Андрей Кучаев - В германском плену

Кучаев Андрей

В германском плену

Андрей Кучаев

В германском плену

ПЛЕНЕНИЕ

Вместо предисловия

Кто как попадает в плен. .

Для того, чтобы попасть в плен, нужна война.

Война и началась. Незаметно. Всех против всех. И мои соотечественники напали на меня. Я оказался в окопе. Оборвалась связь. Огонь, который я пытался вызвать для огневой поддержки, оказался огнем по мне: "Вызываю огонь на себя" - не мой девиз, но я вызвал.

Первыми по выстрелу сделали друзья: "А чего ты, в самом деле, тут делаешь?" "Ты что, не понимаешь, что поезд ушел?" "Вместе с платформой,добавил один остряк.- Поезжай в Израиль!" "Но я же русский!" - парировал я штыковой удар. "Не важно. У тебя жена - с этим самым пунктом. Сделают вызов для нее - вместе отчалите!"

На дне окопа жена перевязала мои раны. "Я не поеду туда,- сказала она.Там жарко - раз. Моих детей там возьмут в армию - два". Это была атака с тыла. Мы стали сводить концы с концами, пытаясь использовать передышку в боевых действиях, чтобы наладить боевое обеспечение - провиант, боеприпасы: она рисовала, я писал, в промежутках (только чего промежутках!) мы торговали на вещевом рынке чужими вещами, пока это имело смысл. После захода противника с фланга - нас слегка обчистили на рынке - мы капитулировали. Друг сообщил, что Германия принимает пятый пункт. Жена подала документы. Я не возражал.

Рано утром под нашу дверь подсунули пакет. В пакете было приглашение немецкого правительства переселиться в Дойчланд. Приглашение в плен. Добровольно. Жена сдалась. Куда я без нее? Я отправился следом.

Нет, мы не были вольными искателями приключений. Мы не были плейбоями, плейгёрлами или диссидентами. Эти все давно "отчалили". Этот народ уже возвращался! Возвращался из плена, куда "герои" попали в честном бою. Их и встречали как героев. Нас, малодушных, даже не провожали. Нас спроваживали лишние рты, лишние притязания, лишние претенденты. Тихо отплыли мы.

Плен есть плен. Что было дальше? Читайте, если интересно.

СТРАСБУРГСКАЯ АЛЛЕЯ

"Кстати, знаете ли вы, как по-арабски называется Иордан? Очень просто: Шариат, что значит всего-навсего "водопой"". Это из "Весны в Иудее" Бунина. Из сборника "Темные аллеи". Даже в этой оторванной от целого фразе сквозит тоска. Тоска эмигранта. Мои герои - тоже эмигранты, они уехали на семь десятков лет позднее героев Бунина. Только тоска осталась той же. Кто-то живет в Израиле, "Иудее". Кто-то здесь, в Германии, в центре Европы. В Берлине, на Александерплатц поют и жонглируют уже герои Кунина. Цирк. Смех сквозь слезы. Мои живут кто где, авторской волей я поселил их на одной улице. И не только потому, что такая улица есть в моем городе. Просто мне нравится название "Страсбургская аллея"... Длинная, от Аугсбурга до Гамбурга или от Амстердама до Праги, она никогда не пересечется с Остоженкой или Арбатом. Но жители ее радуются и плачут, ссорятся или развлекаются, работают или учатся, стараясь не думать хотя бы днем об этом прискорбном факте. Так только, иногда, глядя на камни с надписями на уже знакомом языке, что лежат на ухоженных участках фридхофа, подумают: "Если и мне лежать здесь, а не на Ваганьковском или Митинском, то уж по ту сторону я обязательно попаду "домой"..."

Дома моего героя звали Алешей.

Алеша в России занимался тем же, чем и все: ничем путным. Теперь, как известно, это зовется "бизнесом". Он переправлял какие-то обои из Прибалтики. Занимался лесозаготовками для строительства подмосковных коттеджей. Потом книгами: поставки и реализация. Разок смотался в Китай - за куртками из подозрительной кожи. Если бы он копил деньги, они бы у него завелись, но после тридцати человек либо резко богатеет, либо ему уже окончательно не дается богатство. И он понемногу привыкает тратить. Вино, женщины, то-се. За тридцать - возраст для мужчины критический. Тут и претензии, и разочарования. Схоронил Алеша мать, сменял двухкомнатную родительскую квартиру на однокомнатную и на разницу завел палатку в районе, где жил. Палатка стояла на бойком месте. Рядом торговали в таких же кавказцы из одной независимой республики. И все вместе они принадлежали какому-то "крестному отцу", который и собирал дань. Исключением была девушка неопределенного возраста Тамара, которая торговала с лотка яйцами. Тамаре ни один нормальный человек палатки бы не доверил, а яйца были товаром неуважаемым, ими мог заниматься только совсем пропащий человек. Почему? Неизвестно. Может, потому, что вечно их надо было перебирать, отделять "бой", порченые. И еще: не надо было ломать голову над расчетами. Округлый товар, яйца, почему-то и стоили круглую сумму при всех денежных котировках. Три тысячи десяток. Пять тысяч. И брали их почему-то кругло: десяток, два. Редко какой бедолага попросит пять. А уж одно - этого не позволил бы себе и алкаш. Простой товар, простые расчеты, простая жизнь, в чем-то не завершенная, как судьбы куриных эмбрионов внутри. Тамара от этой жизни выпивала и была благосклонна к мужскому полу. Яйцами ее снабжал некий армянин. Откуда он их брал, оставалось тайной. Так же, как и откуда он взял свое красивое имя Нарцисс. Да и не видел его в глаза никто, кроме, наверное, Тамары. Товар привозил русский человек на мотороллере. Алеша подружился с Тамарой после одного случая. Какой-то нетрезвый человек однажды спросил Тамару: "А что, яйца-бой в продаже есть?" "Нет",- сказала Тамара чужаку. "Сейчас будут!" пообещал тот и достал из-за пазухи камень. Все смотрели, только Алеша вышел на шум и отобрал кирпич у пьяного. Тамара с тех пор опохмелялась из Алешиной палатки, расплачиваясь яйцами. Не к ночи будь сказано, яйца в нашей истории играют не последнюю роль. Алеша их вообще-то ненавидел. Но в то время он экономил на всем, не выпивал и терпел яичную диету. Приносил домой и готовил. Пока они готовились, считал выручку и складывал в коробку из-под китайских курток.

Так шло, пока Алеша не полюбил Марину. Он и раньше ее замечал, потому что жила она где-то поблизости. Когда же она стала регулярно покупать у Алеши сигареты и шампанское "Спуманте", которое предпочитала, наш коммерсант совсем потерял голову. Ему нравилось, как она говорит и особенно как зовет его по-своему: "Алик". Словно они уже давно родные люди. Марина поселилась в однокомнатной квартире Алика, и они отметили свой союз, распив ящик "Спуманте" из палаточных запасов. Марина стала торговать вместе с Аликом. Нередко Марина торговала одна, пока Алеша спал, выпив "Спуманте" уже с утра.

Французы говорят: "Ищите женщину". Вот Алеша и нашел. Марина быстро стала называть шампанское "Спуманте" "компотом", и они перешли на красивый напиток "Пушкин", привозимый из Германии (вот в нашем рассказе и промелькнуло это судьбоносное слово!), но изготовленный где-то в России. От него быстро синели язык и мозги. Тогда Алеша предложил пить американскую якобы водку "Белый орел" - все было ведь под рукой! "Белый орел" отстирал язык, но мозги пошли у Алика набекрень. Он вовсе перестал заниматься коммерцией, только пил и спал на блоках сигарет и пачках чая. Проснувшись, он "поправлялся" и на все реплики возлюбленной отвечал односложно - оплеухой. Марина в слезах убегала, а он частенько опять засыпал. Однажды он заснул, не заперев палатки. Среди бутылок, полных и початых. Обнаружила это Тамара. Не добудившись хозяина, она угостилась сама и угостила друзей. Вскоре весь квартал был подгулявши. Пили за здоровье Алика. Марина прибежала слишком поздно. Урон оказался таким большим, что Алик расстался и с палаткой, и с накоплениями, и с Мариной. Такой он не был нужен никому. Только Тамара один раз попыталась подкормить его яйцами принесла целую "клетку". Он спустил Тамару с лестницы. Яйца-бой были налицо.

Тут-то и объявился загадочный Нарцисс. Он тактично отправил куда-то совсем загулявшую Тамару, поставил на ее место Марину, а потом, убедившись, что Марина совершенно не справляется с сортировкой яиц, сделал ей заманчивое предложение: он разводится с семьей, женится на Марине, а пока просто приносит ей шампанское "Спуманте" и шоколад. И, разумеется, сигареты. Марина пришла ко мне советоваться.

- Какие советы! - сказал я.- Соглашайся. Нарциссы в наше время на дороге не валяются.

- Он никакой не Нарцисс,- сказала Марина.- И даже не армянин...

- Какая разница! - отмахнулся я.- Во-первых, мужик, во-вторых,

с деньгами.

- В-третьих, он еврей. Соломон. Согласись, это далеко не Нарцисс.

- Да хоть пенджабец! Он тебя любит! - поднял я проблему на должную высоту.

- Да, но я, кажется, люблю Алика. Мне его жалко. Его какие-то бандюги выгнали из квартиры. Он сейчас у меня живет.

- Это уже серьезно. Немедленно выходи за Нарцисса!

- Соломона... Я уже согласилась. Потому что Алик все время или спит, или дерется.

Тут я заметил синяк под глазом у невесты.

- А как же Нарцисс на все это смотрит?

- Соломон. Я ему рассказала про Алика. Он очень переживает. Принес тут десяток яиц. Он ушел, Алик их в окошко, прямо на Соломоново авто.