодушное настроение: наконец-то после томительного ожидания он из автосервиса забрал отремонтированную машину. Услышав о приехавшей в гости невесте, он тут же без всяких вопросов подмахнул Мише увольнительную.

С улыбкой во весь рот он влетел в гостевую

— Выбил увольнительную на целый день!

Лика просияла.

— Да ты что? Как ты умудрился? А мне сказали, не близкая родственница, надолго не рассчитывайте.

— Уметь надо. Пошли!

Он подхватил ее за локоток, подмигнул солдатам на проходной и они вышли из здания.

— Куда пойдем? — она прижималась к нему всем телом, льнула каждой частичкой. — Я так соскучилась, медвежонок.

— Да хоть куда. Здесь в поселке можно снять комнату, если хочешь.

— Снять комнату? Посмотрим. Давай сначала прогуляемся, поболтаем. Мне столько всего хочется спросить! В чужом доме не поговоришь.

— Тогда на пляж. Бархатный сезон, вода в море самое то!

Они схватились за руки и побежали, как школьники, увиливающие от уроков. По дороге несли всякую всячину, о чем угодно, о погоде, о солнце, о поездах, о море. Казалось, счастье просто поглотило их, растворила, вырвав из реальности.

На пляже было довольно людно. Лика оглянулась, приглядывая местечко, где можно примоститься.

— Может, купим что-нибудь перекусить и сядем где-нибудь? Вон там зонтики со столиками виднеются, пойдем?

— У меня есть идея получше. Если мы пройдемся еще минут сорок, я покажу тебе такую бухточку, где нас никто не отыщет. Секретное место!

— А ты откуда знаешь?

— Ребята рассказали. Так пойдем?

— Пойдем!

Ребята не обманули. Хоть и долго пришлось идти, но место стоило того. Морской прибой вырезал в прибрежной линии резкий изгиб за скалу, спрятав узкое, окруженное стенами скалы с трех сторон, место, от окружающих глаз. Скалы возвышались высоко над бухтой, откидывая тень, влажный прохладный песок мягко скрипел под ногами, покрываясь морской пеной с каждым прибоем новой волны. Лика с наслаждением села на песок, вытянув ноги. Миша обхватил ее за плечи и прижал к себе. Скалы надежно укрывали их, их можно было увидеть только лишь заплыв с моря. Любые шаги отдавались звонким эхом под ногами.

Они просидели так довольно долго, не в силах наговориться. Десятки писем казались ничем по сравнению с их встречей. Лика рассказала обо всех новостях на заводе, о том, как навещала пару раз его маму, как жила у Кирилла, с восторгом рассказывала о Ксении Карловне, о своих учениках, о проделках «клоуна» Кузи, словом обо всем на свете. С замиранием сердца слушала Мишу о его новых друзьях, новой жизни, о тренировках. Подмечала, как он изменился, стал взрослее, что ли, серьезнее. Вглядывалась, в надежде отыскать на лице, что он чувствует по поводу отъезда, но не находила ничего.