Андрей Батуханов - «Ход конем» Страница 9

– Товарищ старший сержант! Товарищ старший сержант! Подойдите, пожалуйста, сюда!

На прямых ногах Алексей подошёл к «милующейся» парочке и нарочито выполнил всё по уставу.

– Товарищ капитан, разрешите обратиться к товарищу старшине?

«Грозный женский разоблачитель» тоже не ожидал такого развития событий и только промямлил:

– Обращайтесь.

– Товарищ старшина, старший сержант Алексей Подкопин по вашему приказанию прибыл!

Сонин медленно опустил руки и волком посмотрел на Подкопина. А тому хоть бы хны! С волками жить – по-волчьи выть!

– Товарищ старший сержант, не поможете бедной девушке донести тяжёлый мешок? Я не справляюсь, а товарищу капитану уже не по дороге, – от волнения очень громко сказала Катюша.

– Отчего же не помочь?! – сразу разобрался в ситуации Алексей. – С удовольствием! Если старший по званию не возражает, то я могу помочь. Разрешите, товарищ капитан?

– Таскать и носить – удел рядового состава, – процедил сквозь зубы Сонин.

– Вот мы и потащим, – радостно сказал Алексей. Снял с Катюшиных плеч злополучный вещмешок и перекинул его себе на спину. И тут же не удержался и выпалил свою главную новость: – А я вам, товарищ старшина, гостинец наладил!

И, как заправский фокусник, извлёк из кармана шинели сахарного петушка. Мутного, кривого, покрытого табачными крошками, но, несмотря на свою явную непрезентабельность и кривобокость, как-то залихватски сидевшего на своей «жёрдочке».

– Ой! Красивый какой! Ещё закричит на всю округу! Мне петушков до сих пор не дарили. Товарищ старший сержант, пойдёмте, не будем мешать товарищу капитану.

Они повернулись и пошли от Сонина. Но до того ещё долетали реплики.

– Вы мой спаситель!

– Всегда пожалуйста! С превеликим удовольствием!

– Признайтесь, вы – великий волшебник! Вы всегда появляетесь вовремя, чтобы спасти бедную девушку?

– Бедную, но прекрасную?

– Да.

– Тогда – всегда!

– Постойте, – у Кати округлились глаза от удивления, – а если это просто бедная девушка?

– Просто бедная? Тогда тем более её надо спасать!

Катя подпрыгнула от восторга и пристроилась рядом с Подкопиным так, как когда-то ходила в детстве с отцом по набережным Ленинграда, обрадованная и сияющая. Она даже слегка подскакивала при каждом шаге. Не хватало только банта в косе для полного сходства с первоклассницей.

Сонин проводил их ненавидящим взглядом, потом плюнул им вслед.

– Ну-ну. Мы ещё поглядим, кто и как… кукарекать будет.

Так славный полковой разведчик и красивая полковая связистка приобрели самого лютого и яростного врага. Но на фоне бравурной музыки их в унисон бьющихся сердец они этого не осознавали.

– Старший сержант, вы меня просто спасли, как сказочную принцессу из лап страшного дракона!

– Дракон, он, может быть, и дракон, но не страшный, а противный. И больше на жабку смахивает.

– Согласна! – И Катя закатилась счастливым смехом.

– Я несколько дней назад был в штабе по делам, искал вас…

– Не вас, а тебя, – многозначительно поправила девушка.

– Искал тебя, – тут же сориентировался Подкопин, – но как-то не повезло. Мне показалось, одна из ваших заметила, побежала за тобой…

– Да, так оно и было. Но тогда меня подло перехватила жабка…

– Будь она трижды неладна!

– А можно, я петушка сохраню?

– Он теперь твой, делай что хочешь. Но зачем?

– Сувенир, – слегка растягивая слово, расплылась в улыбке Катя.

– Так я таких ещё наклепаю – будь здоров! Лавку кондитерскую можно будет открывать, – с удовольствием стал плести девушке Алексей.

– Ты ничего не понимаешь! Это же – первый!

– А я бы смолотил. И потом, что я зря пальцы жёг, паёк переводил?

– Какие жертвы! – сказала Катя и, глядя в глаза Алексею, лизнула петушка в бок. – А вкусный какой! – обрадовалась девушка.

Расстояние до штаба преодолели быстро, и в помещение связи Катюша впорхнула с сияющими глазами. Лиза посмотрела на неё и язвительно заметила:

– Такое ощущение, подруга, что ты свой марципановый… – но последнее слово застряло у неё в горле, потому что «пряник» вошёл следом.

– Как удачно всё вышло. И компания приятная, и доставка до места, – улыбаясь, на одном дыхании совершила крутой словесный вираж Лиза. – Товарищ старший сержант, распакуйте чугунные игрушки хрупких девушек.

– Будет исполнено!

Алексей снял вещмешок и тяжело поставил его на пол. Тут в коридоре раздалось: «Майор Телешев, погодите!»

– Начальство! – в один голос крикнули девушки.

– Что делать? – запричитала Катя.

– В кладовку! – быстро среагировала Лиза.

Катя ударом каблука открыла дверь темной комнаты, приспособленной связистками под кладовку. Помимо мотков кабелей, деревянных коробок полевых телефонов, у самой двери, как ружья в пирамиде, стояли три или четыре швабры и пара пустых вёдер с напольными тряпками. Возле них притулились панцирная сетка, железные спинки и свёрнутый матрас.

Катя, схватив Алексея за грудки, втолкнула его в темноту и прижала спиной к сетке. Сержантская спина вошла в раму, как одна матрёшка в другую. Лиза умудрилась одной ногой задвинуть за ребятами мешок с телеграфным аппаратом и прикрыть дверь.

«Ой!» – слабо пискнула Катя, понимая, что сейчас сядет на аппарат. Но Алексей обнял её за талию и прижал к себе. Девушка с удовольствием приникла к его груди, а для большего удобства обняла сержанта двумя руками за шею. Она чувствовала, как над её правой грудью бешено колотится его сердце. «Из-за меня или от испуга?» – мелькнуло у связистки в голове. «Из-за меня!» – восхитилась и успокоила себя девушка. И её сердечко затрепетало гораздо быстрее сержантского. Катины волосы приятно щекотали Алексею щеку, а она, как будто поступала так уже тысячу лет, уткнулась носом в шею и вдохнула его запах.

В комнату вошёл майор Телешев, командир роты связи.

– А где Семенова?

– Пошла на склад получать новый телеграфный аппарат. Наверное, через полчаса будет, – чётко и без запинки отрапортовала Сотникова.

– Зачем вам, нерожавшим девчонкам, такую тяжесть на себе таскать? – возмутился Телешев. – Сказали бы – организовал бы. Зря, что ли, под боком целый взвод дармоедов?!

От того, что губы Алексея касались её мочки, щекотали ухо, а горячее дыхание скользило по шее и затекало в ложбинку под затылком, тёплая волна восторга в один миг вскружила Кате голову.

– Ты что, с ума сошла?

– Молчи, у нас, может быть, каждый миг посчитан, – выдохнула она ему в подбородок. Катя носом и губами прижалась к его шее. И взлетела куда-то ввысь и растворилась, как туман над лугом.

Его душа и сердце тоже летали вместе с Катиными, а вот голова была вынуждена «отдуваться» за всех, оставаясь ледяной.

Неожиданно слабо щёлкнул Катин ремень и пополз вниз, девушка слабо ойкнула. Алексей в последний момент поймал ускользающую деталь и что есть силы прижал Катю к себе.

– Я же теперь синяя буду, – с радостью прошептала девушка.

– Зато не под трибуналом!

– А ты что, меня раздеваешь?

– Так ведь само вышло!

– У вас, у мужиков всегда всё само выходит, а мы, женщины, виноваты!

– Я могу… – и Алексей стал ослаблять свой захват.

– А вот этого не надо! Так приятно!

Катины ладони ожили и отправились в удивительное путешествие! Они то касались ушей Алексея, то скользили вдоль шеи к затылку, то возвращались назад, устремляясь к подбородку. Её губы то и дело касались его плеча, ямочки под ключицей.

– От всего женского состава подразделения спасибо вам, товарищ майор, за заботу! – прониклась Лиза. – Не рискнули отвлекать вас по пустякам. Решили сами справиться.

– «Сами справиться!» – передразнил Телешев. – А кто пацанов после войны рожать будет? Я или Пушкин?

– Александр Сергеевич уж точно никак не сможет.

– Вот и я о том же! Как появится Семенова, направь её ко мне!

– Слушаюсь!

И, погруженный в свои мысли, капитан вышел.

– Пойду и я на крыльцо. Проветрюсь, минут на двадцать, двадцать пять, а то страху натерпелась! – нарочито громко сказала Лиза и, уходя, со значением стукнула дверью.

– Ну ты и рисковая, старшина! – выдохнул Алексей.

– С этого момента для тебя я не старшина Семенова, а Катя, Катенька, Котеночек, – стала быстро шептать девушка, – потому что ты теперь мой! Только мой! И попробуй только отказаться!

Вместо попытки отказа старший сержант крепко, до головокружения, поцеловал старшину связистов.

– Надеюсь, ты не думаешь, что я такая доступная, неразборчивая? – после пятнадцати жарких минут неожиданно спросила Катя у Алексея, устыдившись своей активности.

– Глупенькая, ты же верно сказала, у нас каждый миг посчитан! А от того так сладок он. Завтра, может быть, поляжем где-то посреди своей Родины! Так в страшный миг воспоминание о такой несказанной радости согреет душу! Я уже скоро третий десяток разменяю, людей, поди, различать научился. У охотников и разведчиков глаз и нюх острый.