Владимир Бешанов - Ленинградская бойня. Страшная правда о Блокаде Страница 66

«Наступление идет с переменным успехом, — записывала в дневнике переводчик 947-го стрелкового полка И.М. Дунаевская. — Огромные потери. А чего можно было ожидать, когда пополнение прибыло перед самой операцией и было брошено в бой едва ли не с ходу: оно не участвовало в учениях, командиры не знают бойцов, бойцы — командиров и едва знакомы друг с другом! И все-таки наш напор велик: немцы трусят, местами их берут «на ура», но артобстрел с правого фланга, от железнодорожного моста, с фронта и с тыла, из Красного Бора, господствующего над местностью, сводит наше продвижение вперед на нет. Тем временем комиссар полка старший батальонный комиссар Рязанов «занимается личной профилактикой», то есть заранее ищет виноватых, готовясь к предстоящему разбору полетов».

Немцы прочно встали в оборону на обоих берегах реки южнее Шлиссельбургского тракта и артиллерийско-минометным огнем разбили шоссейный мост, сделав невозможным проход на восточный берег, а с подходом батальона 151 — го пехотного полка 61 — й дивизии вновь заняли свои траншеи в Усть-Тосно, восстановив прежний передний край. Прорвавшаяся в Иваново советская группировка — десантники старшего лейтенанта А.Е. Кострубо и 952-й полк майора А.И. Клюканова — оказалась отрезанной от основных сил. Дивизия Донского в течение дня потеряла половину личного состава, в 947-м стрелковом полку, отброшенном на исходные позиции, выбыло 70 %. Образовался еще один «пятачок» — Ивановский, имевший 600 м по берегу Невы до устья Тосны и 400 м до железной дороги, и еще одна «Долина смерти» — полоска земли между «бетонкой» и железнодорожной насыпью.

С западного берега пытались доставить на плацдарм продовольствие и боеприпасы, но редкие лодки достигали цели. Число защитников быстро таяло. К противнику прибыло подкрепление из 25-го полка 12-й танковой дивизии во главе с полковником Байером с задачей вернуть Ивановское. Немцы тоже признали, что потери их двух батальонов за два дня жестоких боев «были велики»: 33 убитых, 3 пропавших без вести и 205 раненых. 21 августа боевая группа Байера начала наступление с запада и в середине дня вновь захватила Ивановское.

Командующий 55-й армией решил 23 августа ввести в бой 136-ю стрелковую дивизию полковника Н.П. Симоняка, сформированную на основе 8-й гангутской бригады. Ей ставилась задача поддержать наступление 268-й дивизии, очистить от противника овраги на западном берегу, овладеть железнодорожным мостом. Задача осталась невыполненной. 342-й полк дивизии переправился на восточный берег реки выше по течению по наведенному саперами мосту, батальон 270-го полка с большими потерями был переброшен на плацдарм «морскими охотниками». Но и здесь добиться успеха в восточном направлении не удалось.

Бывший командир роты 342-го полка вспоминает атаку 2-го батальона: «На артподготовку отводилось очень мало снарядов. Она и проводилась всего пять-десять минут. Толку от нее было мало, скорее даже вред, так как стрельба с нашей стороны привлекала внимание противника. Мы шли в полный рост, насыпая вдоль насыпи., продвинулись метров на шестьсот — немцы начали обстреливать. Попробовали ползком, но впереди оказались минные поля и проволочные заграждения. Пролетели два-три наших самолета. Ничего особенного не сделали, но вызвали своим появлением немецкую авиацию. Защиты от нее у нас практически не было. Если говорить честно, мы потеряли уже 70 % своего состава. Не осталось ни одного из командиров взводов, ротных — всего двое. К вечеру из 460 человек в батальоне осталось: средних командиров — 8, младших — 9, рядовых — 23.

Мы продвинулись не более чем на 2 км от Тосны. В день отражали по пять-шесть контратак эсэсовцев… В бой ввели 269-й и 270-й полки. Они до рассвета продвинулись дальше нас на километр. Мне кажется, операция не удалась потому, что наступали не сразу всей дивизией, а отдельными полками, и артиллерии было явно недостаточно».

С немецкой стороны наступление советского полка сдерживала пехотная рота 636-го охранного батальона, усиленная пулеметами, поддерживаемая танкистами 25-го полка и артиллерией. Немцам тоже приходилось несладко, правда, их «ужасающие потери» у нас могут вызвать истерику. Ветеран полицейской дивизии Ф. Хуземан пишет: «23.08 в 11.50 — новая атака русских силами до двух полков на участке Гизеке (западный берег Тосны), которая закончилась полным уничтожением противника. В 14.15 русским удается прорыв на том же участке. В 17.00 они начали наступление на 1-й полк западнее устья Тосны, но были отбиты. В 23.00 русские снова атакуют, им удается прорыв, который в 23.50 был перекрыт. Атака — прорыв — контратака следовали друг за другом все воскресенье 23 августа. Убитых было не сосчитать. Специальные команды похоронили примерно 100 человек. На перевязочном пункте побывало 212 раненых».

Две советские дивизии за период с 19 по 25 августа потеряли более 5000 бойцов, по наплавному мосту отошел на западный берег 952-й стрелковый полк — тридцать оставшихся в живых «клюкановцев».

Последующие дни были лишь повторением дней минувших, общая картина сражения оставалась неизменной. До конца августа соединения Ленинградского фронта пытались развить успех на Мгу, атакуя вдоль Кировской железной дроги, но сделать этого не смогли. 2 сентября в дело были введены 43-я и 85-я стрелковые дивизии — с тем же результатом. Из-за обоюдного истощения людских ресурсов бои на Тосне стихали, к тому же, ввиду начавшегося наступления Волховского фронта, немцам пришлось отвести 151-й пехотный полк и подразделения 12-й танковой дивизии. (Кстати, о «ресурсах»: немецкий источник отмечает участие в боях с советской стороны мальчиков 15–16 лет, что подтверждают журналы безвозвратных потерь 55-й армии.)

Генерал Говоров в очередной раз убедился, что «многие командиры и штабы забыли элементарные основы управления войсками и их организации, упустили из виду, что забвение этих основ может сорвать и загубить любую операцию», как бы хорошо она ни была задумана: «Они становятся на путь вредного упрощенчества, механически перенося способы управления более простыми формами боя в обстановку сложного боя. Они пренебрегают знанием обстановки, без чего немыслимо какое бы то ни было управление боем. Не зная действительной обстановки и, следовательно, положение своих войск и войск противника, они лишают себя возможности организовать последующие этапы боя, пуская тем самым дело на пагубный самотек. Все это неизбежно ведет к тому, что атака неуправляемых частей в ходе боя разбивается на несогласованные действия отдельных подразделений, наступление теряет свою целеустремленность, нарушается система взаимодействия родов оружия, противник, в результате этого, получает в свои руки инициативу, и наши части, неся из-за неорганизованности большие потери, не выполняют боевой задачи, несмотря на превосходство в силах. Штабы же дивизий армий, утратив связь с войсками, теряют тем самым и влияние на ход и исход боя, превращаясь из штабов в места пребывания командиров, изолированных от своих войск и, следовательно, лишивших себя возможности командовать».

К 10 сентября фронт стабилизировался. В наших руках остались Усть-Тосно и небольшой плацдарм в Ивановском. «Кровавые потери» армии генерала Свиридова на всем фронте полицейской дивизии СС немцы, по данным, полученным от пленных и перебежчиков, оценивали в 21 тысячу человек.

В приказе, посвященном итогам Усть-Тосненской операции, командующий Ленинградским фронтом дал беспощадно-точную оценку действиям 55-й армии, которая в широком смысле применима ко всей РККА:

«Для этой операции были определены 5 стрелковых дивизий, танковая бригада, отдельный танковый батальон, значительное артиллерийское и минометное усиление и ВВС фронта. Несмотря на превосходство над противником, поставленная задача армией не выполнена.

Основными причинами невыполнения задач являются:

Полная беспечность и безграмотность Военного совета и штаба армии, командиров и штабов дивизий в организации и ведении тактической разведки противника, в результате чего ни перед боем, ни в ходе боя ни командарм, ни командиры дивизий не знали противника.

Командующий армией и командиры дивизий не умеют руководить артиллерией и минометами усиления и танками в современном наступательном бою. Огонь артиллерии и минометов не массировался на решающих направлениях. Тактические задачи артиллерии и минометов усиления ставились нецелеустремленно по этапам боя. Объекты огневого воздействия вообще не указываются артиллерии, выбор их предоставляется артначальникам самостоятельно. Минометный огонь, несмотря на неоднократные указания, массированно использован не был.

В результате непродуманного использования артиллерии и минометов огневая система противника на переднем крае, его минометные и артиллерийские батареи подавлены не были.

Ввод в бой танковых подразделений не был обеспечен рядом организационных мероприятий. Минные поля не были разминированы, в результате чего с вводом в бой танки несли потери на своих минных полях. Не были подготовлены дороги. У командира 268 сд была попытка решать задачи боем одних танковых подразделений, не увязав их действия с пехотой и не обеспечив артиллерийской поддержкой.