Алексей Писемский - Русские лгуны Страница 10

Тут можно читать бесплатно Алексей Писемский - Русские лгуны. Жанр: Проза / Русская классическая проза, год неизвестен. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Алексей Писемский - Русские лгуны

Алексей Писемский - Русские лгуны краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Алексей Писемский - Русские лгуны» бесплатно полную версию:

Алексей Писемский - Русские лгуны читать онлайн бесплатно

Алексей Писемский - Русские лгуны - читать книгу онлайн бесплатно, автор Алексей Писемский

- Какое, - говорит, - было в селенье происшествие?

- Никакого, - говорит, - ваше благородие!

- Как никакого? Ах ты, - говорит, - земская полиция! - Трах его по зубам.

К другому сотскому - тот этак из рыжих, плутоватый случился.

- Какое? - говорит.

- Было, ваше благородие, Иван Петров там у Николая Михайлова, что ли, петуха зарезал!

- Позвать, - говорит, - Николая Михайлова!

Приходит мужик.

- Здравствуйте, - говорит, - батюшка!

- Здравствуй, - говорит, - братец; все ли у тебя в доме благополучно?

- Все, батюшка, кажись, слава богу.

- Погляди-ка на образ!

Смотрит мужик.

- И не совестно тебе и не стыдно? Не отворачивай глаз-то, нечего!..

- Да что мне, сударь, отворачивать!

- Как что, а черный-то петух где?

Мужик, знаете, и рассмеялся.

- Подлец Ванька, - говорит, - надругатель, зарезал!

- А объявил ты о том земской полиции?

- Что, сударь-с, - говорит, - объявлять!..

- Как что?.. У тебя сына зарежут, ты скажешь: что объявлять!..

- Батюшка! - говорит мужик удивленный. - Разве сын и петух все одно и то же?

- Одно и то же! Прочтите, - говорит он это писарю уж своему, - статью, где сказано, что совершивший преступление и покрывший его подвергаются равному наказанию!

Прочитали мужику; стоит он разиня рот. Сотские между тем шепчут ему:

- Видишь, - говорят, - сердит приехал; поклонись ему червонцем!

Поклонился мужик - освободили.

- Ну, теперь, - говорят, - убийцу давайте.

Приводят мужика; бойкий такой был, и прямо к руке господина станового.

- Прочь! - крикнул тот на него. - От тебя, - говорит, - кровью пахнет!

Отошел мужик.

- Как, - говорит, - ты смеешь производить дневной грабеж с разбоем?

- Я, - говорит, - сударь, никого не грабил!

- Как никого? А петух Николая Михайлова где?

- Николая Михайлова петуху, - говорит мужик, - я завсегда голову сверну - он у меня все подсолнечники перепортил!

- Ну так, - говорит ему Карпенко, возвысив уже голос, - я тебе прежде голову сверну. Эй! Колодки!

Струсил и тот парень; сотские и ему шепчут:

- Видишь, - говорят, - сердит; поклонись красненькой!

Стал мужик кланяться, так еще не берет господин становой. Он в ноги ему повалился: "Возьми, батюшко, только!" Принял.

Я после услыхал это; приезжаю, спрашиваю мужиков:

- За что, - говорю, - дураки, вы деньги ему давали?

- Да что, батюшка, - говорят, - сами видим, что одно только его надругательство над нами было, только то, что горячиться он очень изволил, как бы и настоящее дело шло... Думаешь: прах его возьми, лучше отступиться!

Слушая Шамаева, я предавался довольно странным мыслям: мне казалось, что и он все это лжет и выдумывает для моей потехи. "Да, старичок, думалось мне, - и ты сумеешь разыграть сцену, какую только захочешь..." Наконец, сам-то я... автор? Правду ли я все говорю, описывая даже этих самых лгунов?

VIII

КРАСАВЕЦ

Народы дикие более всего ценят в человеке силу, ловкость и красоту физическую; народы образованные... нет, впрочем... и народы образованные очень ценят это: кто не помнит того времени у нас, когда высокий рост, тонкая талия и твердый носок делали человеку карьеру? Даже в высокопросвещенной Европе Леотар{381} любим и почитаем женщинами. Весьма многие дамы, старые и молодые, до сих пор твердо убеждены, что у красивого и статного мужчины непременно и душа прекрасная, нисколько не подозревая в своем детском простосердечии, что человек своим телом так же может лгать, как и словом, и что весьма часто под приятною наружностью скрываются самые грубые чувственные наклонности и самые низкие душевные свойства.

На эту тему нам придется рассказать очень печальный случай.

Наступали уже сумерки... В воздухе раздавался великопостный звон к вечерне; но была еще масленица, и вокруг спасовходского монастыря, в губернском городе П..., происходило катанье. В насмешке над уродливостью провинциальных экипажей столько моих собратьев притупило свои остроумные перья, что я считаю себя вправе пройти молчанием этот слишком уж опозоренный предмет и скажу только, что во всем катании самые лучшие лошади и сани были председателя казенной палаты (питейная часть, как известно, переносящая всегда на своих жрецов самые благодетельные дары, была тогда еще в прямом и непосредственном заведывании председателей казенных палат). В санях этих сидели две молодые дамы: одна в прекрасной шляпке и куньем салопе, с лицом, напоминающим мурильевских мадонн, в котором выражалось много ума и чувства; другая была гораздо хуже одета, с физиономией несколько загнанной, по которой сейчас можно было заключить, что она гораздо более привыкла слушать, чем сама говорить. Первая была молоденькая жена председателя, а вторая - ее компаньонка. Хорошенькие глаза хорошенькой председательши беспрестанно направлялись в одну из боковых улиц.

- Александр Иваныч выехал не оттуда-с! - проговорила, наконец, ее компаньонка.

Председательша сейчас же перекинула взгляд на ее сторону. К ним подъезжал верхом на карабахском жеребце высокий, статный мужчина, и хоть был в шляпе и статской бекеше, но благородством своей фигуры, ей-богу, напоминал рыцаря. Конь не уступал седоку: около красивого рта его, как бы от злости, была целая масса белой пены; он беспрестанно вздрагивал своим нежным телом... Ему, казалось, хотелось бы и взвиться на дыбы и полететь, и только опытная, смелая рука, его сдерживавшая, заставляла его идти мелкой и игривой рысью.

Господин этот назывался Александр Иванович Имшин. Он подъехал к нашим дамам.

- Хорошо, хорошо - так поздно!.. - говорила председательша в одно и то же время ласковым и укоряющим голосом.

- Я объезжал в поле Абрека; он ужасно у меня сегодня шалил, - отвечал Имшин и ударил коня по шее; тот еще заметнее вздрогнул телом своим и еще ниже понурил голову. - Что ваш муж? - спросил Имшин.

- Спит! - отвечала председательша.

Она уже с красивого наездника не спускала глаз.

- Стало быть, покоен? - продолжал тот.

- Он еще ничего не знает. Я буду кататься до самых поздних сумерек и заеду к вам!

Имшин, в знак согласия, мотнул головой; затем, сделав лансаду, повернул лошадь так, что поехал не по направлению катанья, а навстречу ему, и через несколько минут очутился в самом заднем ряду. Там, между прочим, ехала отличнейшая пара лошадей в простых пошевнях, в которых сидела толстая женщина в ковровом платке с красно-багровым лицом и девочка лет тринадцати четырнадцати, прехорошенькая собой.

- Выехали? - спросил их Имшин ласково.

- Да-с! - отвечала толстая женщина.

- А тебе, Маша, весело? - спросил он девочку.

- Весело-с! - отвечала та с вспыхнувшим лицом.

Имшин дал шпоры лошади и опять стал нагонять председательские сани.

- Уж темнеет! - сказал он.

- Да, теперь можно! - отвечала председательша и не совсем твердым голосом сказала кучеру: - Выезжай!

Кучер выехал и, зная, вероятно, куда ехать, не ожидал дальнейших приказаний и поехал в ту сторону, в которую при начале катанья госпожа его беспрестанно смотрела. Лошади побежали самой полной рысью; Имшин поскакал за ними. Молодой человек этот, будь он немножко не то, далеко бы ушел: еще в корпусе, при весьма ограниченных способностях, он единственно за свою красоту предназначен был к выпуску в гвардию; но в самом последнем классе, в самое последнее время, у него вышла, тоже по случаю его счастливой наружности, история с одним мужем, который хотел его вышвырнуть в окно, а Имшин его вышвырнул, и, как молодым юнкером ни дорожили на службе, однако послали на Кавказ; здесь он тоже, говорят, опять по решительному влиянию жены полкового командира на мужа, получил солдатского Георгия, офицерский чин, шпагу за храбрость и вышел в отставку. Как большая часть красивых людей, Имшин говорил мало, а больше своею наружностью и позами, к нему идущими, старался себя запечатлеть в душе каждого. Губернские дамы принялись в него влюбляться, как мухи мрут осенью, одна за другой, беспрерывно. Молоденькая жена председателя, Марья Николаевна Корбиева, прелестнейшее существо, в первое же отсутствие мужа в Петербург впала с ним в преступную связь. Искания со стороны Имшина в этом случае были довольно непродолжительны; он несколько балов потанцевал с этой милой женщиной исключительно, а потом, в один из безумно шумных вольных маскарадов, они как-то очутились вдвоем в довольно отдаленном углу. У Имшина случайно поднялся рукав фрака, и оказалось, что на руке у него был надет браслет.

- Это у вас браслет? - спросила председательша, сгораемая каким-то внутренним огнем.

- Браслет.

- Женщины?

- Да.

- И дорог вам по воспоминанию?

- Очень.

Председательша надулась.

- Хотите, я его сниму для вас?.. - несколько протянул Имшин.

- Для меня?

- Да! Если только вы полюбите меня за это.

Имшин был очень смел с женщинами.

- Ну, снимите! - ответили ему.

Имшин снял браслет и подал его председательше.

- Я не имею на него права, - сказала она, отстраняя от себя браслет рукою.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.