Токийская головоломка - Содзи Симада Страница 10

Я набрал номер своего товарища. Не так уж мы с ним и близки, но в такой ситуации выбора нет. То же самое. Как только я нажал последнюю цифру номера, раздались лишь громкие гудки, словно сигнал не проходил. Видимо, в переполохе телефон все-таки сломался. Размышляя, как быть, я вспомнил про больницу «Скорой помощи» в торговом квартале рядом с домом. Скорее туда, за помощью!

Поднявшись, я доковылял до входной двери, надел обувь и вышел в коридор. Из-за спрея я мог идти только медленно, как младенец, делающий первые шаги.

В коридоре было тихо. Кое-как пройдя вдоль стены, я подошел к лифту и нажал кнопку «вниз», спрятавшуюся за листьями сциндапсуса[24]. По правую руку в конце коридора было окошечко, откуда открывался чудесный вид на Эносиму. Ожидая лифт, я то и дело глядел в него. На небе не было ни облачка. Стояла омерзительно хорошая погода.

Внезапно я почувствовал сильное головокружение. Взглянув на Эносиму, я воскликнул, не веря собственным глазам. Остров я видел, но металлическая башня с него пропала! Я протер глаза и еще раз посмотрел на Эносиму. Однако башни там определенно не было.

В этот момент меня осенило: я попал в прошлое! Только что я ступил во временной хаос. Сейчас я нахожусь здесь в годы, когда на Эносиме не было еще башни. Ошибки быть не может!

Двери лифта резко открылись. В нем никого не было, однако изнутри на меня подул легкий ветерок, пропитанный каким-то ностальгическим запахом. Да это же машина времени! Сейчас я в нее сяду и отправлюсь в далекое прошлое!

Двери захлопнулись. Все мое тело подрагивало. Еще бы, ведь сегодня этот лифт особый. Я нажал кнопку первого этажа. С легкой тряской кабина поехала вниз. Сейчас она доставит меня в незнакомый мир. Внезапно послышались отголоски раскатистого смеха. Но он не был обычным. То был животный смех, похожий на звуки, что издавала Каори. Совсем не человеческий.

Прибыв на первый этаж, лифт открылся. Здесь витал странный, не поддающийся описанию запах. Воздух наполняла какая-то смесь из запахов мяты, жаренной во фритюре еды и дешевого масла. Пожалуй, так бы вонял бульон из какого-нибудь чудища.

Гиеноподобный хохот стал громче. Выйдя в вестибюль, я увидел площадку для сумо, густо посыпанную песком. На ней боролись толстые мужчины в маваси[25], надетых поверх коротких штанов. Окружавшие их люди садились, вставали, хлопали в ладоши, заходились смехом и выкрикивали слова поддержки.

Подойдя к одному из них, стоявшему неподалеку от меня, я заговорил:

– Произошла трагедия! В мою квартиру вломился вор с пистолетом. Один человек погиб, еще один умирает.

Человек окинул меня странным взглядом. Он вытаращился так, словно вместо зрачков у него были стеклянные шарики, через которые он ничего не видел. В следующую секунду он хмыкнул и громко расхохотался. Стоявшие рядом мужчины тоже разразились смехом, хватаясь за животы.

Ноги повели меня к стеклянным дверям. Толкнув их, я оказался возле въездной арки у фасада. Двери за мной закрылись, странный громкий смех в вестибюле стал тише. Со стороны мыса едва доносился шум волн.

Выйдя к фасаду, я вновь увидел до отвращения безоблачное небо. Лишь у линии горизонта плыли клочки облаков. Над головой простиралась слепящая синева. В самом центре небосвода сиял солнечный диск, смотреть на который невооруженным глазом было практически невозможно.

Но что-то с этим солнцем было не так. Что-то в нем было совсем непривычным. Медленно шагая, я размышлял, в чем же дело. И тут я понял: оно было маленьким. Просто крохотным. Как будто я попал на другую планету, откуда оно выглядит гораздо меньше. А может, это и не оно вовсе? Или же я вижу силуэт древнего солнца?

Идя со скоростью улитки, я направился к автодороге, и тут прямо передо мной прошло существо. На нем была желтая грязная рубашка поло и брюки цвета хаки. Обуто оно было в странные сандалии наподобие варадзи[26], а на плечах у него была огромная кроличья голова. Странной танцующей походкой существо шло по тротуару, раскачивая верхней частью тела.

Я посмотрел на гаражи по бокам от вестибюля. Весь ряд автомобилей, включая мой «Сивик», были черными-пречерными. Бетонный пол тоже покрылся темными масляными пятнами. Почти на всех машинах образовались вмятины, краска облупилась, а задние стекла были разбиты. На моем автомобиле вмятин не было, но он тоже стал угольного цвета.

Я еще раз перевел взгляд на Эносиму. Силуэта башни там по-прежнему не было.

Вот и автодорога. Она все время стояла в страшных пробках, однако сейчас на ней не было ни единого автомобиля. Пропали не только автомобили, но и люди – вокруг было абсолютно пустынно. Я встал на середину дороги и окинул взглядом тротуар вдоль побережья и Эносиму на заднем фоне. Но здесь не было ни людей, ни машин. Вместо них по тротуару расхаживали человекоподобные кролики и свиньи. Сновавшие повсюду животные задевали головами друг друга и, кажется, радовались этому. Я был здесь единственным человеком.

Я посмотрел под ноги. Цементное дорожное полотно, всегда скрытое под армией машин, превратилось в сетку из глубоких и мелких трещин. Теперь дорога состояла из наклонов и подъемов и выглядела так, словно ее выстилали плотно лежавшие обломки разных размеров. Некоторые фрагменты стояли вертикально, обращенные кромкой к небу. Сквозь расщелины пробивались могучие сорняки. На некоторых участках заросли приподняли осколки цемента над землей.

Произошла какая-то аномалия. Ядерная война? Я ничего не ощущал, но если все так, то здесь было колоссальное радиоактивное загрязнение. Поэтому люди сошли с ума, а их тела приобрели причудливую форму. Мой вчерашний сон стал явью.

Я вспомнил странности в поведении Каори, а затем ее гневную фразу, когда я завел разговор о фильме про гибель мира в ядерной войне. «Что замолчал? Будто ничего не понимаешь!» Неужели она все знала и скрывала от меня произошедшее? Быть может, она испытала сильный шок и оттого-то ничего мне не сказала? Значит, когда я упомянул тот фильм, она разозлилась, подумав, что я уже все знаю… Нет, не то. Я ничего не знал. То и впрямь была случайность.

Подняв голову, я еще раз посмотрел на Эносиму. Башни не было. Но я наконец-то понял почему – она пала жертвой ядерной войны.

Я торопливо развернулся обратно, собираясь идти к единственной больнице «Скорой помощи» – если она вообще еще стояла. Мой белоснежный чистый дом почернел и покрылся грязью. Всюду виднелись трещины, покрытие отслаивалось большими кусками, верхние этажи начали зарастать плющом. В этом мире растения были самыми живучими существами.

Единственным источником