Елена Ткач - Странная фотография (Непутевая семейка - 2) Страница 11

Дни после похорон бабушки растекались в потоках слез и дождя. Бабье лето кончилось и установилась гнилая осенняя хмарь: что ни день - то сырость и морось. Мама Леля страшно переживала за папу: он стал на себя не похож - побледнел, осунулся, не ел почти ничего... Одно хорошо, что он дома: в институте, где папа на службе числился, всех сотрудников распустили в бессрочный отпуск - денег, чтоб зарплату платить, на счету не было. А с другой стороны, если б папа на работу ходил, ему стало бы легче переключился бы на дела всякие и о горе своем меньше думал...

Сеня пошла в школу, там все было по-прежнему: уроки, скука, глупые стычки с девчонками. Не интересно было ей с ними: вечные разговоры о тряпках, да о мальчишках. А чего о них говорить - и говорить-то нечего! Так, один звук пустой...

Правда, один интерес все-таки проявился: у девиц началось повальное увлечение бисероплетением, и Сеня сама этим делом здорово увлеклась. Вот только где было взять столько бисеру, чтоб разные ожерелья, браслеты и фенечки плести - бисер не дешев, а с деньгами в семье было туго. Сеня попыталась подступиться с этим вопросом к маме: мол, хорошо бы немного бисеру... Мама дала ей десятку. А на десятку много ли купишь: всего три малюсеньких пакетика в киоске по три рубля - на браслетик хватало, а дальше что? А дальше - тишина! И к маме Сеня больше с этим не приставала: понимала, что семье сейчас трудно - денег совсем нет.

Мама как-то попросила Сеню немного папу отвлечь.

- Ксюнчик, упроси папу сходить на прогулку, фотоаппарат бы взяли с собой... Он же обещал поучить тебя снимать, вот бы и сам немного отвлекся. А то бродит как тень по комнате - худо ему. Понимаешь, он в загробную жизнь не верит, - понизив голос, шепнула мама.

- То есть, он думает, что ТАМ ничего нет? Душа совсем умирает?

- Ну, да, - с тяжким вздохом кивнула мама. - Мужчины, они, знаешь, как дети - им надо все просчитать, на пальцах доказать. А если твердых доказательств нет - то... сама понимаешь. А вера, она не от разума...

- Мам, а ты... - Сеня запнулась, - ты в Бога веришь? И во все такое: в бессмертие души, в загробный мир, в духов там всяких?..

- Я? - мама задумалась. - Знаешь, когда кто-нибудь умирает или тяжко болеет, в церковь тянет - я иду и молюсь. И верю... А когда жизнь своим ходом идет, забываю об этом. Живу, как живется... а ведь это, наверно, неправильно. Я завидую тем, кто искренне верит, у них в жизни нет хаоса, и даже если случается что-то, они не впадают в панику, не унывают... даже если умер человек, говорят, надо радоваться - душа его в небесных селениях... Только сама понимаешь, чтоб так думать, так жить, надо вначале усилия приложить, чтоб повернуть себя к этому, по церковной колее пойти. А это непросто. Говорят, бесы такое творят, лишь бы человека в храм не пустить, что уму непостижимо! Голову крутят, с пути сбивают... Нет, это раньше, когда жизнь из поколения в поколение по вере шла, без молитвы ни шагу не ступали... А что стало с нашей страной? Безбожная она стала. Все, чем люди веками жили, смела революция, как иные теперь говорят, катастрофа. Чего ж удивляться, что жизнь пошла наперекосяк, что столько в нас злого, темного...

- В нас? - переспросила Сеня. - И в тебе?

- Конечно! В каждом человеке и дурное есть и хорошее. Только верующий - он это зло в себе хочет изжить, исправить. Чтоб даже от малого его усилия свету на земле стало больше. Ох, что-то заговорились мы с тобой, а мне ведь давно в издательство надо бежать - кажется, ещё один перевод наклюнулся, надо договор подписать. Ну так как, попробуешь отвлечь папу?

- Конечно, мамочка!

И Сеня пристала к папе: давай в первый же погожий день куда-нибудь за город выберемся! С фотоаппаратом! Папа не возражал. Вот только погожего денька, как назло, все никак не выпадало. И наконец, в один из последних дней сентября, в пятницу выпал такой: ясный, солнечный. Сеня втихую сбежала с последнего урока - лишь бы солнце не спряталось. Ворвалась в квартиру с воплем:

- Пап, солнышко! Давай пойдем поснимаем!

Папа не стал возражать. Они быстренько пообедали, прихватили зонтик на всякий случай и... надо же, Сеню поджидал сюрприз! Оказывается, папа купил ей фотоаппарат - ещё летом купил, со своего последнего гонорара, который он получил за рекламную съемку для одной туристической фирмы. Хотел подарить ей к началу учебного года, да тут бабушка заболела, папа в больнице день и ночь пропадал и совсем позабыл о подарке... А теперь вспомнил. И очень кстати! Теперь она могла учиться искусству фотографии, снимая все, что захочет, собственной камерой.

За город решили не ехать - пока доберешься, солнышко скроется. Решили поездку дальнюю отложить на ближайшее будущее, а пока просто побродить по городу и фотографировать все, что покажется интересным. И особо не сговариваясь, направились к Патриаршим прудам.

Сеня скакала козой и вспугивала голубей восторженными воплями: "Ой, пап, давай этот фонарик сфотографируем! Гляди, как он выглядывает из-за листвы! Ой, а вот кустик красивый какой!" Но папа остужал её пыл, напоминая, что пленки у них не так много, надо выбрать подходящее место и там поработать как следует. Из одной отснятой пленки иной раз всего один кадр получается выразительный, зато этот кадр стоит целого дня работы!

- Ну, пожалуй, начнем! - прищурился папа, оглядывая ровную гладь пруда и расчехляя свою камеру. - Надо только решить, что будем снимать: жанр или пейзаж.

- А что такое жанр? - поинтересовалась Сеня.

- Жанр - это такой раздел в фотографии, - пояснил папа. - Вообще-то это слово имеет два значения. Есть понятие, которое употребляют искусствоведы для обозначения разных направлений в искусстве - в любом искусстве: в живописи, например. Есть жанр портрета, жанр пейзажа, натюрморт и так далее. А есть понятие жанра в фотографии - оно объединяет разные снимки, где фотограф хочет запечатлеть какое-то изменчивое состояние, действие, в котором есть свой сюжет. Какая-то история, проще говоря.

- То есть, фотограф в одном снимке может рассказать целую историю?

- Точно! У этой истории есть динамика - то есть, развитие во времени. И фотохудожник, показывая нам эту историю, изображенную в кадре, передает свое отношение к ней, отношению к миру, в котором эта история происходит, к людям, которые в ней участвуют. Поняла?

- Ага! - восторженно выпалила Сеня, оглядывая замерший пруд, осененный листвой.

- Так что будем снимать? Пейзаж?

- Ой, я хочу попробовать жанр!

- А что ты видишь?

- Как это что? Пруд, вокруг липы. Аллеи, по ним люди гуляют, собаки бегают. Еще лавочки, на них сидят, пиво пьют. Вон целая стайка - человек десять - студенты наверное. Один видно что-то рассказывает, в лицах изображает. Девчонки ржут.

- А еще? Есть что-то общее во всей картине? Настроение, неуловимое что-то, что отличает именно это место от всех других. Это время суток от любого иного?

- Гм, надо подумать, - Сеня сосредоточилась, даже морщинка обозначилась поперек переносицы. - Пап, я тут похожу, погляжу, а потом скажу, ладно?

- Давай!

И папа принялся не спеша примериваться, проверяя дальность расстояния, светочувствительность пленки и всякие другие хитрости. А Сеня кинулась вприпрыжку в обход пруда. Через минут пятнадцать она появилась запыхавшаяся, сияющая.

- Пап, тут так здорово! Это место - оно... Оно дышит. И всякую секунду тут все меняется. Это невозможно объяснить, просто оно как будто само на нас смотрит. И его выражение изменяется - ну, как выражение лица!

- Молодец! Самую суть ухватила. Теперь подумай как это живое дыхание на фотографии передать. Чтобы душа этого места на снимке ожила. Это трудно, но у тебя получится, не сомневаюсь. Подскажу: образ ищи через освещение свет выразительность кадру дает. Контрастность света и тени. Блики солнца и выступающие из тени очертанья предметов передадут неуловимую прелесть этого дня, закатного солнца, смотри - оно ведь клонится к закату. А самое желанное время для фотохудожника - рассвет и закат!

- Ой, я знаю, знаю! Пойдем туда!

И Сеня увлекла папу в самый отдаленный уголок Патриаршего пруда, где густая листва была вся насквозь прошита лучами солнца.

- Вот оно, чудо! - указал папа на косые лучи, словно ласкающие все вокруг: зеленоватую гладь пруда, подернутую легкой рябью, светлые скамейки, кроны деревьев, кое-где начавшие желтеть, медленно плывущие как во сне фигурки людей... - Свет - он как божественный поцелуй... как зримо явленная любовь. Погляди на мир - разве не волшебство?! Вот она, красота!

И папа, больше не отвлекаясь на разговоры, принялся снимать. Он работал с каким-то яростным вдохновением, совершенно преобразившись - таким Сеня отца ещё никогда не видела. Как будто сил в нем прибавилось втрое, да, какое там, - вдесятеро! Глаза горели лихорадочным блеском, все движения были быстрые, точные, всего его переполняла литая мускульная сила. Словно душа обретала зримую форму в каждом упругом жесте, в каждом движении... Душа управляла рукой - и Сеня впервые воочию увидала, что такое вдохновение и как красив человек, охваченный этим порывом...