Захар Сорокин - Крылатые гвардейцы Страница 7

С земли радируют:

— Атакуйте самолеты противника!

— Все за мной! — скомандовал Сафонов.

Наши самолеты стремительно вошли в облачность. Я успел заметить, что за ведущей семеркой гитлеровцев шли еще несколько групп «юнкерсов». Их прикрывали десятки «мессершмиттов». Да, бой будет жарким!

— Прикройте меня, атакую, — предупредил Сафонов и, дав полный газ, ринулся на ближнего «юнкерса».

Первой же пулеметной очередью самолет врага был подбит. Охваченный пламенем, он, скользя, сбивал огонь с горевшей плоскости и в то же время старался уйти на запад. Но его попытки спастись были тщетны: потеряв управление, самолет разбился на одной из сопок.

Строй вражеских самолетов был нарушен. Бомбардировщики беспорядочно рассыпались в воздухе. А мы, окрыленные победой нашего командира, используя преимущество внезапного нападения, настигали груженные бомбами «юнкерсы» и навязывали им бой. Вскоре Александр Коваленко — один из лучших учеников Сафонова — сбил Ю-88. Погнался еще за одним бомбардировщиком и Сафонов.

Напряжение боя росло. Даже десятые доли секунды вносили изменения в расстановку сил. Главная наша задача — не дать возможности гитлеровским бомбардировщикам бомбить наши позиции — пока выполнялась успешно. «Юнкерсы» были связаны боем нашими истребителями, и им было не до бомбежки. Некоторые из них в панике освобождались от бомбового груза, сбрасывали его на свои же позиции.

Но вот на помощь бомбардировщикам подоспели «мессершмитты». Их было несколько десятков. Теперь нам пришлось избрать новую тактику.

Слышу, радирует Сафонов:

— Будьте внимательны. Не отрывайтесь, прикрывайте друг друга. — И тут же: — Внимание! Входим в облачность. Атакуем врага с разных направлений.

Все семь наших боевых машин исчезли в густых тучах. А тучи плывут низко-низко над землей. Маневрировать на такой высоте очень сложно.

Тактика неожиданных атак из облачности оправдала себя. Наши летчики вели только прицельный огонь, разили врага насмерть. Вот на хвост «мессершмитта» «сел» летчик Семененко. Мгновение — и в эфир несутся слова:

— Еще один стервятник пошел на тот свет!

Но не успел Семененко поделиться с нами радостью своей победы, как его атаковал другой «мессершмитт». Быстрым маневром Семененко ушел из-под удара врага, а «мессершмитт» нырнул вниз и неожиданно оказался прямо у носа моего «мига».

Я мгновенно нажал гашетку пулемета. Попал!

Фашистская машина загорелась, сделала «клевок» вниз, потом резко взмыла вверх. Но огонь уже завершал свое дело: пылающий «мессершмитт» грохнулся на скалы.

Еще одна победа!

Оглядываюсь: Сафонов связал боем двух стервятников. Его прикрывает Максимович. Сафонов не только сам ведет бой, но и одновременно командует всей группой.

— Атакуйте «юнкерсы»! — слышим мы его голос в наушниках. — Не давайте им уходить! Бейте! Бейте!

Вражеские бомбардировщики, сбросив бомбы на свои войска, стремятся уйти на запад. Мы преследуем их.

Вот из облачности вынырнул самолет Животовского. Внезапная атака — и враг сразу пошел вниз. У самых сопок вражеский пилот пытался вывести самолет из пике, но это ему не удалось: машина врезалась в гранитную скалу.

У другого фашистского летчика, как потом выяснилось, оказались слабые нервы: когда один из наших самолетов атаковал его, он, что было мочи, завопил в эфир:

— Спасайтесь, мы окружены!..

Этот отчаянный вопль подлил масла в огонь — все оставшиеся невредимыми вражеские самолеты поспешили удрать в глубь своей территории.

— Бегут! Бегут! — ликовал я. — Нас семеро, а их не один десяток, и все-таки они бегут!

Возбужденные небывалым успехом, мы бросились преследовать врага, но Сафонов остановил нас.

— Пристраивайтесь ко мне, — приказал он. — Следуем на свой аэродром.

Трудно было остыть, очень трудно, хотелось догнать спасающегося бегством врага и уничтожить его. Однако командир был прав — у нас кончалось горючее. Мы еле-еле дотянули домой на последних каплях бензина. Над аэродромом произвели салют победы и, приземлившись, попали в объятия боевых друзей — техников и летчиков.

После шумных поздравлений Сафонов собрал нашу группу около своего истребителя.

— Произведем разбор боевого вылета.

Борис Феоктистович прежде всего напомнил нам о тактике внезапных атак из облачности с последующим уходом обратно в облака.

— Что такая тактика может дать хорошие результаты, сегодня мы на практике убедились. Внезапность атаки и маневренность привели к победе над врагом, в несколько раз превышавшим нас своей численностью. Победа у нас бесспорная, а все-таки я недоволен отдельными деталями нашего боя. Не все летчики сражались мастерски…

Неожиданно командир повернулся лицом ко мне. Большие серые глаза его смотрели на меня в упор.

— Вот вы, Сорокин, очень вяло делаете разворот при атаке. Это опасно, враг может вас «срубить». А осмотрительность и маневрирование ваше — умелое, вы вовремя дали очередь по фашистскому самолету и выручили товарища. Если бы не Сорокин, «сыграл бы в ящик» Семененко, — продолжал Сафонов, обращаясь к моему соседу. — И все из-за того, что прозевали одного «мессера». А вообще в бою действовали энергично, но осмотрительности не хватает. Низко держался во время боя Максимович, а ведь этим вы даете врагу возможность атаковать ваш самолет сверху, потому что у вас нет ни запаса скорости, ни запаса высоты. Учтите, товарищи: будете невнимательны в бою — придется «прогуливаться» над аэродромом.

Мы даже мысленно не могли возразить командиру, настолько верны и точны были его замечания. Мы только поражались, как он, сражаясь в самой гуще вражеских эскадрилий, метко разя противника, успевал внимательно следить за каждым из нас, оценивать наши успехи, подмечать малейшие недостатки и даже анализировать их. Конечно, он — командир… Но сегодня был такой необыкновенный бой…

Сафонова вызвали к телефону. Звонил командир полка. Мы слышали, как Сафонов кричал в трубку:

— Есть! Есть! Некоторых я уже пробрал как следует!

Закончив телефонный разговор, Сафонов рассмеялся громко и весело. Обращаясь к нам, он сообщил:

— Командир полка слышал, как немцы орали, что их окружила североморская авиация. Их командование никак не может понять, как семь советских самолетов могли окружить пятьдесят два?!

На следующий день пришло сообщение из Москвы. Боевыми орденами были награждены многие летчики нашего полка, в том числе некоторые участники воздушного сражения семи против пятидесяти двух.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 сентября 1941 года летчику-истребителю Борису Феоктистовичу Сафонову было присвоено звание Героя Советского Союза, а полк удостоен ордена Красного Знамени.

Так высоко оценило правительство нашу борьбу с врагом.

Советские летчики стали подлинными хозяевами в небе Заполярья.

Плечом к плечу

Летом в Заполярье бывают иногда чудесные дни — тихие, ясные, какие-то особенно мягкие, ласковые. Бледная синева неба словно изнутри освещена неярким северным солнцем. И море тихонько льнет к берегам.

В один из таких дней лета 1941 года к Мурманску приближались английские транспорты. На борту авиаматки находились в разобранном виде самолеты «Харрикейн» для североморских летчиков. Англичане должны были обучать нас полетам на этих машинах.

Мы узнали, что английские летчики сами собрали свои самолеты и летят в Заполярье.

Молодцы — такое мнение о наших новых товарищах было единодушным. Ведь предстояло принять их в свою среду, и, естественно, хотелось, чтобы они пришлись нам по душе, поддержали наши североморские традиции.

И вот этот их первый шаг, то, что они летят к нам, а не ожидают, пока их доставят сюда, вселил уверенность: руки, которые пожмем сегодня, принадлежат смелым людям. Мы будем сражаться против общего врага. Встретили мы их с искренним радушием. Но едва поздоровались с гостями, раздался сигнал боевой тревоги. Поневоле пришлось расстаться и поспешить на аэродром к своим истребителям.

На высоте шесть тысяч метров мы долго ожидали появления врага. Но по-прежнему спокойной была согретая солнцем синева неба. Наконец станция наведения сообщила, что фашистские бомбардировщики ушли в северном направлении к Баренцеву морю. Вскоре мы получили команду идти над морем севернее Полярного. Там в этот момент находился караван союзников.

Пока мы патрулировали над конвоем, другая группа самолетов прикрывала свой аэродром. Еще одна эскадрилья охраняла с воздуха разгружавшиеся в Мурманском порту транспорты. Там завязался бой с вражескими истребителями.

Возвратившись на свой аэродром, мы застали английских летчиков в кругу североморцев, свободных от полетов.

Издали донеслись чьи-то шутливые слова: