Николай Тимофеев - Трагедия казачества. Война и судьбы-4 Страница 7

Значительно позже, 12 июня 1945 года, в докладе народному комиссару иностранных дел СССР Вячеславу Молотову, заместителю народного комиссара обороны СССР генералу армии Николаю Булганину и начальнику Генерального штаба Красной Армии генералу армии Алексею Антонову, генерал Голубев указал, сетуя на многочисленные противодействия со стороны генерала Баркера, что «…за этим, безусловно, скрывались попытки задержать наших советских граждан, происходящих с территорий Прибалтики, Западной Белоруссии и Западной Украины, а также и всех тех, кто не желает возвращаться на родину».

Голубев беспрекословно исполнял требование Иосифа Сталина — вернуть в Советский Союз всех, кто по тем или иным причинам оказался за его рубежами. В равной степени это касалось и эмигрантов первой волны (в Советском Союзе их именовали белоэмигрантами), и политических эмигрантов, взятых в плен в 1914–1918 годах немецкими или австрийскими войсками.

В 1948 году, когда репатриация практически полностью закончилась, в Советский Союз было возвращено — добровольно или принудительно — свыше 1 миллиона 833 тысяч бывших советских военнопленных и свыше 3,5 миллиона гражданских репатриантов.

В принятых позднее постановлениях указывалось, что среди них находились и «…лица, подозрительные по своим антисоветским связям». Это были в основном те, кого доставили в Советский Союз под предлогом репатриации насильно, под конвоем.

22 мая 1945 года — дата подписания плана репатриации — ознаменовалось появлением и других, не менее важных документов.

В этот день было издано совершенно секретное постановление Государственного Комитета Обороны под номером № 8670сс[17]. Подпись Сталина стояла под следующими строками этого документа:

«В целях быстрейшей проверки возвращающихся на родину репатриируемых советских граждан, Государственный Комитет Обороны постановляет:

Обязать проверочно-фильтрационные комиссии НКВД СССР при лагерях и фронтовых сборных пунктах, а также органы СМЕРШ обеспечивать проведение регистрации в срок не более 10-ти дней, после чего всех гражданских лиц направлять к месту их постоянного жительства, а военнослужащих — в запасные части Народного комиссариата обороны СССР. Обязать НКВД и НКГБ[18] проводить последующую проверку в местах расселения репатриируемых советских граждан, а органы СМЕРШ — в запасных частях…

Обязать Центральное управление военных сообщений Красной Армии (т. Дмитриева) и Народный комиссариат путей сообщения (т. Ковалева) обеспечивать быстрейший вывоз из фронтовых лагерей и сборных пунктов, прошедших регистрацию репатриируемых советских граждан к месту их жительства».

Под «местами постоянного жительства» советское руководство понимало нечто иное, чем родные места репатриантов. Как известно, ни Сибирь, ни Урал, ни Казахстан, ни Колыма в ходе Второй мировой войны оккупированы не были. Но именно в эти места направлялось большинство советских репатриантов — и военнопленных, и гражданских лиц. Их вывозили в ссылку, подальше от родных мест, туда, где располагались или должны были располагаться «стройки коммунизма».

22 мая 1945 года был издан совершенно секретный приказ № 00549 народного комиссара внутренних дел СССР Лаврентия Берия «Об организации отдела «Ф» НКВД СССР».

«Для повседневного наблюдения за выполнением директив и указаний НКВД СССР аппаратами Уполномоченных НКВД по фронтам, а также обеспечения оперативной реализации материалов агентурно-оперативной работы органов НКВД-НКГБ контрразведки «СМЕРШ» на территории других стран, освобожденных Красной Армией от немецко-фашистских захватчиков,

ПРИКАЗЫВАЮ:

1. Организовать в НКВД СССР отдел «Ф».

2. Начальником отдела «Ф» назначить комиссара государственной безопасности 3 ранга Судоплатова П. А. Заместителем начальника отдела «Ф» назначить комиссара государственной безопасности Запевалина М. А.

3. Возложить на отдел «Ф» следующие задачи:

а) разработку и реализацию материалов, поступающих от Уполномоченных НКВД по фронтам, советника НКВД при министерстве общественной безопасности Польши и Управления войск НКВД по охране тыла Красной Армии;

б) осуществление оперативно-следственных мероприятий по наиболее важным делам;

в) ведение оперативного учета и отчетности, составление ориентировок и общей информации, связанных с работой органов НКВД-НКГБ-СМЕРШ на территории стран, освобожденных Красной Армией от немецко-фашистских захватчиков;

г) изучение и реализацию трофейных документов разведывательных, контрразведывательных, карательных и полицейских органов противника;

д) контроль и наблюдение за работой по проверке и фильтрации освобожденных нашими и союзными войсками советских граждан;

е) контроль и наблюдение за тюрьмами и лагерями, организованными при Уполномоченных НКВД СССР по фронтам, учет содержащихся в этих тюрьмах и лагерях.

4. Тов. Судоплатову немедленно приступить к исполнению своих обязанностей и организации работы отдела в соответствии с данными ему указаниями.

Лаврентий Берия»[19].

Упомянутый в этом приказе Павел Судоплатов (его ранг соответствовал званию генерал-лейтенанта) был известен как организатор убийства Льва Троцкого. В течение длительного времени он руководил многочисленными зарубежными разведывательными, диверсионными и террористическими акциями, проводимыми по поручению советского руководства, Именно он убил руководителя Организации украинских националистов полковника Коновальца, вручив ему бомбу, замаскированную под коробку конфет. В июле 1941 года по поручению Берии он встречался со своим агентом — болгарским послом в Москве, чтобы прозондировать мнение Адольфа Гитлера о возможности заключения отдельного мира с СССР на выгодных для Германии условиях. Именно под его руководством действовали оперативные группы НКГБ, охотившиеся за «Вороном» — такую конспиративную кличку имел у них генерал-лейтенант Андрей Власов. Поэтому привлечение этого человека к руководству мероприятиями по проверке и фильтрации советских и союзных репатриантов говорит о том важном значении, которое придавало этим мероприятиям советское руководство.

От внимания Судоплатова и его сотрудников не ускользнул ни один человек, репатриируемый или депортируемый в Советский Союз или репатриируемый на Запад.

Сотрудники отдела «Ф» (некоторые из них работали под прикрытием Управления уполномоченного СНК СССР по делам репатриации), действовали энергично. Уже 26 мая 1945 года к Иосифу Сталину и Вячеславу Молотову поступило сообщение о приеме от англичан 40 тысяч человек из власовского корпуса и направлении их под усиленным конвоем в лагеря НКВД СССР

«Власовцами» в Советском Союзе называли всех советских граждан и русских эмигрантов первой волны, которые служили в вооруженных силах Германии. Но в этом сообщении на самом деле шла речь о чинах 15-го казачьего кавалерийского корпуса под командой генерал-лейтенанта Гельмута фон Паннвица и Казачьего стана под командой генерал-майора Тимофея Доманова.

Видимо, договоренность с англо-американцами была настолько крепкой, что советские офицеры поторопились сообщить Сталину о передаче казаков, не дождавшись 28 мая — фактического дня передачи офицеров и 1 июня — дня передачи остальных.

Как сказано в книге генерал-майора В. П. Науменко «Великое Предательство»[20], «…Ранним утром 27 мая 1945 г. майор Дэвис приказал отобрать у офицеров револьверы и шашки, а у казаков из жандармерии — винтовки».

Английское командование в тот день, когда приведенное выше сообщение легло на стол Сталина, приказало обезоружить казаков и тем самым претворить договоренность в жизнь.

На следующий день казачьих офицеров выманили на «конференцию»…

Среди них был мой отец — Алексей Михайлович Протопопов, который подходил, как полагали союзные власти, под категорию «С» договора генералов Голубева и Баркера[21]. То, что доказательства его вины предъявлены не были, в расчет не принималось.

В этот день он только что сменился с дежурства по лагерю Пеггец. В цитированной выше книге на стр. 153 указано:

«…Через два часа после отправки основной группы офицеров опять пришла машина с молодым английским офицером и забрала трех оставшихся: полковника В., который лежал больным, войскового старшину Ш. и еще одного офицера из учебной команды».

Этим офицером был мой отец — подполковник Протопопов. Он мог скрыться, но честь офицера обязывала его разделить судьбу однополчан…

ФИЛЬТРАЦИЯ: ОСУЖДЕНЫ БУДУТ ВСЕ

Эшелон из Юденбурга прибыл на станцию Прокопьевск в июле 1945 года[22]. Железные дороги были забиты воинскими эшелонами, доставлявшими советские войска из Европы на Дальний Восток. Вся жизнь советских железных дорог была подчинена воле Сталина — в кратчайший срок разгромить «империалистическую Японию» и тем самым завоевать господство в дальневосточном регионе.