За последней чертой - Александр Леонидович Аввакумов Страница 8

– Выбирайте, – произнес официант и, подарив ему контрольную улыбку, развернулся и направился на кухню.

Костин открыл меню и был удивлен столь высокими ценами на блюда.

«Ну и цены, – подумал он, читая наименование блюд. – Простому народу здесь делать нечего».

Он отложил меню в сторону и уже собрался покинуть зал ресторана, но какой-то внутренний голос остановил его.

«Александр, неужели ты не можешь устроить себе праздник? Война закончилась, ты остался живым, да не смотри ты на цены, ведь деньги у тебя есть»,– подумал он.

Около него снова оказался официант. Записав заказ в маленький блокнотик, он услужливо наклонился над ухом Костина:

– Молодой человек, вы не скучаете? Есть барышни приятной наружности, могу познакомить. Да не глядите на меня так, чистоту гарантирую, – тихо произнес мужчина и, не дождавшись ответа, быстро растворился, среди группы танцующих пар.

От взгляда Костина не ускользнуло, как к официанту подошел молодой человек и что-то сказал ему, кивнув головой в сторону Александра.

«Что-то здесь не так? Кто этот молодой человек и чем я мог заинтересовать его? Постой, Костин, неужели ты мог забыть это лицо?» – подумал Костин, продолжая наблюдать за молодым человеком.

Наконец, официант принес ему ужин.

– Уважаемый! – обратился к официанту Александр. – Вы не подскажите кто этот молодой человек, с которым минуту назад вы разговаривали? Уж больно мне его лицо знакомо. Пытаюсь вспомнить, но ничего не получается…

По лицу официанта пробежала улыбка.

– Я не думаю, что вы знакомы. Этот молодой человек из ведомства Лаврентия Берия.

– Вы правы. Я не сталкивался с людьми из подобного ведомства.

«Неужели просочилась информация о том, что я занимаюсь разработкой маршала? Что их могло заинтересовать конкретно и для чего им все это?»

Александр еще раз посмотрел на молодого человека, который удобно усевшись за столом, с интересом рассматривал танцующие пары. Закончив ужинать, Костин направился в свой номер. Старая привычка оставлять при выходе из помещения едва заметную контрольную метку сработала и в этот раз.

«Выходит, пока я ужинал в ресторане, кто-то посетил мой номер, – подумал Костин. – Интересно, что их интересовало в моем номере?»

Внимательно осмотрев номер, он обнаружил микрофон, который был аккуратно спрятан под подоконником.

***

Это было в июле 1941 года. Александр выбрался из воды и повалился на речной песок. Он огляделся по сторонам в надежде увидеть кого-то из своих бойцов, с которыми выходил из окружения, но берег и водная гладь была пуста.

«Неужели только я один мог переплыть эту не совсем широкую речку?», – подумал он.

Немецкий бронетранспортер, с которого немецкий пулеметчик расстреливал переплавлявшихся красноармейцев, куда-то исчез. Противоположный берег был пуст, лишь следы на песке свидетельствовали о совсем недавнем присутствии бронированной машины на берегу. Он сел на песок и сняв с ног сапоги , вылил из них воду. Он поднялся и направился к кустам, которые росли в двадцати метрах от берега. Он быстро разделся и повесил гимнастерку, галифе и портянки на кусты. Ужасно хотелось есть. В его животе беспрестанно что-то урчало, как будто кто-то переливал жидкость из одной емкости в другую. Тишина, еле слышный плеск волн, словно снотворное свалили Костина с ног. Он не заметил, как задремал.

Проснулся он от голосов, которые доносились совсем рядом с ним. Он быстро натянул на себя галифе, гимнастерку.

– Стой! – раздалось из кустов. – Руки подними!

– Я русский! Братцы не стреляйте!

Из кустов один за другим вышли трое красноармейцев с винтовками в руках. Один из бойцов был вровень с Костиным, двое других были небольшого роста, и больше походили на подростков. Его колючие поросячьи глаза буквально обежали высокую статную фигуру Александра.

– Офицер? – несколько удивленно произнес красноармеец и удивленно уставился в переносицу Костина.

– Лейтенант….

– А мне без разницы кто ты. Сейчас в этих лесах кто только не бегает, вчера вот генерала встретили. А помнишь, лейтенант, как пели, броня крепка и танки наши быстры? Может, ты мне скажешь, где наши танки, где наши прославленные полководцы: Ворошилов, Буденный? Молчишь? Наверняка, чемоданы пакуют….

Словно, испугавшись своих слов, он замолчал и с испугом посмотрел на красноармейцев.

– Давай, обувайся лейтенант. Пусть с тобой разбирается наш сотрудник Особого отдела.

Он движением штыка указал направление движения. Один из красноармейцев шел впереди, двое позади Костина.

– Из какой вы части? – поинтересовался у них Александр.

Острое жало штыка уперлось ему между лопаток.

– Отставить разговоры, – произнес боец со свинячьими глазами, а то, не посмотрим, что офицер, расстреляем прямо здесь.

«Вот настало время, когда жизнь человека перестала представлять какую-то ценность», – подумал Костин.

– Стой! Кто идет? – раздалось из-за кустов. – Пароль?

– Байкал, – произнес один из бойцов. – Это ты Евдоким?

– Я. Как гласит устав, спросить пароль я обязан.

Костин усмехнулся. Слова об уставе просто рассмешили его.

***

Младший лейтенант Руставели сидел на подножке штабного автобуса и пил чай из металлической кружки.

– Товарищ командир! – обратился к нему красноармеец с поросячьими глазами. – Вот поймали, лежал на берегу речки, похоже, загорал.

Офицер сделал глоток и отставил кружку в сторону.

– Кто ты такой? – обратился он к Костину.

– Старший оперуполномоченный Особого отдела Западного Особого округа лейтенант госбезопасности Костин.

По лицу Руставели пробежала едва заметная ухмылка.

– Скажите, Костин, что вы делали на берегу речки? – спросил он Александра. – Как вы оказались здесь один на берегу?

– Мы, а вернее я и взвод бойцов разыскивали пропавшего маршала Советского Союза Кулика.

– Кого, кого?

– Маршала Советского Союза, Героя Советского Союза Кулика.

Александр видел, как затряслась рука Руставели, когда он взял в руки кружку с чаем.

– Может, вы мне скажите Костин, где ваши люди? – спросил его сотрудник Особого отдела.

– Погибли. Мы сегодня приняли бой с немецкими мотоциклистами на том берегу речки. Так получилось, что речку форсировал лишь я один.

Руставели засмеялся. Смех его был каким-то ехидным и злым.

– Значит, все погибли, а ты Костин лишь один остался живим. Не ври, не нужно. Такого, не бывает. Ты мне лучше расскажи, с какой целью ты оказался в расположении нашего полка?

– Я же вам рассказал. Что вас не устраивает в моем рассказе!

– Все, потому что ты врешь. Впрочем, мне все равно. Завтра утром тебя расстреляют, как немецкого диверсанта.

– Ты что мелишь, младший лейтенант. Как расстреляют? Ты свяжись со штабом фронта, там любой подтвердит кто я!

– Ты не ори на меня, Костин. Нет у меня связи ни со штабом фронта, ни со штабом дивизии. Понял? Здесь я решаю, что с тобой делать, без всяких подсказок и указаний