(Не) судьба - Анна Зорская Страница 10

не такой как в городе, а настоящий — искрящийся и «вкусный». Даже полярную ночь любил. Часто вспоминал, как они с отцом ходили на лыжах по пушистому снегу в сумерках, которые назывались «день». А потом приходили домой уставшие (отец был знатным лыжником, мог любого молодого за пояс заткнуть), голодные. Дома пахло печкой, топили тогда в их посёлке, где жили пограничники, дровами. Да, и дома были деревянные, хоть и на несколько квартир. Было тепло и уютно. Мать пекла восхитительные пироги, лучше он в жизни никогда не ел. Ставила тесто в ведре, а с кастрюлей или миской зачем и возиться-то. Пекла целый день, а потом угощала всех соседей.

Любил всполохи северного сияния. Очень любил морошку. Лучшая ягода на свете! Ни деревенская румяная земляника, хоть и ароматная, но простушка; ни мечта городских интеллигентов — черника (набрать бы бидончик в леске за городом); ни чахоточная брусника, которая пахнет лекарством; ни садовые подневольные ягоды на кустах, не могли сравниться с морошкой. Северная царица! Ни вкус, ни запах, ни цвет ни с чем не спутаешь. Подходишь к болоту с ведром. Конечно, каждый с ведром. (За ягодами с мелкой тарой не ходили, погранзона. Слава богу, ягод больше, чем людей.) А там! На зелёном бархате рассыпаны янтарные бусины, красота, аж дух захватывает. Морошку нужно уметь собирать. Если не дозреет — твёрдая, вкус не тот. Если перезреет — в руках расползается. Но если вовремя собрать, получишь настоящее наслаждение.

__________________________________________________________________________

Пока ехали на такси из аэропорта, Андрей вспоминал. Родители умерли несколько лет назад, в один год. У него перехватило горло, сейчас бы домой, к тёплой печке, к маминым пирогам. Андрей винил себя за то, что отравил их последние годы жизни своим пьянством. Если бы можно было всё отыграть назад. Он отвернулся к окну, не хотел, чтобы Алина заметила, что он еле сдерживает слёзы.

Они поселились в гостинице, взяли два номера, чем озадачили даму на ресепшене: — У нас в паспортах штамп не смотрят, могу поселить в одном.

Она заговорщицки улыбнулась.

Алина смутилась: — Не надо, мы… по работе.

— Ну, так все по работе!

Андрею не понравились её вульгарные намёки, в его голосе послышались металлические нотки:

— Нам два номера.

Он не терпел ёрничания подобного рода.

______________________________________________________________________________

Утром решили погулять по городу и наметить план действий. Андрей хотел обратиться в штаб. Наверняка, кто-то из знакомых там ещё работал. Но просто так не подойдёшь, не скажешь: «Я бывший военврач, подполковник Болотин, мне нужно к начальнику отряда».

Во-первых, там на пропускном пункте, сидят рядовые или сержанты, все молоденькие. Слыхом о нём не слыхивали. Во-вторых, у него нет удостоверения, а в-третьих…Андрей понимал, что производит не лучшее впечатление: лицо отёкшее, мешки под глазами, кожа сероватого оттенка.

— Андрюха! — неожиданно знакомый голос вырвал его из раздумий.

Андрей повернулся, к нему шёл полноватый, с тощими остатками волос на голове, мужчина. Сначала Андрей его не узнал. И только приглядевшись понял, что это Юрка — дружбан!

— Привет! — Андрей был искренне рад. И друга встретил, и проблема, к кому обратиться, решена.

Обнялись.

— Какими судьбами? На малую родину потянуло? Или проездом? Хотя куда от нас проездом-то можно? На Северный полюс? — Юрий расхохотался, довольный своей шуткой.

— Ну, как сказать: и по делу, и по родине соскучился. Слушай, давай сегодня в ресторанчике посидим, повспоминаем. Сто лет не виделись.

— Замётано! Во сколько? А чего ты меня своей даме не представишь?

— Да, простите, — Андрей обратился сразу к ним обоим. Он так спешил договориться о встрече, что забыл о приличиях. — Это Алина…моя знакомая.

Юрий «понятливо» подмигнул: — Очень рад.

И галантно приложился к ручке Алины.

Андрей засмеялся, он помнил, каким Юрка был ловеласом. Договорились встретиться в ресторане, где раньше часто собирались «отдохнуть», и который как ни странно, ещё существовал и даже название не сменил.

______________________________________________________________________________

После очередной («а помнишь») рюмки водки, Андрей наконец решил рассказать, зачем они приехали. Он не был пьян, старался отпивать из рюмки понемногу, понимал, что на пьяную голову такой разговор не затевают.

— Слушай, у вас в Борисоглебске, кажется, «дыра».

У Юрия хмель слетел за секунду: — В каком смысле?

Андрей достал смартфон и открыл видео, на котором Хайдар передаёт Олегу деньги, и они обсуждают очередную партию «родственников».

— Откуда это у тебя? — Юрий старался держать себя в руках. Мысли в его голове испуганно метались.

— Нашёл.

— Как нашёл?

— На дороге, вернее на обочине.

Андрей не хотел посвящать друга в подробности, чтобы не подставлять Алину.

— Это Олег, я его оперировал в нашем госпитале. Ты с ним не встречался?

Юрий на мгновение замер, потом с трудом выдавил: — Нет.

Андрей не очень следил за тем, кто в какой палате лежал в госпитале, его дело оперировать.

У Юрия отлегло от сердца. «Андрей не помнит, да, ему это и ни к чему было».

— Я сам-то не очень к Борисоглебску отношение имею, нужно кое-кому показать, — Юрий начал приходить в себя. — Ты, кстати, никому ещё не показывал?

— Нет. Вот тебя первого здесь встретил.

— Знаешь, что, давай я это покажу кому надо.

— Я позвоню?

— Нет, я вечно звонка не слышу. Давай встретимся на нашем месте в восемь, вечера, разумеется. И обговорим, что и как дальше.

______________________________________________________________________________

Андрей и Алина приехали чуть пораньше. Место, где друзья, будучи молодыми и весёлыми часто «тусовались», было красиво особой северной красотой, в которую влюбляешься раз и навсегда. Низкорослые корявые деревца, огромные гранитные валуны, покрытые мхом и лишайником. Вода в ручье такая зеленовато-голубая и прозрачная, что хочется смотреть на неё вечно. Всё вокруг первозданное, такое как было и сто, и двести и пятьсот лет назад.

Андрей вдыхал вкусный прозрачный воздух и вспоминал молодость. Сколько летних вечеров они провели здесь с большой весёлой компанией. Хотя какие это вечера? Солнце не садилось летом совсем, так, немного опускалось к горизонту, поэтому, о том, что наступил вечер, можно было узнать, только взглянув на часы. Беззаботная молодость. Радость, которая накрывает тебя, как только ты утром открываешь глаза. Как бы он сейчас сказал: немотивированная. Просто радость и всё. И нет этих чёртовых воспоминаний: нет войны, смертей, потерь. Впереди только жизнь и только счастье. Он усмехнулся. Как хорошо, что мы не можем заглянуть в будущее.

Алина была коренной москвичкой. Север был мужским, слишком суровым для неё. Ей была мила среднерусская красота: берёзовые рощи, огромные пшеничные поля с яркими васильками, какими-то неземными в своей красоте и непонятно как оказавшимися среди жёстких колючих колосьев.