Александр Журавлев - Рассказы о героях Страница 51

Из госпиталя Рощин вернулся в свою часть. Его назначили в саперный взвод. Он стал осваивать новую для него профессию.

Однажды Рощину с группой бойцов было приказано взорвать мост в тылу врага. Темной ночью саперы скрытно пробрались к мосту. Рощин в короткой схватке снял часового, а остальные воины расправились с другими гитлеровцами. Но все же одному вражескому солдату удалось уйти и поднять тревогу. Рощин и его товарищи успели заминировать мост, и когда гитлеровские солдаты подбежали к нему, раздался взрыв. Десятки фашистов нашли себе могилу под обломками моста.

…Вместе со своей частью Николай Рощин прошел не мало трудных фронтовых дорог. Позади остались десятки водных рубежей. И вот перед ним Тисса. А за ней вооруженный враг. Нужно смять его и двигаться вперед на запад, к полной победе.

Первая лодка с бойцами тихо отошла от берега. За ней — вторая, третья, четвертая… Сержант Рощин изо всех сил налегает на весла, чтобы добраться до острова, пока гитлеровцы молчат. Саперы первыми выскакивают из лодок. Надо проверить берег, нет ли там вражеских мин. Внезапно ночное небо прорезали вражеские ракеты. Застрочили пулеметы. Но уже поздно. Наши солдаты в короткой схватке овладели вражеской траншеей.

Всю ночь сержант Рощин под обстрелом переправлял воинов на остров и лишь на рассвете прилег в траншее на берегу. Но отдохнуть не удалось.

На острове шел тяжелый бой. У советских воинов кончились боеприпасы. Бойцы сообщили об этом по радио в штаб части. Рощин получил приказ доставить боеприпасы на остров.

Наша артиллерия открыла огонь по вражеским позициям. На берегу реки саперы зажгли дымовые шашки. Скрываясь в клубах дыма, лодка с боеприпасами отчалила от берега. Когда Рощин доплыл до середины реки, над его головой просвистел вражеский снаряд и разорвался неподалеку. За ним — второй. Взрывной волной чуть не перевернуло лодку. В днище образовалась течь. Рощин, не обращая внимания на обстрел, вычерпывал воду банкой и гнал лодку к тому берегу. Сержант хотел лишь одного: во что бы то ни стало выполнить приказ — доставить боеприпасы сражающимся с врагом товарищам.

Когда Рощин был уже недалеко от берега, его заметили наши воины с острова. Под огнем противника они помогли вытащить лодку из ледяной воды.

Получив боеприпасы, советские воины пошли в атаку. С ними был и сержант Рощин.

Через несколько часов остров был освобожден от гитлеровцев.

Рощин организовал переправу через старое русло Тиссы. Он под огнем врага натянул через реку канат. Теперь бойцы сами переправлялись на понтоне. Командир одобрил инициативу сержанта Рощина и приказал: не дать гитлеровцам взорвать находящийся неподалеку от переправы мост через Тиссу.

Было известно, что для взрыва моста фашисты оставили группу солдат. Николай с товарищами пробрался к мосту. Тихо продвигаясь между опорами, Николай обнаружил тоненькие провода, которые немедленно перерезал. Мины были обезврежены. Вскоре советские солдаты овладели мостом.

В одном из боев Рощин был тяжело ранен. Его отправили в госпиталь. Николай лежал на белоснежной койке, а в его памяти все еще были живы картины последних боев.

Шло время. Раны подживали. Однажды медсестра подала Рощину письмо из части. Друзья поздравляли: за храбрость, проявленную в боях на Тиссе, он удостоился высокого звания Героя Советского Союза. В письме лежала вырезка из дивизионной газеты, где подробно рассказывалось о его геройском подвиге.

…Отгремели бои. Началась мирная учеба воинов. Старший сержант Рощин умело обучал и воспитывал воинов, передавал им свой богатый фронтовой опыт. В те дни Николай Рощин был принят в Коммунистическую партию. За отличную службу и дисциплинированность он удостоился ряда благодарностей. Про бывалого воина в дивизионной газете были напечатаны стихи:

Сапером Рощин на войне был.И поговорке вопрекиЗвезду Героя взял не с неба —На правом берегу реки.

И ныне воинская слава,За службу новую любя,Героя тисской переправыНе отпускает от себя.

В 1949 году Николай Андреевич Рощин, демобилизовавшись из армии, вернулся в родной Оренбург. И на трудовом фронте он высоко держит славное звание героя. Бригаде, которую он возглавляет, присвоено высокое звание коллектива коммунистического труда.

Герой Советского Союза Николай Андреевич Рощин часто выступает перед молодежью, рассказывая ей о великих битвах за Родину, о мужестве и отваге советских воинов, о Коммунистической партии, ведущей наш народ к светлым вершинам коммунизма.

1960 г.

Г. Киященко

ЗАПАС ПРОЧНОСТИ

Герой Советского Союза

Николай Николаевич Самароков

На аэродроме шла обычная фронтовая жизнь. Приземлялись и взмывали ввысь штурмовики, из конца в конец зеленого поля сновали бензозаправщики. Оживленно разговаривая, проходили вернувшиеся с задания летчики, пробегали озабоченные техники.

В другой раз Николай не преминул бы присоединиться к летчикам, послушать, что рассказывают они о прошедшей штурмовке. Но сейчас было не до этого.

Несколько минут назад у входа в штабную землянку Николай встретил невысокого, коренастого летчика.

— Самароков, вы?! — окликнул тот.

— Так точно, сержант Самароков, — ответил Николай и с удивлением узнал в летчике подполковника Лисова из Оренбургского авиационного училища.

— Ну как, воюете? — полюбопытствовал Лисов.

— Воюем, — ответил Николай и смутился. Что он мог рассказать своему бывшему наставнику?

И теперь, лежа в высокой траве, Николай припоминал свое короткое прошлое, искал объяснения, почему он до сих пор не был в бою.

Отца он помнит смутно. Тот умер от старых ран, полученных в гражданскую войну, когда Николаю было пять лет. После мать говорила, что отец заботился лишь об одном — вырастить единственного сына настоящим человеком.

Настоящий человек… Мальчику казалось, что отец имел в виду профессию летчика. К ней тянулась душа ребенка. Коля с завистью провожал каждого авиатора, проходившего улицами Оренбурга. Гуляя с одноклассниками в Зауральской роще, он сразу же забывал о друзьях, стоило появиться в небе самолету. Николай любовно мастерил модели планеров и даже взял однажды первый приз на городских соревнованиях. А когда после семилетки пришлось бросить учебу, — мать болела и надо было трудиться, — Николай устроился на работу в ремонтные мастерские авиаучилища. Через два года он уже учился в аэроклубе.

Война застала Николая курсантом училища. Летная программа давалась ему легко. Против его фамилии в классном журнале стояли только пятерки.

— Отменным воздушным бойцом будет Самароков, — заявил на экзамене подполковник Лисов. Такой же вывод сделал и майор Савченко, приезжавший отбирать летчиков для фронта.

Сколько времени прошло со дня выпускного экзамена? Месяца два. За такое время на войне героями становятся. А он, Самароков, даже в бою еще не был.

Сначала запасный полк. Потом вот этот фронтовой аэродром и полк, которым командует майор Савченко. При первой встрече командир эскадрильи старший лейтенант Олейник, ознакомившись с личным делом, удивленно воскликнул:

— О, сержант Самароков имеет уже сто десять часов налета?! Хоть завтра в бой…

Но ни завтра, ни послезавтра, ни через месяц Николай боя не увидел. Воевали другие, более опытные летчики, а он пока оставался в резерве, тренировался. Почти каждый день, возвратившись с задания, старший лейтенант Олейник садился с Николаем в учебный самолет к отрабатывал различные упражнения. Иногда они вылетали на разных самолетах и затевали учебный бой. Приземлившись и выслушав замечания командира, Николай нетерпеливо спрашивал:

— Когда же, товарищ старший лейтенант, в настоящий бой возьмете?

— Не торопитесь, сержант. Успеете. Сначала надо запасом прочности как следует обзавестись.

И Николай не знал, шутит командир или всерьез говорит, на недостатки в технике пилотирования намекает или на отсутствие свободных самолетов в полку. «Запас прочности» — это была любимая фраза старшего лейтенанта.

Припоминая все это, Николай вдруг встрепенулся. Спасительная мысль осенила его: подполковник Лисов, вот кто ему поможет. Рассказать ему обо всем откровенно, и он поймет, поговорит с командиром полка. Ведь они оба два месяца назад выставляли ему отличную оценку.

Сержант вскочил, бросился к штабной землянке, но подполковника уже не застал.

…В один из жарких августовских дней 1942 года старший лейтенант Олейник отозвал Самароков а в сторону и спокойно сказал:

— Завтра вылетаем на штурмовку переправы. Будете у меня ведомым.