Александр Каневский - Впереди разведка шла Страница 60

Не успели дух перевести, как от майора Козлова получили задание — произвести разведку в направлении Мартонвашара, куда гитлеровцы, по предварительным данным, стягивали танки, тяжелую артиллерию. Это главное, но не все. Для командования Мартонвашар представлял особый интерес в том смысле, что около него проходила так называемая линия «Маргарита», состоящая из трех оборонительных полос. А начало она брала от самых Альп, перегораживая коридор между двумя озерами — Веленце и Балатон, дальше тянулась к востоку, упираясь в Дунай. Стоило нашим войскам прорвать «Маргариту», и дороги, по которым могли отойти на запад немецко-венгерские войска, находившиеся в Будапеште, оказались бы перерезанными. А из этой западни выбраться можно лишь чудом.

А мы, выбирая выгодные места для наблюдения, гнали броневики от одного укрытия к другому. Карта буквально пестрела пометками.

Самое пристальное внимание обращали на сосредоточение танков, постоянно докладывали по рации об их движении к плацдарму в направлении Рацкерестура, где находились корпусные части.

Возвращаясь уже назад, скрытно подъехали к какому-то вытянувшемуся зданию с широким двором. Оказалось — кирпичный завод.

Во дворе на полном ходу развернулись два мотоцикла, в них немцы в черных клеенчатых плащах. Петр Алешин схватился за пулемет.

— Разрешите, товарищ лейтенант?..

— Не спеши! Дай разобраться, что к чему...

Мотоциклисты дали газ и умчались со двора, скрылись за забором.

— Эх, таких фазанов упустили, — поскреб затылок Алешин.— А то бы только перышки полетели.

Он потянул носом воздух.

— Никак дымом пахнет. Смотрите...

Сбоку, от заводской стены, где прилепился старый склад, несло теплой гарью, огонь подлизывал снизу край крыши.

Теперь уж и я услышал отчаянные крики. Они нарастали.

— Люди там... — сдавленно произнес Иван Бублий.

Забыв о всякой опасности, мы бегом бросились к складу.

Не раздумывая, стали отодвигать засов на мощной, обитой железом двери. Створки под напором множества тел буквально разлетелись в разные стороны. Из черного проема повалили молодые девчата. Их было много — изможденных, грязных, в лагерной полосатой одежде. Немецкая форма сначала загипнотизировала их, но когда разобрались, повисли на шеях, плакали, что-то несвязно рассказывали...

Чем им помочь? Собрали весь свой провиант, отдали бинты, медикаменты.

Эта неожиданная встреча на чужой земле болью обожгла сердце. Сразу вспомнил Любу, ее рассказ о том, как гитлеровцы угнали сестру Лену в Германию, как издевались...

Всего я насмотрелся за войну — смертей, страданий, слез, привык ко всему, как привыкают к жестокой необходимости, когда ничего нельзя изменить или переделать. А тут девчушки, дети еще...

12 декабря 1944 года 46-ю армию генерала И. Т. Шлемина, в том числе и наш гвардейский корпус, передали в распоряжение 3-го Украинского фронта, которым командовал Маршал Советского Союза Ф. И. Толбухин.

Войска готовились к завершению окружения Будапешта и будапештской группировки с запада. Корпусу надлежало завершить разгром 20-й пехотной дивизии, в дальнейшем овладеть районом Етьек, Жамбек, Бич-ке, быть в готовности наступать на Будапешт.

Подготовка к вводу в прорыв велась в строжайшей тайне. Генерал Свиридов часами просиживал на наблюдательных пунктах мотострелковых частей, все танкисты! вызываемые на рекогносцировку, носили только пехотную форму. На направлении главного удара имитировались оборонительные работы: рылись траншеи, огневые позиции для артиллерии, устанавливались проволочные заграждения, минные поля. За несколько дней до атаки у исходного рубежа загудели моторы. Гитлеровцы всполошились. Советские танки?! Нет, танков здесь и в помине не было. Вблизи переднего края, на участке Эрд, озеро Веленце, работали... гусеничные тягачи и тракторы. Они гудели час, два, сутки, вторые сутки... Скоро немцы перестали обращать внимание на этот шум, успокоились. Именно этого и добивался комкор: шум позволил замаскировать ночные переходы частей в выжидательный район.

Коротки декабрьские сумерки: не успел оглянуться — и уже черная, глубокая, как омут, фронтовая ночь. Без фар и огней, под привычное для вражеского уха гудение тягачей и тракторов вышли танки, притаились, замаскировались. Радисты неотлучно находились около своей аппаратуры. Скоро ли начнется?

Наконец, по сигналу «Смерч» началось движение головных бригад.

Вражеская оборона забагровела разрывами. Танки на полном ходу обгоняли пехоту, пошли по лесам, крутым подъемам и спускам, достигли линии «Маргари-та», где уже пробили большие бреши стрелковые корпуса 46-й армии. По левую руку осталось озеро Веленце, по правую — Мартонвашар.

Разведчики, используя разрывы в боевых порядках 20-й пехотной дивизии, углубились в ее оборону и стали оперативно докладывать обстановку.

Особо ценные сведения доставили в штаб корпуса разведчики-мотоциклисты майора Бабанина. Они точно определили: в районе Вереба изготовилась для контратаки 7-я немецкая танковая дивизия. Это дало возможность генералу Свиридову достойно «встретить» врага. Здорово тогда поработала корпусная артиллерия полковника Самохина!

Отбив контратаку, бригады повернули на северо-восток и стали брать в стальные клещи небольшой городок Валь. Одного удара хватило, чтобы деморализовать здесь гитлеровцев и заставить их искать спасения у переправы через канал Ласло. Перебраться на противоположную сторону посчастливилось немногим.

А у моста лихорадочно копошились немецкие автоматчики — готовили мост к взрыву. Но не успели. Разведчики из отделения ефрейтора Алексея Солохова помешали.

Лавируя между густыми разрывами, к переправе устремились танки, мотопехота, орудия. В Вале еще догорали мертвенно-синим огнем «тигры» и «фердинанды», бились в предсмертных судорогах лошади разгромленных обозов, а майор Козлов на моей карте жирным кружком обвел Етьек.

На этот раз на задание нас отправлял новый командир бригады полковник Сафиулин Нуртдин Сафиуллович.

Сведения собрали богатые. Установили, что в районе Етьека расположено около тридцати танков и трех дивизионов артиллерии 6-й танковой армии, а один пехотный батальон спешно переходит к обороне. Комбриг, приняв доклад, решил не ввязываться в бой, а обойти Етьек с запада, сковав гитлеровцев с фронта силами мотострелкового батальона капитана Шмулевича.

Появление гвардейцев в тылу противника было подобно обвалу: гитлеровцы, побросав заправленные танки, пушки, горы ящиков со снарядами, в панике улепетывали на северо-восток...

Не давая передышки противнику, мы уже подходили к станции Херцегхалом.

С усиленным взводом бронетранспортеров я первым подошел к станции. Вначале показалось, что ее обитатели давно смотали удочки, а за ними сбежали и немцы. Но что это? По мере приближения к железнодорожному вокзалу услышали пыхтенье и гудки маневрового паровоза, свистки сцепщиков и стрелочников, лязг буферов. Минуя мерцавший тоскливо глазок семафора, подходил еще один товарняк. По перрону прохаживались офицеры...

Быстро связался с танкистами. В наушниках — знакомый голос Володи Иванова. Он уже носил майорские погоны.

— Я в районе станции. Бери на абордаж!..

Развернули бронетранспортеры — и закрутилась карусель. Неистовой дрожью бились в руках сержанта Алешина и старшего сержанта Роя «дегтяри». Автоматчики Михаил Харитонов, Георгий Радовинчик, Иван Пиманкин, Артемий Фиц, Иван Киман, Петр Щадилов короткими прицельными очередями валили метавшихся между вагонами гитлеровцев. Николай Багаев перед тем, как метнуть очередную чешуйчатую «феньку», как бы пробовал ее на вес, приговаривал: «Ну, господи, благослови!»

Густой веер бронебойно-зажигательных пуль сыпался на стены вокзала, сверлил штукатурку, со звоном колол стекла в высоких окнах.

В общую какофонию звуков мощно влились танковые выстрелы. Снаряды стали рваться у вагонов товарняков, над ними заклубился смолистый дым.

Минут через десять мы уже были на станции. Вокзальные чиновники выползали из помещений — оглохшие, присыпанные известью, не понимающие толком, что же произошло.

У нас ранило лейтенанта Сачкова и рядового Щадилова. А на перроне валялись трупы немцев, распахнутые чемоданы, какие-то ведра, тележки, ящики... Со множества изодранных, полуобгорелых плакатов смотрели одни и те же унылые силуэты.

— Алексей! Что это за хреновина? Облепили все стены... — обратился к нашему переводчику Багаев, мусоля цигарку.

— Там написано: «Тсс! Враг подслушивает!»

Николай выплюнул окурок, перекинул через плечо ремень автомата.

— Пойдем лучше, поглядим, что фриц возит в своих вагонах.

Открыли один, второй. Ящики, мешки, увесистые пакеты... Сорвали крышки, распотрошили финками несколько мешков. Ба, да там же настоящее богатство! Консервы, копчености, всевозможные вина, сигареты...